Капитан Кортес
Шрифт:
Об Андресе пока забыли. Утром матросы приносили ему воду и сухари, и до вечера никто не навещал оружейника в его каморке. Длинного альгвасила повесили, а никакой другой стражи у двери юноши Кортес не ставил, точно позабыл о нем. Целыми днями Андрес сидел прислонившись к тонкой стене и слушал разговоры.
Как-то поздним вечером он услышал беседу, от которой вся. кровь отхлынула у него от сердца.
– И часто у вас бывало так, что морской червь проедал обшивку каравеллы?
–
– Ч-часто, ваша милость!
– слегка запинаясь, отвечал чей-то знакомый голос.
– Почти в каждом плавании. Дома, в испанских водах, мы этого червя не знали, - а здесь, в тропиках, - стоит только каравелле пробыть полгода на воде, - ее облепят моллюски, доски обшивки начинают гнить, отваливаться, и тут ч-червь делает свое дело. Редкое судно выдерживает год без большой починки.
– Так… так, - сказал Кортес.
– А как наши суда? Целы?
– П-почти все целы, ваша милость, - отвечал голос.
– Надо еще только посмотреть «Битрос» и «Санта Тересу».
Голос был очень знаком Андресу. «Да, конечно, это ведь наш заика Мельчиор Кастро, штурман с «Санта Тересы»!
– вспомнил Андрес.
– Тот самый, который любил петь в хоре!»
– А если хорошо посмотреть, может быть, и не все целы, Кастро?
– спросил Кортес.
– Н-не знаю, ваша милость!-ответил штурман. Он не понимал, чего от него хотят.
– Послушай, Кастро, - сурово сказал Кортес.
– Если у тебя спросят солдаты, цела ли обшивка на наших судах, ты должен ответить, что суда давно прогнили, что их проел червь, понимаешь?
– З-зачем, ваша милость?
– Кастро все еще не понимал.- А если станут проверять? Что, мне дырки и обшивки сверлить, что ли?
– Если придется, то будешь и дырки сверлить,- ответил Кортес.
– Ты сделаешь это для меня, Кастро, понял?
Кастро медлил.
– А как же другие штурмана, ваша милость?
– Уговори «их… Дай им вот это… И себе возьми!..
Монеты зазвенели, падая на стол. Кортес вынул червонцы.
В каюте заговорили шепотом. Андрес больше ничего не слышал.
«Так вот что он задумал».
Позже в каюту Кортеса пришел Педро Альварадо.
– Это уже делалось в истории, - негромко говорил Педро.
– Не помню кто, - кажется, Юлиан.
– Да, Юлиан, в персидском походе, - ответил Кортес.
– Он сжег свои корабли, чтобы армия не могла повернуть назад.
Андрес больше не слушал. Кортес решил потопить корабли, чтобы отрезать армаде путь домой!..
Все свое состояние, надежды, усилия вложил Кортес в армаду. Он не хотел поворачивать назад.
«Убийца!
– сказал себе Андрес.
– Ты обрекаешь на смерть пятьсот человек!..»
Еще не поздно сейчас бежать из тюрьмы, добраться до Семпоалы, рассказать солдатам… Еще все можно спасти…
Ноги у Андреса были закованы в цепи. Уже давно успел приметить оружейник, что одного звена в цепи не хватает и в этом месте цепь держится только на толстом ремне, дважды обхватившем железо.
Ремень был сухой, старый. Андрес попробовал грызть кожу зубами, но прокусить ремень было невозможно. Нож!.. Как достать нож?
– мучился Андрес.
Он слышал возле своей каморки чье-то тихое бормотание: это помешанный Агиляр вернулся на «Санта Росу» и теперь бродил по корме, бормоча индейские слова.
– Может быть, попросить Агиляра?
Утром Агиляр вместо матроса принес Андресу воду и сухари. Он сел на палубу возле оружейника и с сочувствием посмотрел на его ноги, закованные в железо. Андрес перехватил этот взгляд. У него застучало сердце.
– Ты был в неволе, Агиляр!
– сказал Андрес.- Помоги мне.
Агиляр закивал головой. Он вынул нож из-за пояса,- индейский нож из бронзы, с кремневым лезвием, и перерезал ремень в цепях Андреса.
– Человек должен быть свободен!
– сказал Агиляр.
– Индейцы понимают это лучше, чем белые.
Андрес кивнул. Он просидел до ночи в своей каморке, а ночью тихонько выполз на верхнюю палубу и вплавь перебрался на берег. Ночь стояла лунная, но никто не заметил беглеца. Впереди широкая равнина, туда лежит путь Андреса. Кролики удирали в траву из-под его ног. Андрес бежал, только изредка останавливаясь, чтобы передохнуть. Он не чувствовал тяжелых кандальных колец, оставшихся на ногах. К полудню он был в Семпоале.
Бешеным ревом встретили солдаты известие о том, что задумал Кортес. Дозорные побросали пики, кашевары оставили котлы - триста человек плотным кольцом окружили Андреса.
– Потопить корабли?.. Мы не допустим этого!.. Мы не позволим Кортесу! На берег, товарищи, на берег!..
Ни капитаны, ни старики, ни патер Ольмедо не могли удержать солдат, - растерянной, отчаявшейся толпой, похватав оружие, они покинули город.
– Только успеть!.. Успеть добраться до стоянки армады, пока он этого не сделал!..
– Как он мог такое задумать?.. Потопить корабли, чтобы отрезать нас от родины? От наших семей? Зачем же нам биться и лить кровь, если у нас даже не останется надежды вернуться домой?
– Только бы успеть, товарищи!.. Только бы успеть!..
Индейцы шарахались с пути, - солдаты бежали грозной, беспорядочной толпой,-взлохмаченные, страшные, с отросшими за путешествие длинными волосами, с всклокоченными черными бородами, с оружием в руках.
Лопе Санчес бежал впереди. Он ломал руки.