Карьера доктора Фануса
Шрифт:
— Нет, у меня ничего не болит. Только слабость…
— Подойдите, пожалуйста, поближе.
Доктор тщательно осмотрел больного, послушал сердце, легкие.
— Одышки у вас не бывает?
— Бывает. Особенно, когда поднимаюсь по лестнице.
— На каком этаже вы живете?
— На седьмом.
— Что же вы так высоко забрались?
— Я снимаю квартиру в районе, где расположена моя контора. Других квартир там нет. Или они слишком дороги для меня.
— Понимаю.
Осмотрев больного, доктор сделал рентгеновский снимок и анализ крови. В ожидании результатов
— Какая прекрасная квартира! И этаж подходящий. Я всю жизнь мечтал о первых этажах. Вот, например, эта комната: большая, светлая, и окна выходят на улицу, а не в какую-нибудь подворотню… А что вы скажете, если я попрошу вас сдать мне эту комнату. Похоже, она вам совсем не нужна. Я готов платить за нее девять гиней.
В первую минуту доктора ошеломило такое предложение. Однако упоминание о девяти гинеях заставило его задуматься. Будто не расслышав слов адвоката, он произнес: «Вы абсолютно здоровы. Просто небольшое нервное истощение. А чтобы избавиться от одышки, вам нужно сменить квартиру».
— Хорошо. Что вы скажете о… десяти гинеях? Мне так нравится эта комната! Я думаю, что смог бы составить вам неплохую компанию. Наверное, вам одиноко сидеть тут совсем без пациентов?
— Почему же без пациентов?
— Ну что вы, старина, я же все отлично понимаю. Да поможет нам всем Аллах!
— Н-ну, хорошо. Но только я люблю порядок.
— Прекрасно. Я тоже люблю порядок. Значит, договорились?
1950 год… Доктор Альфонс Фанус сдает уже три комнаты своей квартиры, оставив за собой лишь одну, где хранятся его инструменты. Он сильно переменился, забыл свои бунтарские настроения и не выражает больше недовольства миром. Он еще принимает больных, но все чаще им овладевает желание найти какое-нибудь другое занятие, которое не наводило бы его на мысль, что мир вывернут наизнанку. В самом деле, разве не парадоксально, что лечением больных, которым он отдает все свое время, он едва зарабатывает на покрытие самых необходимых расходов, а сдавая комнаты, без малейших усилий получает двадцать гиней чистого дохода?
Доктор окончательно потерял веру в себя и свое призвание. Теперь, когда он застает в своей приемной кого-нибудь из коллег, ему с трудом удается преодолеть желание выпроводить его под каким-нибудь предлогом. Едва скрывая раздражение, он приветствует гостя и расспрашивает о делах.
— Как поживаете, доктор Али? Что новенького?
— Да вот собираюсь открыть клинику.
— Прекрасная идея.
— Вы так говорите это, будто не одобряете.
— Да нет, отчего же?
— Вы, я вижу, преуспеваете?
С этими словами гость обводит глазами многочисленных посетителей в приемной, большая часть которых, как известно доктору Фанусу, клиенты трех адвокатов.
— Да, дела идут хорошо, не жалуюсь…
— Еще бы! Такое великолепное место! Вот бы мне открыть здесь… свой кабинет…
— Да пожалуйста, открывайте на здоровье.
— Это вы серьезно? Я готов сейчас же подписать контракт!
И доктор Али, не веря своему счастью, подписывает договор на пятнадцать гиней в месяц.
1951 год. Доктор Альфонс сидит в кафе с хаджи Альваном, хозяином дома и, как равный, играет с ним в нарды. Он стал важным господином, и окружающие, обращаясь к нему, называют «ваша милость». В начале каждого месяца доктор получает плату за свои четыре комнаты, не зная других забот, кроме составления расписок в получении денег. Целые дни он проводит в кафе, играя в нарды с таким же бездельником, как и он сам.
— Играй, хаджи, твой ход!
— Что «мой ход»? Ты же загнал меня в тупик!
— Ничего, ходи, ты ведь тоже взял меня мертвой хваткой!
— Помоги Аллах хорошему человеку! Ну-ка, что там получается? Давай-давай! Эх! Жива ли еще моя душа?
— Жива ли твоя душа? Да у тебя не меньше семи душ — тебе и семь смертей нипочем.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Так, болтаю, не обращай внимания, хаджи.
— Что это на тебя нашло сегодня, городишь всякий вздор?
— Болтаю для развлечения, слова ведь денег не стоят.
Так, проводя время в пустой болтовне, доктор Фанус старался уйти от размышлений о своей жизни, преуспеванию в которой он обязан отнюдь не своим способностям, а всего лишь удачному стечению обстоятельств.
Абу-ль-Муаты Абу-н-Нага
Умер ли отец?
Перевод А. Пайковой и К. Юнусова
— Мама, почему ты выключила радио?
— Включи, если хочешь.
— Да, но я включаю, а ты все время выключаешь.
— У меня сегодня что-то голова болит.
— Она у тебя всегда болит? Да, мама?
— Да… то есть нет..
Маленький Рашид умолк, а мать направилась было в спальню, но тут же остановилась: сын внезапно ухватился за подол ее платья и откинулся всем телом назад. Мать обернулась, взяла его за руки.
— Зачем же так, милый? Ведь ты не маленький, ты же настоящий мужчина. Через два месяца тебе будет целых девять лет!..
— А мы будем праздновать мой день рождения?
— Конечно.
— Устроим настоящий праздник? Включим радио, заведем пластинку… ты сделаешь большущий пирог, и мы зажжем свечки!..
— Да, да, да…
— Мама, у тебя все еще болит голова?
— Да.
Рашид ненадолго замолкает. На лице его озабоченность и несвойственное девятилетнему ребенку раздумие: словно он хотел еще о чем-то спросить мать, но не знал, как это сделать.
— Мама, а кто придет на праздник?
Вот оно! Мать чувствует, как сужается круг вопросов. Покорно отвечает сыну:
— Оба твоих дяди и все самые любимые друзья.
— Хочу, чтобы папа пришел.
— Придет обязательно, как только закончит все свои важные дела.
— А когда он закончит важные дела?
Матери пришлось собраться с силами, чтобы казаться спокойной.
— Не знаю. Я тебе говорила уже много раз, что не знаю.
Потом, словно извиняясь, добавила:
— Папа обещал прислать нам письмо и сообщить, когда он приедет.
— Но ведь он же помнит, что через два месяца день моего рождения!..