Каракалпак - Намэ
Шрифт:
— Отрезать ему уши!
Аульчане закричали, и гневен был их крик. Отступник испугался и взмолился:
— Простите меня. Я не хотел зла. Я хотел только немного схитрить и получить маленькую выгоду. Думал, что если все принесли молоко, то один кувшин воды будет незаметен.
— Бесстыжий!
— Скаред!
— Негодяй!
Сурово судили аульчане своего земляка. Тогда бий сказал:
— Я знаю, как его наказать. Пусть опустит он руку в кипящий котел. А ну, открывай крышку.
Виновный открыл крышку и ахнул. В котле была чистая вода. И потупились все аульчане,
Кажется мне, что все советы автору, прозвучавшие пока, это кувшины с водой, принесенные к котлу с молоком.
Садык-шаир. Позвольте и мне вспомнить старую притчу.
Когда пророк Мухаммед женился в третий раз, он па радостях решил женить и своего насыпка — сына старшей жены от первого брака.
Свадьбу пасынку устроил пышную и на торжество созвал людей со всей Аравии.
На следующий день гости разъехались, а невеста в доме мужа сняла чадру и приступила к обязанностям жены младшего мужчины в доме. В обязанности ее входило и подавать воду для омовения своему свекру.
Наполнила она кувшин теплой водой и вошла в покои Мухаммеда. Мухаммед впервые увидел ее, увидел, как гибок ее стан, услышал, как нежен ее голос, и воспылал он страстью к своей снохе. Но не знал, как ему быть, ведь она же жена его пасынка.
Однако нашлись хитрые советчики, и уверили они пророка, что пасынок — не сын, кровь чужая. И если отречется он от пасынка, то нет ничего зазорного в том, что возьмет он в жены свою бывшую сноху.
Так Мухаммед и поступил. Пасынка изгнал, а сноху назвал своей четвертой женой и разрешил каждому мусульманину впредь иметь четырех жен.
Слушаю я это обсуждение, и кажется мне, что мы тоже хотим прогнать автора, а его книгу присвоить себе. Или не так?
Седьмой оратор. Никто не хочет присваивать этот роман. Так что можете успокоиться и не читать нам морали при помощи своих старинных и ветхих притч. Нам не нужен такой роман. Настоящая книга должна отражать эпоху, выражать дух времени и звать людей вперед к новым свершениям, но при этом не забывать и о пройденном этапе, об уроках истории.
Ничего подобного в «Песне каракалпаков» нет. Нет призывов в будущее, нет принципиальной и всесторонней оценки настоящего. Нет извлечения уроков из прошлого…
Голос. Как вы смеете так говорить? Вы же не читали рукопись!
Седьмой оратор. Ну и что? Здесь никто ее не читал, но все выступают. А я говорю в принципе.
Голос. Другие хотя бы не рубили книгу на корню.
Седьмой оратор. Это потому, что они недостаточно принципиальны. А всякое дело надо сразу решать в принципе. Если книга отражает, выражает и зовет — тогда пусть издается, а если нет — тогда ее надо пресечь на корню, чтобы не расцвела махровым цветом. Повторяю — дело в принципе, а вот принципа никто из выступавших и не коснулся.
В
Отец терпеливо перестрадал все девять ударов, не проронив ни единого звука, выдававшего наличие телесной боли.
Сын последовал наглядному примеру своего отца и продолжил дело молчания в период принятия заслуженного наказания.
Зато отец того сына в тот же период издавал страдальческие вскрики, выражавшиеся в громком «ойканье» после каждого удара, адресованного его отпрыску.
Судья выразил удивление по этому поводу и поинтересовался, почему это отец сына безмолвствовал, находясь непосредственно под палкой, а теперь, находясь вне непосредственного контакта с орудием наказания, изрекает болезненные звуки?
На что отец ответил:
Те удары пришлись по наружному покрову кожи, а эти достигают непосредственно сердечной области».
Мой комментарий. Я убежден, что автора не было в зале, иначе бы он закричал от боли, увидев, как избивают его роман, его детище.
Председатель. Товарищи! Мы так и не решили самого главного вопроса текущей повестки дня. Не выяснили, кто автор. Дело не в том, что никто не читал романа, а в том дело, что никто не признал автора. А можем ли мы допустить, чтобы первый в истории нашей национальной литературы роман оказался анонимным?
Голоса:
— Почему в нем только три части? Кроме «Жизни», «Любви», «Дружбы» нужны еще «Зрелость», «Счастье», «Свобода»…
— Вот именно. Почему нет «Счастья» и «Успехов»? Без них нельзя. В принципе нельзя!
Председатель. Повторяю. Главное, что не нашелся автор. Если бы он нашелся, мы бы его обязали по части «Свободы» и «Успехов». Но его нет. Хорошо, если он выявится позже. Тогда в истории нашей литературы мы смогли бы записать, что первый каракалпакский роман написан неизвестным писателем, который после публикации романа приобрел всенародную известность в масштабах нашей автономной республики. А если он вовсе не объявится? Как тогда быть?
Предлагаю следующее постановление. ПОСТАНОВЛЕНИЕ.
Собрание Союза писателей постановляет:
1. Если автор романа «Песнь каракалпаков» найдется, то:
а) ознакомить его с протоколом данного собрания,
б) продолжить обсуждение романа в присутствии автора.
2. Второй и последующие пункты постановления будут иметь место после реализации первого пункта данного постановления.
Кто за? Кто против?
Воздержавшихся нет.
Пиши: единогласно.
Мой комментарий. В тот день, как помню, с собрания расходились медленно и молча, словно с похорон. Да, видимо, так оно и было — погребли первый каракалпакский роман, погребли под толщей ненужных слов.