Карл Густав Маннергейм. Мемуары
Шрифт:
Такова была общая картина состояния оборонительных сил Финляндии в момент, когда мне предложили должность председателя совета обороны, а, следовательно, и взять на себя ответственность за готовность к обороне. Было ясно, что на этой работе я встречусь с огромными и трудными задачами.
В первую очередь необходимо было попытаться устранить то недостаточное понимание проблем обороны, которое было характерно для парламента, и сделать всё возможное для ликвидации дефицита и обеспечения армии всем необходимым как в мирное, так и в военное время. Кроме того, мне необходимо было спешно оказать содействие переводу оборонительных сил на территориальную основу — создать так называемую «систему территорий», что, было
Пренебрежение обороной страны и её значением, какое проявлялось в среде левых и центристских партий, основывалось, прежде всего, на недоразвитом внешнеполитическом мышлении, что являлось естественным следствием отсутствия, как принципов, так и хорошо подготовленных людей в этой области. Переход нашей страны к самостоятельности благодаря автономии, в которой страна находилась полтораста лет, произошёл без существенных внутренних организационных трений или переработки конституции, но в вопросе государственного оборонительного ведомства и внешней политики нам необходимо было всё начинать с самого начала.
Совет обороны или скорее его зародыш на бумаге уже существовал. Он был создан постановлением от 22 апреля 1924 года, и его следовало бы, пожалуй, лучше назвать комитетом, от которого президент мог попросить заключений. У него не было собственного права на выступления с инициативой или права свободно собираться на заседания, а также он не нёс никакой ответственности. Членами его были министр обороны, выступавший в качестве председателя, командующий армией, начальник генштаба, командующий шюцкором, а также два избираемых члена, полномочия которых президент утверждал сроком на один год. Положение полностью игнорировало вопрос о командующем в случае возникновения военных действий, о его Ставке при работе в мирных условиях.
Если бы я согласился занять должность председателя совета обороны, этот орган было бы необходимо преобразовать — или, можно сказать, обновить — ещё до того, как я официально занял бы эту должность, поскольку до сих пор в качестве его председателя автоматически действовал министр обороны. Новый совет обороны был создан 11 марта 1931 года постановлением, положения которого о составе совета, его задачах и полномочиях не означали какого-то идеологического решения, но всё же являлись ясным улучшением существующего положения. В новый совет обороны помимо командующих армией и шюцкором, а также начальника генштаба, являющихся полноправными членами, вошли два генерала, назначаемых президентом на срок три года. Его состав, следовательно, стал чисто военным. Выбирать его председателя мог только президент и только из состава совета обороны. Важным было также то, что совет в соответствии с новым постановлением собирался на заседания по созыву его председателя, а не президента. Но самое замечательное состояло в том, что совет больше не являлся органом, дающим рекомендации, — ему были даны полномочия готовить предложения по повышению боеготовности.
10 июня 1931 года президент поручил мне работать в течение трёх лет председателем такого обновлённого совета обороны. О моём назначении главнокомандующим в случае возникновения войны сочли возможным сообщить только высшим чинам. Уже в тот же день я пригласил членов совета на первое заседание. Присутствовали: генерал-лейтенант Сихво, генерал-майоры Мальберг и Оеш в качестве правомочных членов, а также начальник войскового тыла времён освободительной войны, известный промышленник генерал-майор Вальден, который, также как и председатель совета, был назначен президентом.
Несмотря на недостатки нового постановления, я считал, что на его основе всё же можно приступать к работе. Вскоре выяснилось, что полномочия, предоставленные
В докладной записке, содержание которой было утверждено советом 13 октября 1931 года, эту точку зрения сообщили президенту, а тот дал соответствующие указания премьер-министру и министру обороны. Однако отношения между председателем совета и командующим войсками были окончательно отрегулированы лишь 25 августа 1933 года, когда президент лично отдал тогдашнему командующему генерал-майору Эстерману секретное распоряжение, звучавшее следующим образом:
«Настоящим указываю, что в течение всего времени, пока фельдмаршал Карл Густав Маннергейм находится на посту председателя совета обороны, командующий войсками обязан выполнять получаемые от председателя совета обороны инструкции по вопросам оперативной подготовки на случай развязывания войны, а также по вопросам планирования и организации обороны».
Однако к организационным мероприятиям, которые предполагало это распоряжение, приступили только в 1938 году, когда после огромных усилий председатель совета обороны добился создания при нём собственного штаба в составе разведывательного и оперативного отделов.
Деятельность продолжалась на основе постановления 1931 года до момента, когда президент республики 1 апреля 1938 года издал новый указ, значительно улучшивший положение. В соответствии с ним председатель назначался прямо, а не выбирался из членов совета, и в этот орган теперь помимо его полномочных членов вошли три генерала, которых назначил президент по представлению министра обороны, последний же перед этим должен был получить рекомендации председателя совета.
В соответствии с новым указом членами совета обороны стали генерал-лейтенант Эхквист и генерал-майоры Вальден и Валве. В новом составе совет собрался на своё первое заседание 5 мая 1938 года. На нём было принято решение собираться регулярно в первый и третий вторники каждого месяца.
Вернёмся, однако, к первому заседанию совета обороны, состоявшемуся 10 июня 1931 года. На нём был обсуждён вопрос об ассигнованиях, предназначенных для новых закупок на нужды оборонного ведомства, ассигнованиях, включённых в проект государственного бюджета на 1932 год. Спустя несколько недель начал работать созданный правительством комитет по экономии; он издал общие правила рассмотрения вопросов бюджета, и совету обороны, в свою очередь, сейчас нужно было определить свою позицию относительно проблемы расходов по программе закупок для ведомства обороны, которые были включены во внесённый проект бюджета.
Парламент в предыдущем году, рассматривая бюджет 1931 года, принял принципиальное решение о так называемой программе чрезвычайного положения для закупок нового необходимейшего оборудования для армии и флота, а также для укрепления военной авиации. Эта программа, о характере которой говорит уже само название, включала сумму всего в 700 миллионов марок, распределённых по шести годам. Из общей суммы в 1931 году можно было израсходовать 75 миллионов, а с 1932 года, когда, как считали, будет завершено выполнение программы флота, в каждом из оставшихся пяти лет — 125 миллионов марок. Комитет по экономии предложил сократить в 1932 году эту сумму на приобретение нового оборудования до 75 миллионов марок.