Каратель. Том 1: Шпион поневоле
Шрифт:
Штурмовики начали возвращаться примерно через час. Судя по всему, никто из них не был даже ранен. Некоторые вели группы скованных повстанцев. Большинство мятежников были в обычных скафандрах, не защищавших даже от пуль, другие вообще носили рабочие комбинезоны. Всего Макс насчитал двадцать девять пленных.
Их быстро выстроили перед руинами одной из стен. Каратели подталкивали некоторых прикладами, раздавали пинки и затрещины, но несильные — в насилии уже не было необходимости. Пленники утратили весь боевой задор и теперь походили на растерянных животных. Их было даже немного жаль.
Двое карателей вышли вперёд. Они держали тяжёлые ручные пулемёты, ремни которых были для надёжности перекинуты у солдат через плечо. Ленты с патронами свешивались до самой земли. Офицер встал сбоку и поднял руку. Кажется, у него в зубах была зажата сигарета: вокруг головы виднелся прозрачный дымок. Но это могло быть и обманом зрения или поднявшейся пылью. Не важно.
Офицер вяло махнул рукой, и воздух разорвал стрёкот пулемёта. Для подобных дел архаическое оружие подходило как нельзя лучше. Тела падали, дёргаясь, словно их били током. Живые люди превращались в мёртвую материю. Макс отвёл взгляд, но затем снова повернулся. Надо было смотреть. Если ты на войне, то не делай вид, что вокруг нет смерти. Не обманывай себя. Ты — часть этого.
Когда пленных расстреляли, каратели в спецкостюмах облили тела азотной кислотой из баллонов и завалили обломками стены. Всё было проделано как-то буднично — привычные, отработанные движения, когда каждый знает, что ему делать.
В стороне Макс заметил военного репортёра с миникамерой. Он стоял с поднятым забралом и лениво курил. На рукаве белела повязка представителя прессы. Когда каратели в спецкостюмах закончили свою работу и направились к бронетранспортёрам, журналист бросил окурок, снял с правого глаза видеоискатель, спрятал камеру в карман карго-куртки и двинулся прочь от руин.
Ветер донёс до Макса запах разлагающейся органики, и он машинально включил фильтры.
Увиденное произвело на него тягостное и двойственное впечатление. С одной стороны, не было никакой особенной жестокости, издевательств, солдаты не получали явного удовольствия от того, что делали. С другой стороны, казнь двадцати девяти человек в исполнении отряда зачистки оказалась настолько будничной на фоне этого военного пейзажа, что трудно было поверить, будто только что действительно умерли люди. Каратели провели всё почти торопливо — лишь бы поскорее отделаться от неприятной, но привычной обязанности.
Макс вернул фильтры в прежнее положение. Запах разложения был довольно силён, но его это устраивало — он хотел запомнить этот момент. Воодушевление боя прошло, и накатил стыд: за то, что смотрел на людей на как на мишени, за то, что радовался метким выстрелам. Эта вонь обнажила суть вещей: отвратительную сторону смерти, безвозвратную гибель живых существ. И дала Максу понимание, что на войне есть место только профессионализму. Если ты хочешь остаться человеком, а не свихнуться или превратиться в зверя, конечно.
Глава 15
Вскоре из Плезанта вернулись последние каратели. Они должны были убедиться, что в Плезанте никого не осталось. Командиры подразделений объявили по внутренней связи, что операция прошла успешно, и можно возвращаться на базу. Однако какое-то время отряду придётся провести на Обероне на случай рецидива — практика показывала, что обычно бунты происходят в нескольких местах. Они распространяются, словно зараза, и никогда не рассасываются сразу, сами собой.
Когда каратели двигались обратно, навстречу им пролетели двенадцать похожих на сигары кораблей с красно-белыми полосами на выпуклых бортах. Это были ассенизаторские транспорты. Они спешили к Плезанту, чтобы потушить пожары, извлечь из-под руин обугленные тела, собрать оторванные взрывами части тел и выяснить, можно ли восстановить завод после карательной операции.
Корабли проплыли над танками и бронетранспортёрами почти бесшумно — будто делая вид, что их здесь вовсе и нет. Макс видел ассенизаторов впервые, но догадался, что это они, благодаря красно-белым полосам. Проводив транспорты взглядом, парень некоторое время думал о том, действительно ли можно что-то отыскать в руинах, оставшихся от завода.
Развалины Плезанта почти скрылись из виду, когда раздался взрыв, и на горизонте расцвёл багрово-чёрный гриб!
Волна горячего пепла, стремительно расстилаясь по песку и поднимая тучи пыли, накрыла колонну бронетехники всего через пару минут. Резко опав, она окрасила песок чёрным в радиусе двух с половиной миль. Всё это выглядело так, словно кто-то невидимый и огромный выплеснул на пустыню гигантский ушат чернил.
— В чём дело? Капитан! — репродукторы трещали, сливаясь в один невнятный океан помех.
Войска были на грани паники, потому что солдаты не понимали, что и почему произошло. А главное — как реагировать.
Потом кто-то произнёс слово «нападение», и несколько танкистов начали по собственной инициативе разворачивать затормозившие было машины. Наконец, сквозь гомон прорвался хриплый голос капитана:
— Боевая готовность номер один, ожидать дальнейших команд!
Моторы взревели, и приземистые бронированные черепахи, сделав поворот вокруг оси, нацелили пушки на только что покинутый Плезант. Вернее, на то, что от него осталось.
Макс видел, как по бледно-зелёному небу растекается дым, заволакивая розовое солнце ржавой пеленой. Он понимал, что Стивенс связывается с базой, докладывает обстановку и спрашивает, что делать дальше. В мучительном напряжении тянулись бесконечные минуты. Наконец эфир ожил и голосом капитана гаркнул:
— Слушай мою команду! Нам приказано провести разведку. В случае обнаружения противника — уничтожить. Огонь открывать сразу при появлении цели. Доложить о готовности!
— Первый готов! — раздалось в шлемофоне, словно откуда-то издалека.