Кантор идет по следу
Шрифт:
Когда Кантор вошел в свой бокс, вид у него был очень усталый. Он даже недовольно огрызнулся на Тончи, когда щенок радостно бросился к нему, чтобы приласкаться. Такого с Кантором еще не случалось, он всегда был рад щепку и его милым проказам. Не притронувшись к еде, Кантор растянулся в углу бокса.
Удивленный, щенок несколько раз прошелся перед своим старшим другом и, так ничего и не поняв, беспомощно уставился на хозяина.
Старшина в задумчивости немного постоял перед боксом.
«Что же все-таки происходит с Кантором? Ровно неделю назад я водил пса к ветеринару, который не нашел ничего плохого. А может, все-таки у бедняги повреждение позвоночника, которое и причиняет ему сильную боль? – с опаской подумал старшина. – Как-никак вон какие каменные глыбы обрушились на пса в пещере».
Так и не успокоившись, старшина на следующее же утро вызвал к Кантору ветеринарного врача.
Врач более получаса внимательно осматривал, выслушивал и ощупывал овчарку, затем измерил псу кровяное давление, проверил его способность на различные реакции, даже сделал несколько рентгеновских снимков.
В конце осмотра врач недоуменно покачал головой.
Старшина, сидевший здесь же, нервно похрустывал суставами пальцев.
– Что с ним случилось? – с тревогой в голосе спросил он у врача.
– Господин Кантор, как мне кажется, страдает самой здоровой болезнью, – начал доктор. – Он просто-напросто переживает сердечные муки…
– Как вы изволили сказать? – не понял врача старшина, которому показалось, что он ослышался.
– Да, да, сердечные муки… Постарайтесь найти ему пару. На всякий случай даю ему освобождение на три дня… Вот вам справка.
– Черт возьми, – пробормотал Чупати, беря в руки справку.
– А почему вы так недоверчиво на меня смотрите? Кантору нет еще и десяти лет, а в этом возрасте любовь собакам не заказана.
– Не возраст меня смущает…
– А что же?
– За три последних года пес не болея такой «болезнью»…
– Наверняка вы его здорово загоняли. А вы разве никогда не устаете?
– Я же человек.
– Это отнюдь не означает, что животное должно больше переносить, чем человек. Во всяком случае, переговорите со своим начальником. Знаете, новая обстановка может отрицательно подействовать на пса. Тут поможет обильное питание, незнакомые суки… Постарайтесь свести вашего пса с молодой сукой.
– Кантор первоклассный пес, – не без гордости проговорил старшина.
– У нас есть и первоклассные суки.
Простившись в ветеринаром, Чупати с укором обратился к Кантору:
– Словом, к суке захотел. А я-то испугался, думал, что у тебя что-нибудь серьезное. Ну и пройдоха же ты!.. Ну ладно, пошли. Интересно, кого ты себе выберешь? Освобождение на трое суток у нас имеется.
Заведя Кантора в бокс, Чупати прошелся перед соседними боксами, рассматривая находившихся в них сук. Старшина решил сам подобрать Кантору пару.
Однообразное течение будней было нарушено сенсационным известием о любви Кантора.
Первую ночь после врачебного осмотра Кантор спал неспокойно. Когда над городом занимался рассвет, пес был уже на ногах. Он словно тигр расхаживал по боксу. От шума шагов Кантора проснулся и щенок, но, заметив, что пес явно не в настроении, Тончи, положив голову на передние лапы, следил за ним глазами, не осмеливаясь даже тявкнуть. Когда взошло солнце, щенок поднялся на лапы, но грозное рычание Кантора снова уложило его на пол. Пришлось бедняге помочиться прямо на место К счастью, скоро пришел хозяин и окриком успокоил Кантора.
Однако Кантора нисколько не интересовало ворчание щенка: собственные заботы полностью поглотили его. Услышав окрик хозяина, пес поджал хвост и вышел из бокса, даже не оглянувшись, будто, кроме него, на свете вообще никого не существовало. С боевым видом, готовый броситься на кого угодно, пес уселся у ног хозяина. Беспокойным взглядом он медленно обвел весь двор, разыскивая какую-нибудь суку, с которой он мог бы подружиться. До сих пор Кантор вежливо обходил их.
Возле изгороди Кантор увидел каких-то людей, и это его особенно разозлило. Но люди для него находились под знаком табу, разве что хозяин прикажет… Только один хозяин может заставить Кантора нарушить это табу, и тогда человек превращается в добычу овчарки.
Однако на сей раз хозяин молчал.
– Ну, погуляй, – сказал хозяин, отпуская овчарку.
На площадке никого не было, лишь через несколько боксов, у самой дверцы, тявкала собака по кличке Тиги.
Кантор бросился к ней, но, услышав сердитый окрик хозяина, остановился.
Пес замер на месте, повернул голову назад, сердясь на самого себя за собственную нерасторопность: если бы резвее поворачивался, то по крайней мере мог бы сорвать зло на этой сучке, схватив ее за нос, а теперь уже было поздно.
Низко нагнув голову к земле, пес побежал к дальним кустам, что росли возле забора. Обежав двор, Кантор вернулся к тому месту, где он оставил хозяина, и увидел, что старшины уже нет. Осмотревшись, он заметил хозяина уже за забором, рядом с ним там стояли еще какие-то незнакомые Кантору люди.
«Предательство!» – фыркнул про себя пес и в тот же миг увидел суку с рыжей шерстью, бегущую по направлению к кустам.
«Ну подожди!» – взвизгнул пес и, делая большие прыжки, помчался за бессовестной сукой, осмелившейся нарушить его обычную прогулку. Откуда было псу знать, что все это специально подстроено для него собственным хозяином. Пес решил срезать угол и догнать собаку. Он уже подбежал к кустам, но вдруг остановился, подняв голову: в нос ему ударил приятный запах, донесенный ветерком. И в тот же миг он увидел темную, скользившую ему навстречу тень. Это была черная как смоль собака, с распушенным хвостом. Чарующий запах, исходящий от нее, завладел всем существом Кантора, голова у него по шла кругом.
Прошло несколько мгновений, и он оказался в тесном кольце четырех красивых молодых сук. Желания ссориться с кем-нибудь из них у Кантора не было.
«Интересно, почему я до сих пор не видел их? – удовлетворенно фыркал Кантор. – Как я мог не обращать внимания на то, что здесь, на площадке, столько красивых сук!»
Кантор посмотрел в сторону забора, за которым виднелась фигура хозяина. Но вот чудеса, почему он с таким нетерпением потирает руки? Однако времени для раздумывания у Кантора не было: длинношерстая рыжая Эмми, заигрывая с Кантором, подходила сбоку.