Катализатор
Шрифт:
Мама обнимает меня в ответ. Когда она отстраняется, я замечаю, что её глаза влажные.
— Какие у тебя планы на сегодня? — спрашивает она. — Ты всё ещё работаешь в офисе у того врача?
Нет, это было две работы назад, но я не ожидаю, что она это отслеживает, тем более, если я никогда не скажу ей правды о своей работе.
— Это была лишь временная должность. Сейчас я в поисках работы. Но не волнуйся, скоро я получу ещё одну зарплату.
Я ненавижу лгать ей, правда. Но если она узнает правду,
Она кивает, её глаза наполняются слезами.
— Сиенна, — шепчет она. — Ты знаешь, как я тобой горжусь?
— Мам…
— Нет, послушай, — она глубоко вдыхает. — Я ужасно себя чувствую из-за того, что тебе пришлось бросить школу и помогать обеспечивать семью. Я знаю, что не была хорошей матерью, особенно после того, как твой отец… — она останавливается, быстро моргая. — Но я хочу стать лучше. Правда. Это не справедливо по отношению к тебе или твоей сестре…
— Пожалуйста, мам.
Она расправляет плечи.
— Начиная с завтрашнего дня, у нас произойдут некоторые изменения. Возможно, я снова смогу найти работу…
— Не думаю, что это хорошая идея, — говорю я, думая о том, сколько раз после смерти отца она устраивалась на работу и затем теряла её. Схватив холодные мамины руки и сжимая их в своих ладонях, я говорю:
— Всё в порядке, мама. У меня всё под контролем. Просто сосредоточься на выздоровлении.
Она с грустной улыбкой убирает прядь волос, упавшую мне на глаза.
— Ты такая красивая. Если бы только папа мог тебя сейчас видеть. Он бы так тобой гордился.
Меня охватывает чувство вины, и я отвожу глаза.
Если бы она только знала…
***
Я лавирую на своей «Харли» по району, где живут богачи. Мелькающие огни уличных фонарей освещают чистые улицы и ряды ресторанов. Такой контраст с дальней стороной Легаса с его разрушенными зданиями и затемнёнными улицами. Когда-то Гейтвей был известным деловым сектором, золотым тельцом Легаса, но теперь это клоака для наркобаронов, преступников и подпольных азартных игр. Не знаю, почему Палачи не положат этому конец.
Не вершине Хэмпстед хилл я замечаю один из особняков с видом на город. Дом директора «Мэтч 360», Харлоу Райдера. Он стоит как маяк, воплощённая мечта любого.
О том, что один человек может изменить наше будущее.
Я фыркаю, изо всех сил сдерживая пузырящийся смех. Изменить будущее? Скорее разрушить будущее. Если бы не Харлоу Райдер, генетически модифицированные мальчики и девочки не были бы изолированы друг от друга, словно переполненные гормонами псы во время гона. Если бы не Харлоу Райдер, люди бы всё ещё верили в любовь, романтику и желание. Если бы не Харлоу Райдер, богатые родители не искали бы пару для своих детей еще в младенчестве.
Когда мистер Райдер только основал «Мэтч 360» — компанию по
И словно совместимости было недостаточно, двадцать один год назад Харлоу расширил свою компанию, включив генетическую модификацию. Он создал первое поколение генетически модифицированных особей, его младший сын стал самым первым. Генетическая модификация — это выбор, который богатые делают для своих детей, для гражданского общества.
Когда богатые родители готовы зачать ребенка, они заполняют анкету в «Хромо 120», и врач вручную выбирает эти качества из ДНК матери и отца. Редко можно встретить «неожиданные» беременности среди граждан. Это просто неприемлемо.
Я паркую байк у обочины и прохожу несколько кварталов до Веджвуд Роу — группы сообщающихся зданий, в которых находится парикмахерская, несколько высококлассных бутиков и мастерская по ремонту электроники. В этой части улицы темно и совершенно пустынно.
Переулок за зданиями немногим лучше. Большие мусорные контейнеры отбрасывают тени на кирпичные стены. Сердце колотится от неопределенности и волнения, когда я осматриваю переулок. Чувствительность обостряется, глаза медленно привыкают к теням, а уши чутко реагируют на каждый шорох ветерка. Я гляжу на часы. Ровно десять.
Из тени появляется фигура. Он был там всё это время.
Наблюдая. Поджидая.
По спине проносится холодок страха.
Крупный мужчина с широкими плечами и толстой мускулистой шеей подходит, но держится в тени. В свете луны мне удаётся разглядеть его пронзительные глаза-бусинки.
— Престон?
Кровь стынет в жилах при звуке его голоса. Низкого и угрожающего.
— Да, я Сиенна Престон, — произношу я, вскидывая подбородок выше.
Мужчина замолкает.
— Коробка у вас?
Я киваю.
— Хорошо.
Он взмахивает рукой. Из тени выходят двое мужчин, один плотный, второй жилистый.
Сердце обрывается. Трое против одного. Это что, шутка?
Мужчины хватают мои руки, прижимая их к бокам.
— Эй! Что вы де… — я вырываюсь, но они слишком большие и сильные. Я открываю рот, чтобы заорать, но его закрывает что-то влажное. Ноздри наполняет запах касторового масла и хлороформа. Подавившись, я размахиваюсь, чтобы ударить его в пах.
Всё меркнет.