Карибский сувенир
Шрифт:
Народу на пляже становится больше. Появились еще какие-то мальчишки-футболисты. Соорудив из стопок одежды ворота, они с радостными воплями начинают кикать мяч. А потом появляется группа парней. И тоже с футбольным мячом. Чувствуется, что в футбол они играют неплохо: парни подолгу держат мяч в воздухе, играя с ним, как фокусники, головой, плечами, грудью, коленками, и точно бьют в сторону вратаря из различных положений. После того как Бразилия стала чемпионом мира по футболу, в стране началось массовое увлечение этим видом спорта. В футбол играют в джунглях и в городах, в детских садах и министерствах. Куда бы ни пошел — отовсюду раздаются тугие удары и азартные выкрики: проводится очередная встреча.
Узнав, что мы русские, парни бросили мяч. Сигареты «Лайка» вызвали бурю восторга — все, конечно, знают о подвиге этой отважной космической собаки. Тут же один из парней, Роберто, назвал по фамилиям всех советских космонавтов и сказал, что неделю назад прочитал книгу Германа Титова о путешествии в космос. Он тоже мечтает стать космонавтом. Но эта мечта навряд ли осуществится… Чем они сейчас занимаются? О, футбол — их самое любимое развлечение: каждый день после работы они приходят сюда с бутцами и мячом. Работа? Все работают в порту на складах кофе. Таскают мешки. Каждый мешок — полцентнера. Едкая кофейная пыль забивает ноздри, рот, легкие.
Фернандо торопит, и мы прощаемся с парнями.
Снова несемся по Ресифи. Фернандо все жмет и жмет па акселератор — день короткий, а успеть сделать нужно многое: посмотреть Олинду — древнюю столицу штата, побывать у него в гостях, а потом успеть на городской стадион. Там сегодня играет команда пожарников со сборной клубов города.
Шины автомобиля мягко шуршат по горячему асфальту, Дорога послушно бежит под колеса «джипа».
Въезжаем на одну из центральных площадей города, на которой голубой колонной из бетона, стали и стекла возвышается самое высокое здание города — «Банку Бразилейру».
На площади и прилегающих улицах все магазины открыты, и покупатели, входя в магазин, поздравляют продавцов: они победили. Правительство штата пошло навстречу трудящимся и значительно повысило им заработную плату, обязав владельцев частных магазинов сделать то же самое.
А в углу площади — трибуна и толпа. Чей-то нервный, взволнованный голос гудит среди бетонных стен небоскребов:
— Радиожурнал Респфи-Пернамбуку… — А дальше оратор произносит какие-то цифры, цифры, цифры…
— Что, опять кто-нибудь бастует?
— Нет, — смеется Фернандо, — это радиоцентр разыгрывает лотерею. Вон видите стоит новенький автомобиль «аэровиллис»? Это главный приз.
Люди с карандашиками и бумагой в руках тесно обступили трибуну, на которой быстро вращаются блестящие колеса, и вслушиваются в голос диктора.
Крутятся блестящие колеса, скачут, прыгают белые шарики с цифрами. Карие, черные глаза с надеждой всматриваются в цифры — ах, как бы хотелось выиграть этот автомобиль!..
Дома я тоже покупаю лотерейные билеты и тоже надеюсь, что выиграю автомобиль. Только не «аэровиллис», а обыкновенный «Москвич»…
На улицах — какие-то приготовления. На мостах и вдоль набережных рек развешиваются гирлянды лампочек и бумажных цветов. Заметив наши вопросительные взгляды, Фернандо поясняет:
— Сегодня день пожарника. Вечером большое гуляние.
На минуту останавливаемся около небольшого бара, напротив женского колледжа, — очень хочется пить. На стене бара белеет большой плакат, сообщающий, что 26 и 27 марта в Рио-де-Жанейро состоится конгресс солидарности стран континента с Кубой.
Когда выходим из бара, нас приветствует дружный девичий крик — все окна колледжа забпты смуглыми черноглазыми девчонками:
— Барбудос! Бородачи! Вива Куба! — кричат они, приняв нас за кубинцев…
Город остался позади. Освещенные вечерним солнцем, на нашем пути вырастают высокие зеленые холмы, и среди них — гора Олинда, с крепостью-церковью на вершине, сооруженной в 1535 году.
Город Олинда — древняя столица штата. Раньше, в период португальского владычества, она была вторым, после Сальвадора, городом страны.
Интересно происхождение названия. Говорят, что, когда первый португальский губернатор сошел на землю Бразилии, он увидел эту гору, покрытую пальмовым лесом, и воскликнул: «О, линда!» — что по-португальски означает: о, как красиво! Здесь же, на этой горе, и был сооружен первый город штата, получивший название «Олинда».
Мотор «джипа» гудит натужно, тяжело — едем в гору. Справа и слева мелькают среди пальм старинные каменные дома с характерными для испанской и португальской архитектуры балкончиками. Фернандо ловко крутит рулем и рассказывает.
Португальцы были когда-то одними из лучших мореплавателей нашей земли: всем известны имена Магеллана, Васко да Гама. В Бразилии португальцы появились первыми из европейцев. Вот на этом пляже, у подножья горы Олинда, высадились они со своих каравелл. После отчаянного сопротивления индейцы были вынуждены признать португальского короля. Три века властвовали здесь иноземцы. Лишь в 1822 году Бразилия освободилась от Португалии. Однако проходит еще более полустолетия, прежде чем Португалия признала свое поражение в Бразилии.
Все выше и выше карабкается автомобиль. Улочки каменные, узкие. На первом этаже окон нет; окна на втором — узкие, как бойницы. В этих каменных щелях гремели когда-то выстрелы, звенели мечи и копья о стальные латы, свистели оперенные стрелы и гулко бухали португальские аркебузы, начиненные свинцом.
Вот и вершина горы; каменный крест — памятник всем, кто погиб на этом холме, кто сложил здесь свои головы.
Сверху открывается океан с силуэтами теплоходов, залитый огнями город Ресифи, и кругом него — горбатые холмы, похожие на заснувших диковинных животных…
А за нашими спинами из раскрытых дверей монастыря раздаются торжественные аккорды органа и стройные высокие женские голоса. Мы подходим ближе: идет вечерняя служба. Из последних рядов полутемного, освещенного лишь свечами храма глядят на нас из-под белых накидок любопытные черные глаза. Христовы сестры перешептываются, улыбаются. Потом откуда-то из глубины рокочущего величественным гимном помещения выплывает черная, как грачиха, желтолицая монахиня с поджатыми губами. Она окидывает нас недружелюбным взглядом и закрывает тяжелые резные двери. Звуки затухают. Они доносятся до нас, как из глухого, мрачного подземелья.