Караван специального назначения
Шрифт:
— Было дело. Два года назад, — подтвердил Иван. — Мы тогда с механиком самолет переправляли. Только баржа на мель села. Пришлось самолет на берегу собирать и дальше лететь. Но на этот раз…
— Что вы! Что вы! — замахал руками Степной. — У нас речники опытные. Доставят ваши самолеты в Термез в лучшем виде.
— Груз уже в порту? — поинтересовался Чучин.
Степной кивнул.
— Все готово. Можно начинать погрузку. Она займет у нас два дня. Кстати, — старик помедлил, — лучше будет, если и вы проведете это время в порту. Мы уже приготовили для вас хорошее помещение.
— А что, в городе
— Нет, все тихо, — успокоил его Степной, — но нас уведомили, что вы выполняете задание особой важности. Мы подумали и решили, что так будет безопаснее.
— Тебе не в порту работать, а дома на печке лапти плести! — услышал Иван грозный окрик за спиной и обернулся. Человек, которого распекали, молчал понурив голову. Он был немаленького роста, но казался карликом по сравнению со стоявшим рядом белокурым гигантом. Белокурый производил странное впечатление — непропорционально короткие толстые ноги, нависающий над низко опущенным ремнем огромный живот, маленькая голова с по-рысьи узкими глазками-колючками — не человек, а какая-то гора мяса.
— Это наш начальник порта товарищ Погребальный, — чуть слышно прошептал Степной.
Человек со столь мрачной фамилией, не поворачиваясь в сторону Чучина, сказал:
— Я сейчас занят. Идите располагайтесь в своей комнате. Степной вам покажет.
— Сначала я хотел бы осмотреть баржи и груз, — возразил Иван.
— Можете не спешить.
— Что вы хотите сказать? — спросил Чучин.
— Я только что распорядился задержать погрузку на пару дней, — невозмутимо сообщил начальник.
Иван сначала на секунду опешил. Но в нем тут же вскипела злость:
— Как задержать на пару дней? Да вы с ума сошли!
— Только что пришел приказ немедленно отправить груз в Керки, — важно произнес Погребальный.
— А приказ из Ташкента вы не получали?!
— Получал, — неохотно признал Погребальный. — Но сразу все приказы я выполнить не смогу. Даже если разорвусь на части.
У Ивана застучало в висках, он уже едва сдерживался.
— Значит, вы отказываетесь грузить самолеты? Да ведь это саботаж!
— Выбирайте выражения. Вам за них отвечать придется, — процедил сквозь зубы начальник порта и тоном, которым привык ставить на место подчиненных, добавил: — Я вам все объяснил. Идите и ждите, пока не получите разрешения грузиться.
— Послушайте, — произнес Чучин с угрозой. — Я никуда не уйду. Вы сейчас же распорядитесь о погрузке, иначе пойдете под трибунал!
— Не пугайте… Я не из пугливых, — примирительно буркнул Погребальный. — Подождите, я уточню…
Долго ждать Чучину не пришлось. Через несколько минут начальник порта вызвал к себе Степного и разрешил приступить к работе.
Задача оказалась непростой. Ящики с двигателями самолетов, крылья, пуды запасных частей, цистерны с бензином, бочонки со смазкой предстояло разместить на двух стареньких, видавших виды баржах.
Ворчливый, но добродушный Петр Степной за свою долгую жизнь отправлял и принимал всякие грузы: и хлопок, и зерно, и оружие. Его нисколько не смущало то обстоятельство, что иметь дело с самолетами еще не приходилось. Распоряжался он уверенно, отдавал приказания пронзительно высоким голосом.
Помогали
Все, что касалось речной навигации, Мухтар, судя по всему, изучил досконально, на вопросы отвечал охотно, обстоятельно и сам вслушивался в каждое слово собеседника.
Беседуя у причала с Мухтаром вечером накануне отплытия, Чучин вдруг заметил, как на палубе баржи стремительно промелькнула какая-то фигура…
— Кто это? — встревоженно спросил он.
— Почудилось, наверное, — передернул плечами Мухтар, всматриваясь в тень, отбрасываемую рубкой. Но, взглянув на встревоженное лицо летчика, с готовностью предложил: — Хочешь, пойдем вместе посмотрим…
Он первым поднялся на борт баржи. Чучин молча следовал за ним.
Тихо пробрались на корму, где в три ряда тянулись сложенные в человеческий рост ящики. Между ними виднелись лишь узкие проходы. Чучин нырнул в правый, Мухтар — в левый.
Иван шел вперед осторожно, то и дело оглядываясь, жалея, что не взял у караульного фонарь — надо было бы проверить и трюм, а без фонаря там делать нечего. Внезапно нога зацепилась за какой-то выступ, и Иван с грохотом растянулся на гулкой стальной палубе. Он оперся на локоть, пытаясь встать, и в это мгновение над ним выросла высокая худая фигура с ломом в руках. Иван рванулся в сторону, пытаясь избежать удара, и лом с силой вмял сталь возле самого уха, взметнув фонтанчик белых искр. Человек замахнулся снова, но тут из прохода громыхнул выстрел, он покачнулся и, привалившись к ящикам, медленно сполз на палубу.
— Убит?! — Мухтар рывком приподнял человека за ворот, исподлобья глядя на Чучина. — Надо быть осторожнее, — добавил сквозь стиснутые зубы. — Это тебе не в облаках витать.
Он вновь склонился над убитым и, повернув его лицом вверх, брезгливо поморщился:
— Грузчик это, Шариф… А я ведь думал… он свой… Э, Иван, ты-то как? Что молчишь?
По трапу громыхали сапоги караульных. Хлопали двери бараков в порту, повсюду слышались возбужденные голоса. Вскоре на причале рядом с баржей собралась целая толпа.
— Я бы эту гниду своими руками задушил, — говорил пожилой портовик с фонарем в руках.
— Откуда только они берутся? — возмущался другой.
— Что он все-таки хотел сделать? — недоумевал третий.
— Да все ясно, — начал объяснять курчавый рыжеволосый парнишка. — Хотел двигатель испортить. Соберут самолет, полетят — и кранты. Поминай как звали.
— Надо чекистов вызвать, — решительно произнес Иван.
— Они уже здесь, — ответил знакомый голос за спиной. Чучин обернулся и узнал Казначеева. Вместе с ним и Мухтаром они тщательно проверили сохранность самолетов. Осмотр несколько успокоил Ивана. На баржах царил идеальный порядок. И ящики с запасными частями, и баки с горючим и смазочными веществами — все стояло на своих местах. Видимо, злоумышленник ничего не успел сделать.