Карта хаоса

Пальма Феликс Х.

– На некоторые недомогания у прекрасного пола, – подсказал Клейтон.

– Вот именно, на некоторые недомогания у прекрасного пола… Так вот, в том случае, если оборотни действительно существуют, мощное влияние луны на их поведение следовало бы считать наименее фантастическим из всех допущений. – Он замолчал и с насмешливой улыбкой глянул на доктора. – Что же касается серебряных пуль в качестве надежного средства против оборотней, боюсь, доктор Рассел, в нынешние времена этот способ известен только вам и мало кому еще. Возможно, когда-нибудь он тоже станет частью легенды и даже будет признан за самый надежный. Достаточно нашим писателям

рассказать о нем в своих сочинениях. Хотя, честно признаюсь, разговоры о серебряной пуле настолько нелепы, что вряд ли писатели на это клюнут.

– Иначе говоря, вы утверждаете, что людей-волков не существует? – спросил Прайс, который всегда предпочитал делать простые и однозначные выводы.

– Нет, я этого не сказал, мистер Прайс, – ответил Синклер, только усугубив сомнения мясника. – И вообще никогда не рискнул бы утверждать, будто чего-то на свете не существует лишь потому, что мы не видели этого собственными глазами. Но в любом случае я уверен в одном: если бы они существовали на самом деле, то вряд ли были бы похожи на монстров, описанных в легендах, – закончил капитан свою речь и указал на шкуру, висевшую в углу зала.

“Это уж точно”, – подумал Клейтон, метнув взгляд на графиню.

И сразу же общая беседа распалась на отдельные реплики. Графиня, польщенная непомерными похвалами, которые доктор Рассел расточал каждому блюду, велела позвать кухарку миссис Пикертон, чтобы гости могли высказать свои восторги ей лично. Кухарка поблагодарила их с явным облегчением. Она-то ведь боялась, как бы за столом не сочли некоторые блюда слишком пресными, поскольку несколько месяцев тому назад какой-то варвар забрался в их кладовую и украл несколько мешков соли, и с тех пор запасы все еще не удалось восстановить. Однако гости были готовы поклясться на Библии отца Харриса, что недостатка соли не заметили – надо полагать, благодаря прежде всего исключительным талантам поварихи.

Когда миссис Пикертон покинула столовую, Клейтон опять задумался. Исчезнувшая соль… Это был последний штрих, настоящий подарок, на который он не смел и рассчитывать и который тотчас уверенно встал в нужную клеточку. Сомнений больше не осталось – агент разгадал загадку. Ему даже показалось, что присутствующие могли услышать, как громко екнуло его сердце – словно орех, раздавленный грубым сапогом.

II

Прощаясь с гостями графини, Клейтон принимал последние поздравления, хотя у него было неловкое ощущение, что они им не заслужены, зато Синклер, стоявший рядом, выслушивал их с явным удовольствием. Ученик поглядывал на капитана с грустью: тот еще не знал, что настоящее расследование только начинается. Когда приглашенные наконец покинули замок, в огромном холле у подножия помпезной мраморной лестницы продолжали стоять графиня и оба полицейских, и все трое ощущали скованность из-за внезапно наступившей тишины.

– Ну что ж, по-моему, пора идти спать, – заявил капитан. – Завтра нам надо как можно раньше тронуться в путь. Ужин был чудеснейший, графиня, как и ваше любезное согласие приютить нас под своим кровом.

– Мне это тоже доставило огромное удовольствие, капитан, – ответила Валери де Бомпар с вежливой улыбкой. – Два самых умных мужчины страны жили в моем замке! Уверяю вас, такое не забывается.

Она протянула Синклеру затянутую в перчатку руку, и тот приложился к ней с подчеркнутым целомудрием. Затем она

протянула руку Клейтону, но тот даже не шелохнулся. Он молча смотрел на ее повисшую в воздухе кисть, совсем как человек, воспитанный в волчьей стае и понятия не имеющий о хороших манерах.

– Да-да, ступайте спать, капитан, – выговорил он наконец. – А мне этот вечер принес слишком много волнений, и я вряд ли сумею заснуть. Возможно, графиня согласится выпить со мной еще бокал вина.

Валери де Бомпар слегка смутилась, но через пару секунд ответила, сияя улыбкой:

– С удовольствием, агент Клейтон. У меня есть великолепный портвейн, который я храню для самых исключительных случаев.

– Ну, так сегодняшний случай действительно исключительный, – подтвердил Клейтон.

Синклеру пришлось несколько раз кашлянуть в попытке развязать узел, в который сплелись взгляды графини и агента.

– Э-э… Что ж, тогда я вас покидаю, – сказал он. – Завтра нам предстоит долгий путь и…

Но слова его, судя по всему, не достигли их слуха, и капитан, не закончив фразы, медленно зашагал вверх по лестнице, как актер, которому страшно не хочется покидать сцену в кульминационный для спектакля момент. Валери, шурша шелками, направилась в зал. Клейтон последовал за ней, но едва успел сделать пару шагов, как его остановил голос капитана:

– Агент Клейтон…

Тот глянул вверх на внушительную фигуру Синклера. Капитан наблюдал за ним сквозь плотный полумрак, с которым не могли справиться несколько висевших в холле канделябров, но не произносил ни слова. При этом красный огонек в его вставном глазу беспрестанно мигал. Неужели капитан догадался, что не все здесь идет гладко?

– Ты хорошо поработал, сынок, – наконец выдавил из себя Синклер. – Хорошо поработал… – И, резко развернувшись, двинулся в свою комнату.

Не без облегчения Клейтон следил за тем, как мрак поглотил капитана. Он с легкой грустью вспомнил советы, которые Синклер давал ему в последние дни. Да, было бы хорошо, если бы все свелось к легкомысленной и невинной интрижке. Но Синклер не имел ни малейшего понятия о том, что на самом деле должно сейчас произойти, как, впрочем, и графиня, а если честно, то не знал этого и сам Клейтон. Возможно, ему даже понадобится пистолет, подумал агент и незаметно проверил, лежит ли тот по-прежнему в кармане пиджака.

Он тяжело вздохнул и пошел в зал, по дороге столкнувшись со служанками, которые уносили последние блюда. Валери де Бомпар стояла у столика красного дерева и разливала в хрустальные бокалы обещанный портвейн. Огонь из камина тысячью искр отражался в бриллиантах на юбке графини, золотил ее плечи и обнаженную спину, а вино, лившееся из бутылки, превращал в жидкое золото.

– Агент Клейтон! – воскликнула она с игривым французским акцентом. – А я уж было подумала, что вам не позволили остаться и вы поднялись наверх, держась за юбку своей няньки.

Клейтон подошел к Валери, и та протянула ему бокал. Он почувствовал, что опять стоит на самом краю бездонной пропасти, и в очередной раз подумал: эта женщина красива вовсе не благодаря идеальным пропорциям в чертах лица, нет, причина тут глубже и не поддается объяснению. Валери де Бомпар красива, невероятно красива только потому, что сама решила быть такой, это было ее желание. А как уже успел убедиться Клейтон, ничто в мире не способно противостоять желанию графини.

Он взял бокал и улыбнулся со светской беспечностью: