Капкан Хранителя
Шрифт:
— Я всю жизнь провел в Стражах Вечного, государь, — обратился Тай. — Мое место — в Цитадели Тайн. Не в одной, так в следующей. И к тому же я вовсе не смотритель Пустоты, как я вообще могу быть в Калагорне!
Диармайд дрогнул плечами, усмехаясь:
— Пха! Ты думаешь там каждый первый — смотритель? Крепость действительно принадлежит ордену. Но по существу, это просто крепость на западе Даэрдина, куда после Пагубы стеклись все, кто жил в округе и хотел на случай опасности быть внутри стен, а не снаружи. Часть осевших там — люди, помогавшие
— От кого?! — не выдержал Тайерар. — От кого должны обороняться сегодня Смотрители Пустоты, ваше величество?!
На это у Диармайда ответа не было — не продумал. Зато выручил Хаген:
— От поглощенных магов, конечно.
Тайерар оглянулся на стража. Теперь в его взгляде: «Предатель!» сквозила и злоба.
— Вы смеетесь надо мной?!
— Мы просим тебя о помощи, — постарался урезонить капитана Хаген. Диармайд метнул на коммандера благодарный взгляд и тут же подхватил его идею:
— К тому же не ты один знаешь, что Данан — рыцарь-чародей. То есть каким бы особенным магом она ни была, она все еще маг. Сейчас, когда волнения из-за событий в южной Цитадели Тайн всколыхнут страну, Данан окажется в опасности, а с ней и остальные смотрители. При том, что новый архонт едва ли пробудится в ближайшие лет пятьдесят, и смотрители не окажут Аэриде столь же великой услуги, как шесть лет назад, они не заслужили, чтобы их сгноили в родном доме.
Тайерар дрогнул. Защищать невиновных — это то, ради чего он вообще когда-то стал Стражем Вечного.
«Не слушай их! — посоветовал внутренний голос. — Они дурят тебе голову!»
Однако, пока Тайерар договаривался с собой, слово взял Хаген:
— К тому же учитывая, что в Калагорне командует чародейка, назначение ей в помощники рыцаря-капитана Стражей Вечного станет в глазах всех даэрдинцев доказательством вящего благоразумия короля.
Тайерар мялся: а не плевать ли ему на благоразумие короля и его репутацию? Он медлил буквально несколько секунд, в глубине души понимая, что тем самым открывается для удара. И король этим воспользовался.
— К тому же, поскольку и ты, и Данан — мои бывшие товарищи по ордену, точнее сразу по двум, — усмехнулся Диармайд наигранно добродушно, — думаю, будет уместно, если я лично доставлю тебя в Калагорн. Мне ностальгия — увижу свой старый дом и Данан, а тебе…
— Гарантия, что женщина с непростым характером не облает меня с головы до ног еще на крыльце? — Тайерар в отличие от короля говорил отнюдь невесело.
Диармайд оценил выпад и слегка посмеялся.
— Ну, возможно, — пробормотал король, — я слегка преувеличил склочность её характера.
Хаген хмыкнул. Тай выглядел несчастливым: он понимал, что в чем-то король прав. И как будто бы его присутствие в Калагорне в самом деле выглядело необходимостью, но… Его не спросили, принимая решение, хотя именно он является самым важным звеном в разбирательстве между магами и стражами сегодня. Да и какое к черту разбирательство?! Сжечь, сжечь дотла…
Тай не заметил, как сжал столовый прибор в руке до белизны фаланг. Хаген, сидевший рядом, положил мозолистую руку поверх запястья Тайерара.
— Тогда поторопимся, — призвал он капитана. Если тому надо проораться от негодования, то лучше в одиночестве или наедине с ним, Хагеном. Но точно не в присутствии короля. — Пойдем, у тебя немного вещей, но стоит убедиться, что ты ничего не забыл.
Когда за ними закрылась дверь трапезной, Диармайд перестал улыбаться и перевел взгляд на королеву. Регна, убранная с роскошью, выглядела мрачной, как жена, которой принесли с войны бастарда мужа в пеленках и сказали, что сам муж погиб.
— Что? — вздохнув, спросил Диармайд. Опять придется слушать ее вечное недовольство. Боже, не лучше ли было в свое время выбрать другую девчонку? Не будь он женат на дочери Айонаса Диенара, тот бы мог с чистой совестью жениться на Альфстанне. Благодарил бы сегодня! И все они были бы счастливы.
Регна поджимала дрожащие губы, явно сдерживая площадную брань. Кое-как совладал с чувствами, она процедила сквозь зубы:
— Неужели трудно хотя бы при посторонних звать её «леди-командор»?!
Диармайд снова вздохнул, отталкиваясь от стола и стула, чтобы встать. Иногда он начинал понимать Данан — в былые времена он сам был, как Регна сейчас, и страшно доставал её выяснениями отношений. И как она ухитрялась сдерживаться, чтобы не превратить его в дождевого червя?
Король взглянул на жену.
— Неужели трудно хотя бы при посторонних перестать доканывать и меня, и ее? — спросил он недовольно. — Будь Данан моей любовницей…
— А она, хочешь сказать, не была?! В каждый визит этой шлюхи двор потешается надо мной!
Может, это не по-мужски, примерился Диармайд, зато — по праву короля. Обернувшись, он рывком стиснул горло супруги акульей хваткой.
— Расскажи мне, почему обычные люди могут помнить об её заслугах и относиться к ней хотя бы с видимостью почтения, а ты, моя семья, мать моих детей, женщина, из первых рук узнавшая правду — нет?
Регна скребла по его пальцам, надеясь освободиться и получить каплю воздуха. Когда Диармайд отпустил, закашлялась. На глазах женщины проступили слезы.
— Потому что им не приходится делиться с этой сучкой мужьями! — выхрипела женщина.
«Тебе тоже» — подумал Диармайд. Что поделаешь с этими бабами? Если что вобьют в голову — не выдерешь! А уж тем более в их ситуации. Если бы до Регны наконец дошло, что Диармайд не изменял ей с Данан, королева лишилась бы главного повода строить из себя жертву и петь на всех углах о попранном достоинстве.