Капкан на демона
Шрифт:
Кукольные галереи разных стран демонстрировали свои коллекции. Вокруг итальянской галереи стояла восхищенная толпа. Галерея называлась «Презепио», что, как сообщала табличка с переводом, означало «рождественский неподвижный театр». Итальянцы оформили свою галерею в виде деревянного ящика без передней стенки. Внутри него из кукол скомпоновали группу, представлявшую главное событие праздника. Сюжетом для мизансцены служило Рождество. В центре композиции в кормушке лежала куколка младенца Иисуса, слева стояла статуэтка Девы Марии, справа – святого Иосифа, позади – осел и вол. Рядом – пришедшие поклониться Мессии пастухи и волхвы, а сверху – Бог и ангелы.
Тут же разместилась французская
– У Полишинеля выросли два горба – спереди и сзади. На голове треугольная шляпа, надетая на белый парик. Из рукавов кафтана выступают кружевные манжеты. Пышный кружевной воротник окружает шею. Он настоящий француз, душой и телом!
Внушительный Полишинель выглядел одновременно комично и устрашающе.
– Что-то знакомое… Полишинель? Как будто я раньше слышал это слово, но не знаю, что оно обозначает, – прошептал Андрей на ухо Вере.
– Секрет Полишинеля – это секрет, известный всем, – сообщила ему женщина, уже рассматривая роскошных кукол из тончайшего льежского фарфора.
Меж тем француженка читала посетителям лекцию об особенностях французской фарфоровой куклы. Фарфоровая кукла появилась в семнадцатом веке. Ее изобретением озаботились именно французы. Нужно же им было что-то придумать, чтобы демонстрировать и утверждать свою моду среди жителей других стран. Для этой цели стали делать фарфоровых кукол с пропорциями фигур взрослых женщин, с париками из натуральных волос – и наряжать их по последнему слову моды. Кукла получала в приданое и нижнее белье: чулки, корсеты, панталончики, нижние юбки… Все это шилось из шелка, батиста, бархата и атласа, украшалось настоящими кружевами ручной работы и вышивкой. В общем, купив такую куклу, любая жительница Вены или Лондона могла ознакомиться со всеми последними веяниями парижской моды и одеться соответственно. Куклы эти назывались Пандорами, и, конечно, производились они уж никак не для детей.
И снова Андрей склонился к своей компетентной жене:
– Слушай! Сундук Пандоры, в смысле ящик со всякими неприятностями – это про них?
Хотя говорил он тихо, Прудников его услышал.
– Нам с этими куклами никаких пандор не надо! Неприятности и так косяками идут!
– Валентин, я понимаю, куклы вас сейчас должны раздражать в связи с убийствами, – тихо сказала Вера и добавила чуть громче: – Но надо же знать, что Пандора в греческой мифологии – первая женщина. Гефест вылепил ее, смешав землю с водой. Афина одела в серебряное платье и увенчала золотым венцом. Боги наделили девушку красотой, драгоценностями, нарядами. По замыслу верховного бога она должна была принести людям соблазны и горести, поэтому Зевс вручил ей запечатанный ларец, в котором были заключены все несчастья и бедствия. Спустившись на землю, любопытная Пандора не утерпела и сломала печать ларца – так и выпустила на волю ненависть, разочарование, боль, беды, болезни и пороки, до тех пор неведомые человечеству. Так что Пандора – это не совсем неприятности, а скорее болезненное любопытство.
– Откуда ты все это знаешь? – уставился милиционер на Лученко.
– Валентин! Я люблю читать «Мифы и легенды Древней Греции». Увлекательная книга, советую, прочтите. Так вот, о Пандоре. О ее плохом поступке всем известно. Но не все знают, что лежало на дне ларца с человеческими несчастьями…
– Что?
– Чувство, способное победить любое зло: надежда!..
В этот момент раздался громкий крик:
– О боже мой!
Прудников метнулся на этот возглас, Вера с Андреем устремились за ним. Они оказались перед экспозицией, которая называлась «Куклы-муклы».
Женщина, переполошившая всех своим криком, стояла перед такой большой муклой по имени Ева. Эта фигурка напоминала девушек – завсегдатаев всевозможных вечеринок с силиконовыми лицами. Ева была одета в школьную коричневую форму с белоснежным фартучком и держала в руках «Тайный дневник муклы». Она казалась живой девушкой, застывшей перед камерой фотографа.
Кроме нашей троицы, перед муклой Евой полукругом выстроилась толпа зрителей. Люди не могли сдержать эмоций, раздавались возгласы: «Она похожа на девушку из моих снов» и «Хоспади! Ужас ваще».
– Что с ней? – настойчиво спрашивала кричавшая женщина, показывая на лицо муклы Евы.
Окружающие ее люди чуть раздвинулись, решив, что она сошла с ума. Никто ничего не заметил. Майор приблизился, затем посмотрел на Лученко коротким жестким взглядом, та кивнула. Спустя секунду она повела себя как хозяйка галереи мукол, поскольку настоящей хозяйки стенда не было видно.
– Господа! – объявила она решительным голосом. – Галерея мукол закрывается на реконструкцию!
Раздались возгласы: «А завтра будет открыто?»
Прудников выпроводил толпу. Андрей спросил у Веры:
– Что происходит?
Вера выразительно взглянула на муклу Еву. Двинятин наклонился рассмотреть и ахнул:
– Черт возьми, так она живая!
– Мертвая, – сквозь зубы сказал Прудников.
Он уже названивал по телефону, вызывая опергруппу. Одно дело – знать, что маньяк обязательно совершит еще одно убийство, и совсем другое – убедиться в этом своими собственными глазами! Майор был в бешенстве, он еле сдерживался. Все время, которое он провел здесь, на этом чертовом кукольном балу, Прудников вспоминал тот вечер, когда увидел свою жену, танцующую стриптиз. Кто-то должен ответить и за это, и за чудовищные по своей жестокости убийства. И он, кажется, уже догадывается – кто! Как только закончится работа здесь, на месте преступления, он сразу отправится к нему и сделает то, что должен.
Много позже, когда выставка уже была закрыта для посетителей и посторонних, а в галерее «Куклы-муклы» вовсю работали эксперты-криминалисты и всех, кто увидел муклу Еву, уже допросили, Вера услышала краем уха:
– Мечта педофила! Ей лет шестнадцать на вид. Эта мукла – просто мечта извращенного сознания!
Говорил это пожилой человек в белом халате, больших очках с толстыми стеклами и в резиновых перчатках. Прудников познакомил его с Лученко одной фразой:
– Наше все, эксперт-криминалист Яков Михайлович Дитрих. Умница невероятная и еще последний из могикан.
Маленького росточка, лысоватый, кудряво-седой, умница-могиканин больше всего напоминал гнома из сказки про Белоснежку.
– Именно так! Когда наше поколение уйдет совсем, что вы станете делать? Ума не приложу. – Яков Михайлович воспринимал комплименты в свой адрес как напрасную трату времени.
Когда Валентин представил ему психотерапевта Лученко и объяснил, что та помогает в деле Кукольника, старый эксперт сказал:
– Мукла эта, с одной стороны, один из модных интересов подростков и их не вполне взрослых матерей. С другой – посмотрите, коллега, на ее инфернальную внешность. Это вам ни о чем не говорит?