Капитан Антракоз
Шрифт:
– Вы не собираетесь прекратить перестрелку? – поинтересовался Малвери, когда стоны умирающих почти стихли.
– Это не наша проблема, – громыхнул Грудж.
– Почему же? – изумился Малвери. – А чем вы тогда занимаетесь?
– Заводом, – бросила Самандра.
– Значит, мы направляемся как раз туда? – спросил Фрей.
– Да, – ответила она.
Такой расклад вполне устраивал Фрея. Ведь, если верить шахтерам, Алмор Рок находился именно там.
Пробираясь по узким улицам Стойкости, он держал в руке саблю, что придало ему уверенности. Никто не успел взять огнестрельное оружие, которое они побросали, сдаваясь шахтерам. Зато они были целы и невредимы. Ну а заговоренный клинок всегда его выручал.
– Мне плевать, – фыркнула Самандра. – Местные пусть бесятся, как хотят, но в рыцарей эрцгерцога они стрелять не посмеют.
– Не посмеют? – с сомнением в голосе повторил Фрей.
Она пожала плечами.
– Какая разница…
Снег пошел сильнее и уже не таял. Фрей покосился на Тринику, которая жалась к Сило. Бортинженер спас ее из-под перекрестного огня. Не то что он, Дариан. Фрей поспешно подавил приступ ревности.
Радуйся, что никто не пострадал.
– Я должен поблагодарить вас, – обратился он к Самандре. – Вы подобрали нас вовремя.
– Мы наблюдали за тем, как вы спускались. «Кэтти Джей» нельзя забыть. После того, что вы устроили в Мортенграсе…
Фрей ухмыльнулся:
– И вы не смогли устоять.
– Если честно, мне надо выяснить у вас кое-что насчет Гриста. – И добавила, подмигнув: – И, кроме того, при мысли о том, что пуля изуродует красивое лицо, у меня аж сердце зашлось.
– У меня тоже, – сознался Дариан.
Он снова посмотрел на Тринику. Самандра уловила его взгляд.
– А у вас новичок, – заметила она. – Хорошенькая. Ну, какая будет история? – Она локтем толкнула Фрея в бок.
– Она – обычная пассажирка, – сообщил он. Фрей всей душой надеялся, что говорит безразличным тоном и Самандра не будет ничего допытываться. Триника была приговорена к смерти за государственную измену. Когда рыцари узнают, кто она такая, ей конец. Однако без грима она совершенно преобразилась.
Самандра ободряюще улыбнулась, но не стала развивать тему.
Наконец они добрались до центральной части города. Здесь имелось гораздо больше признаков недавнего боя – выбоины от пуль на стенах, мертвые тела, заносенные снегом. Бри и Грудж скользили от одного угла к другому, постоянно прикрывая друг друга. Фрей невольно восхитился изумительной четкостью их совместной работы.
Из боковой улочки вывалилась группа наемников в голубой форме. Они сразу вскинули ружья, но при виде Бри и Груджа мгновенно опустили стволы и беспрепятственно пропустили рыцарей и их спутников.
Стрельба прекратилась, и Стойкость вновь погрузилась в тишину. Ее нарушало лишь бряцание доспехов Груджа. Фрею обстановка показалась зловещей.
– Но где же люди? – спросил он.
– И меня это беспокоит, – произнесла Самандра. – Город в основном опустел еще до нашего прибытия, как только начались волнения. Сейчас образовались мелкие группы, которые сцепляются с наемниками, а где остальные – мы и понятия не имеем. Но, не сомневайтесь, они – где-то неподалеку. Наверное, отсиживаются в подполье и готовятся к атаке.
– Что?
Самандра вместо ответа указала на знак, нарисованный красной краской на стене. Подчеркнутая буква «П». По пути им попадались такие знаки, но Фрей не обратил на них внимания.
– Подполье – состоит из кучки заговорщиков, утверждающих, что они борются за права рабочих и голосуют за всеобщую свободу. Они здорово завели местных. Стойкость – настоящая пороховая бочка. Рано или поздно она взорвется.
– И на чьей же вы стороне?
– Мы – с эрцгерцогом, – отчеканила Самандра. – Как всегда. Вообще-то мне самой все не очень нравится. Я сама знаю, как обходятся с шахтерами. И предпочла бы, чтобы Рока и ему подобных пристрелили. Но мы – Рыцарская Центурия. Мы поддерживаем мир и действуем законно. И не допустим, чтобы рабочие истребляли предпринимателей, которые им не угодили.
– «Градмут» платит большие налоги…
– Да, и вдобавок поставляют Флоту половину топлива.
– Они почешут спинку эрцгерцогу, а он – им, – усмехнулся Фрей. – А простой народ, как страдал, так и страдает.
– Так устроен мир, – резко сказала Самандра. – Вы сами – не слишком белый и пушистый, а, пират?
Над домами уже виднелся очистительный завод, окруженный высокой стеной. Наемники попадались все чаще. Они миновали длинную баррикаду, устроенную посреди площади. Дариан заметил, что люди в голубой форме прячутся и на крышах. В конце концов, они добрались до ворот, которые охраняла добрая дюжина стражей. Фрей начал размышлять, каким образом шахтеры могут представлять угрозу для подобной крепости. Штурмовать вход решатся лишь самоубийцы.
Их, конечно, впустили на территорию завода. Теперь они шагали по выложенному плитками двору к неприметной металлической двери в стене главного здания. Завод нависал над головами, мощные трубы расчерчивали серое небо на ровные полосы. Самандра придержала дверь для остальных. Фрей подождал ее.
– Можно задать вопрос?
– Кроме этого? – усмехнулась она.
– Зачем вам Грист?
Самандра сдвинула треуголку на затылок.
– Он удрал и вроде бы прихватил с собой манский артефакт.
– И откуда у вас такие сведения?
– От вашего демониста, – ухмыльнулась она. – Он, когда выпьет, болтает без умолку.
Фрей застонал, вспомнив прием в Лапине, куда его водила Амалиция! Он ведь чувствовал, что нельзя надолго оставлять Крейка с Самандрой!
– Но тогда им владели пробужденцы, – возразил капитан «Кэтти Джей».
– Крейк рассказал, что пробужденцы украли его у вас, – подтвердила Самандра. – Наши шпионы не дремали и доложили, что их корабль разбился в Пороховой Полке. Мы распутали клубок, когда поняли, что вы ищете Гриста по всему северу, ну и…
– Бедняга Грайзер, – вздохнул Дариан. – Он не имел ни малейшего шанса. А вы не против того, чтобы воспользоваться вашими женскими чарами в интересах дела?
Она иронически хмыкнула.
– Я? Еще бы. Но Крейк – приятный парень. Мы с ним мило пообщались. Кстати, где он?
– Покинул нас.
– Жаль. Он был мне симпатичен.
– И мне.
Они шли по заводским помещениям. Вслед за Груджем поднялись по каменной лестнице и направились по узким коридорам с гладкими зеленовато-серыми стенами. Здесь оказалось холоднее, чем снаружи, а электрические лампы и не давали яркого освещения. Фрей решил, что они воспользовались черным ходом.