Капитан Серебряной розы

Юрченко Сергей Георгиевич

Случилось то, чего я и боялся: когда из колонны пленных оставалось не более десятка человек, Гайрэ с легким стоном осела в повозке и ее серебряные волосы разметались по соломе. Это был практически приговор хрупкой девушке, чье тело оказалось намного слабее стального духа. Ведь теперь она не могла произнести слова согласия на принятие в новый Дом, и не было никого, кто мог бы это сделать за нее. Мне стало грустно и горько, что я больше никогда не услышу этот голос, не увижу, как эти плотно сжатые губы осветятся улыбкой...

Вот и все. Все остальные, пережившие смертельную ночь Падения Дома уже прошли обряд

принятия в Дом Серебряной розы. Осталась только та, что отдала всю себя ради Чести и Жизни. Я поднял глаза к небесам и страстно пожелал, чтобы случилось что-нибудь, что позволит этой девушке... да что там - этой девочке - выжить. Она сделал все, что могла, и спасла всех, кого можно было спасти... Так неужели для нее не найдется капли милосердия?

Внезапно раздается цоканье подкованных сапог по обсидиану. Я опускаю глаза, переводя взгляд с горних высей на землю. Мантикора уже принес девушку и теперь устраивал ее поудобнее на узоре.

– Но кто...
– я начал спрашивать, и застыл, вспомнив свои догадки о личности таинственного кондотьера.

Мантикора левой рукой извлек из воздуха кинжал с узким черным лезвием и вонзил его себе в ладонь правой. Алая кровь вскипела живым серебром и вспыхнула, падая на колдовской рисунок.

– По праву Крови, по праву Старшинства, по праву Победы я, кондотьер Мантикора даю согласие на вхождение Гайрэ Оракула в Дома Серебряной розы. Да будет так.
– Взгляд, брошенный на новых членов Дома, показывает, что они совершенно не понимают, о чем говорит Мантикора. Неужели он настолько изменился, что его невозможно узнать?

– Я, Йорг Тактик...
– радость перехватывает горло и я с трудом продолжаю обязательную ритуальную фразу - принимаю эту благородную Леди...
– я хочу продолжить, предоставляя девушке возможность выбора дальнейшей судьбы, но в этот момент обсидиан вспыхивает серебряным пламенем и оно формирует над лежащей символ дома - серебряную розу. Силы сделали выбор за нас. Она будет благородной Леди и начнет новую ветвь нашего Дома.

Мантикора улыбается, глядя на сестру, а потом поворачивается к своим.

– Сойг, Тайр, вы со мной?

– Да, кондотьер, как и договаривались.
– Похоже, сейчас я увижу что-то неординарное. Мантикора продолжает, обращаясь уже к своим солдатам.
– Солдаты, вот и настал обещанный мной момент. Мои дела в этом мире закончены. Мой враг пал, и не поднимется более. Я уже выплатил вам все, что обещал, так что все желающие могут расторгнуть договор и уйти.

Никто не проронил ни слова.

– Ну что же.
– Мантикора подождал, а потом - продолжил речь.
– Тем кто пойдет со мной я не обещаю богатства, чести, славы, ни, тем более - долгой жизни. Я даже не уверен, что смогу остаться с отрядом: у меня есть долги, которые следует отдать. Но решение каждый из вас должен принять здесь и сейчас. И изменить его, отыграть все назад будет уже невозможно. Те, кто пойдет в Неведомое - шаг вперед.

Раздался слитный удар сапог. Строй сделал шаг вперед как единое целое. Ни усомнившихся, ни отказавшихся - не нашлось. Я перевел взгляд на лейтенантов Мантикоры. В глазах Сойга погасло терзавшее его безумие, и он смотрел на своего кондотьера удивительно спокойно. Тайр же, наоборот, словно отбросил плюшевую маску добродушного весельчака, и теперь сидел в седле гордо выпрямившись, как и подобало победителю многочисленных дуэлей, одному из лучших магов Дома Феникса, изгнанному за то, что он поддержал заговор Наследника против Главы Дома.

– Что ж. Я рад.

Мантикора поднял руку и что-то прошептал. Над дорогой вспыхнула яркая даже в свете солнечного дня точка. Потом из нее ударили восемь лучей и начала раскручиваться спираль. Миг... И вместо непонятных символов дорогу прорезает арка, достаточная для того, чтобы шеренга из восьми человек могла пройти под ней не пригибаясь.

– Направо! Шагом марш!

И бойцы Мантикоры двинулись прямо в эту арку, склонив копья, как будто атакуя невидимого врага. Когда последние бойцы скрылись в арке, под нее вошли, ведя в поводу своих коней лейтенанты. А потом... Сам Мантикора проехал верхом, и арка услужливо приподнялась. Уже скрываясь в гематитовой пленке портала, Мантикора обернулся, и поднял руку, прощаясь с сестрой. А потом он исчез из вида, и арка с негромким хлопком закрылась.

Гайре Недооракул

Резкая боль пронзает голову. Ох! Как же мне плохо! Стоп. Мне больно. Значит - я жива. Но ведь этого не может быть! Последнее, что я помню - навалившуюся тяжесть страшного истощения. Спасти меня мог только Источник, но Источник моего Дома был погашен после падения последнего замка. А принять меня в Дом Серебряной розы не могли, потому, что я была без сознания и не могла согласиться на Принятие. Тогда как же? И где я нахожусь?

Когда, преодолевая боль, я открыла глаза, первым, что бросилось мне в глаза, была серебристая обивка стен. Похоже - я в там, где меня и хотел видеть брат. Но... он же изгнан из семьи и лишен имени. Как он мог дать согласие на смену Дома? Не понимаю...

Внимание мое привлек скрип приоткрывшейся двери. В комнату просочилась молоденькая служанка. О ее статусе говорило традиционная форма прислуги Великого Дома, но больше, пожалуй, ничего. Более того, в ее внешности просматривались некоторые черты, свойственные скорее дочери младшего Дома, чем кому-то из низших. Высокий лоб, прямой нос, серебряные пряди в черной, как смоль прическе - все это однозначно говорило о присутствии в ее жилах благородной крови.

– Высокая госпожа проснулись?
– Форма вопроса ошеломила меня. Я рассчитывала, в лучшем случае, получить право свободного выбора и присоединиться к одному из малых Домов... Но обращение Высокая госпожа... Так меня не называли даже когда я жила в Доме, где принадлежала к правящей ветви. Так почему же сейчас..?

– Почему ты называешь меня Высокой госпожой?

– Потому что Вы - полноправная Леди Дома Серебряной розы.

– Как это получилось? Ведь я - всего лишь беженка, принятая Домом по договоренности с Мантикорой!