Капитан Райли

Гонсалес Фернандо Гамбоа

— Капитан! У нас гости!

Алекс со всех ног бросился на корму, чувствуя, что запахло жареным. Поднявшись по трапу в рубку, он обнаружил, что к ним, сияя в ночи сигнальными огнями, на полной скорости движется патрульный катер, разумеется, оказавшийся здесь отнюдь не случайно. Катер находился в десяти милях, но при такой скорости он настиг бы их за считанные минуты.

— Карабинеры! — сообщил он своему помощнику. — Отдавай швартовы и скажи Жюли, чтобы взяла курс на север, полный вперёд!

— Но как, черт возьми, они нас нашли? — в сердцах бросил Джек.

— Есть у меня одна мыслишка, — ответил Алекс, не слишком дружелюбно поглядев на рыбаков — те, вернувшись на свое судно, невозмутимо взирали на них, как ни в чем не бывало, словно их это не касалось.

— Простите, капитан, — заявил итальянский судовладелец, но, вы сами понимаете, времена сейчас трудные. — С этими словами он подал знак своим людям, те тут же выхватили винтовки, спрятанные среди такелажа, и направили их на Алекса и Джека. — Патруль, конечно, запоздал, но все же успеет разрешить это дельце ко всеобщему удовольствию.

Алекс поднял руки и покачал головой, изображая крайнее разочарование; но потом невольно усмехнулся, подумав, что этого следовало ожидать.

— Полагаю, вы поделитесь с ними добычей, ведь так? — спросил он. — Ну и как же вы договорились? Пятьдесят процентов? Или сорок и шестьдесят?

Пьетро улыбнулся, выхватил «люгер» и направил его на Алекса.

— По правде говоря, — холодно ответил он, — нашей наградой будут деньги и груз, а им достанутся медали и ваше судно.

— Ты совершаешь ошибку.

— Я так не думаю.

— Ну что ж, как пожелаешь... — ответил Алекс и, не поворачиваясь, воскликнул: — Кабальеро, ваш выход!

К удивлению итальянских рыбаков, не верящих собственным глазам, из шести иллюминаторов надстройки «Пингаррона» одновременно высунулись столько же винтовок, а у фальшборта на носу появился почти двухметровый тип с колоритной внешностью бывшего боксера: бритая голова, сломанный нос, жестокая усмешка и беспощадный взгляд человека, не привыкшего особо ценить жизнь — как свою, так и чужую. Этот парень, одетый в китель югославской армии и брюки Африканского корпуса, невозмутимо стоял на носу с сигарой в зубах, пистолетом-пулеметом Томпсона в одной руке, упертым в правое бедро, и динамитной шашкой в другой. Он беспечно поднес фитиль шашки к сигаре, пока тот не загорелся, и огонек искрясь побежал по шнуру, подбираясь к взрывчатке.

— Превосходно, — произнес капитан Райли, опуская руки и выхватывая «кольт» сорок пятого калибра, оставшийся в память о гражданской войне. — Итак, шестеро ребят с винтовками и один бешеный наемник с динамитом, который ему не терпится пустить в дело. Полагаю, это несколько меняет ситуацию, вы согласны?

Итальянский капитан был застигнут врасплох, а его людям ничего не оставалось, как бросить оружие, поскольку все они понимали, что, если динамит упадет на палубу их хлипкой деревянной посудины, их всех разнесет на тысячу кусочков.

— Карабинеры тебя все равно сцапают, — пообещал напоследок владелец рыбацкого суденышка.

— Возможно, — ответил Алекс, сбрасывая в воду соединявшие их сходни. — Хотя вполне может статься, что они удовольствуются рыболовным судном местных контрабандистов, чтобы возместить свои расходы.

С этими словами Райли повернулся к ним спиной и, не теряя времени, направился в рубку.

Джек как раз перерубал топором последний конец, когда два дизельных двигателя Бурмейстера мощностью в пятьсот лошадиных сил каждый одновременно зарычали, и двойные винты завертелись в противоположных направлениях.

— Полный вперёд, — велел Райли француженке-рулевому, как только вошел в капитанскую рубку, ещё сжимая в руке дверную ручку. — Катер движется намного быстрее нас.

— Есть, капитан, — она переключила скорость на «полный вперёд» и, склонившись к микрофону, произнесла таким непринужденным тоном, словно просила меню в ресторане: — Любовь моя, прибавь немножко мощности, пожалуйста!

— Есть, моя принцесса, — послышался голос из машинного отделения.

— Мерси, — улыбнулась она в микрофон и послала ему воздушный поцелуй.

В эту минуту в рубку ворвался Марко Марович, все еще сжимая в руках пистолет-пулемет и динамитную шашку.

— Ну что ты, черт побери, с ними рассусоливаешься? — проворчал он, отплевываясь, словно в рот попал волос.

Повернувшись к югославу, Алекс с изумлением увидел, что фитиль динамитной шашки еще дымится.

— Какого дьявола ты его не погасил?

— Я просто думал, что мы все же подорвем этих ублюдков.

— Нет уж, Марко, — возразил капитан. — Мы занимаемся торговлей, и совершенно ни к чему, чтобы по нашей милости кто-то взлетел на воздух.

— Зато это послужит уроком остальным; к тому же катеру придется остановиться, чтобы их подобрать.

Протянув руку, Алекс рывком оторвал фитиль.

— Бросай свои глупости и лучше помоги мне сделать зайца, — велел он. — И притуши наконец эту вонючую сигару.

— Зайца? Опять? — возмутился тот, гася сигару о борт. — Ты же помнишь, что в последний раз это не сработало.

— На этот раз сработает, — мрачно ответил капитан. — Это приказ. Какого черта мы тут спорим?

Не обращая больше внимания на ворчание наемника, глядевшего ему вслед, Алекс спустился по трапу на палубу. Там капитан столкнулся с толстяком Джеком и велел ему подниматься в рубку.

Не теряя ни секунды, Алекс залез в одну из двух кормовых шлюпок, поднял мачту и стал закреплять тросом аккумулятор.

— Марко! — окликнул он югослава. — Дай мне шест! — указал он на тонкий восьмиметровый шест с электрическим фонариком на каждом конце.

Впотьмах, поскольку теперь палубу освещали лишь звезды, Марко протянул Алексу шест, а тот, убедившись, что шлюпка не упадет и не застрянет, опустил ее на лебедке на три метра, в воду.

Торопливо и почти на ощупь бывший сержант батальона Линкольна привязал шест перпендикулярно мачте, присоединил еще пару тросов к аккумулятору и подал Марко сигнал, подняв большой палец.