Катарсис. Том 1
Шрифт:
Ираклий предположил было, что стройка — достаточно удобная маскировка, под которой можно спрятать любой секретный объект, но часовое наблюдение за территорией строительства с тремя недоделанными коттеджами не принесло доказательств в пользу предположения, и наблюдать за сиротливо слонявшимся вдоль забора охранником стройки перестали. Чтобы выявить, действительно ли в этом месте находится тщательно скрываемый объект, требовалось время и соответствующая аппаратура, а ни того, ни другого у тройки самодеятельных разведчиков не было. Точку в споре поставил Крутов, заявив,
Побывали они и на месте вечернего боя с легионерами, где не нашли ни одного трупа. Видимо, ночью здесь поработала бригада чистильщиков, что лишний раз говорило о наличии где-то неподалеку базы Легиона, подступы к которой строго и четко контролировались службой безопасности. Охранники базы не хотели привлекать лишний раз внимание общественности к охраняемому региону и делали все, чтобы скрыть следы своего присутствия на ближайших островах.
В половине десятого устроили привал, разлив по пластмассовым стаканчикам горячий кофе из термоса, прихваченного Панкратом. День выдался пасмурным, изредка накрапывал дождь, с запада заходила угрюмая темно-серая, с фиолетовым пузом, туча, предвещавшая ранний снегопад. В лесу было сыро, холодно и неуютно, однако никто о неудобствах и погоде не думал, мысль у всех была одна: где искать детей?
— Если у них есть аппаратура оптического сканирования озера, — сказал Ираклий, — то нас наверняка засекли. Может быть, подождем гостей и возьмем «языка»?
— Нереально, — буркнул нахохлившийся Панкрат. — Они знают здесь все подходы и тропы. Обложат остров со всех сторон и задавят. Надо уходить.
— Куда?
— Будем прочесывать остров за островом, пока не наткнемся на базу.
— Мы не успеем приблизиться к острову с базой, как нас уже будут встречать.
— У тебя есть другие предложения? — оскалился Панкрат.
— Нет, — признался Ираклий. — Но действовать надо в соответствии с китайской стратагемой номер один. Кто здесь в округе постоянно мозолит глаза наблюдателям базы? Кого они привыкли видеть каждый день?
Панкрат пожевал губами, обдумывая предложение, допил кофе и выбросил смятый стаканчик. Стратагема, упомянутая Федотовым, представляла собой стратегический прием сокрытия намерений и звучала так: то, что видишь изо дня в день, не вызывает опасений. Ясный день скрывает лучше, чем темная ночь.
— Что молчишь, Егор? — позвал Панкрат прислушивающегося к тишине леса Крутова. — Или учуял чего?
— Идея хорошая, — отозвался рассеянно Крутов. — Но вариантов ее исполнения в наших условиях немного. Что ты можешь предложить?
— Рыбаки.
— Раз. Еще?
— Туристы на лодках, — добавил Ираклий.
— Это летом их много, сейчас почти никто не отважится путешествовать по Селигеру в такую погоду, особенно по плесам и проливам вроде Чертовых ворот, где волны поднимаются даже в тихую погоду.
— На острова ходит катер, — сказал Панкрат. — Трижды в день, от пристани до Хачина, с заходом
— Вариант, но слабый. Троих они вычислят сразу. Придется отправляться по одному, если примем его за основу. Еще?
— Один сыграет роль рыбака, второй подъедет на катере, а третьему придется поиграть в «Ихтиандра».
Все трое переглянулись.
— Не зря тебе твои «психодавы» кинули полковника, — пошутил Ираклий. — Соображаешь. Егор, а может, нам всем надеть акваланги? Только где их взять?
— У меня один имеется, — сказал Панкрат. — Придется идти так, как я предложил. Егор пусть загримируется под рыбака, ты — туриста, я подойду к острову под водой. Остается лишь определить, с какого острова начнем.
— С ближайшего, наверно.
— Пошли отсюда, — сказал Крутов. — Не нравится мне тут. Дома обсудим все варианты и посоветуемся с женщинами.
— Ты так веришь в их возможности?
— Они хорошо чувствуют изменение потенциалов полей и помогут определить координаты базы.
Панкрат хотел было сделать ироническое замечание, но вспомнил посещение Марией базы «Психодава», ее чудесное «просачивание» сквозь посты охраны и передумал.
Преодолев густой малинник на южном берегу Кличена, они сели в лодку и, сопровождаемые чьим-то внимательным оком — такое сложилось впечатление у каждого, — добрались до пристани. Дома их ждали гостьи, Мария и Елизавета, прибывшие на машине буквально полчаса назад.
Торжественной встречи не получилось. Все были озабочены происходящими событиями и радость проявляли скупо. Самым оживленным из всех выглядел Ираклий, но и он замкнулся, заметив мимолетный перегляд Крутова и Марии, хотя ничего особенного в этом перегляде и не было: глаза Марии выражали вопрос (правда — с двойным смыслом, о чем догадывался только Егор), глаза Крутова — сомнение и веру одновременно.
Сели за стол для проведения «военного совета». Лида в беседе не участвовала, готовила обед и лишь изредка присаживалась на краешек дивана рядом с Панкратом, бледная, все еще не пришедшая в себя от потрясения, с темными кругами под глазами, но с упрямо сжатыми губами. Характера ей было не занимать, весь род Крутовых отличался решительностью, мужеством и умением достойно переживать трудности жизни.
Рассказ Панкрата длился недолго, и после него наступила тишина. Женщины переваривали новую для них информацию.
— Что вам подсказывает логика? — спросила наконец Мария, поглядывая на Воробьева с женой. Она закурила, и Крутов, впервые увидев в ее руках сигарету, вдруг почувствовал ее сосредоточенность и волнение.
— Что случилось? — тихо спросил он, наклоняясь к уху женщины.
Мария покосилась на него, прищурилась, будто увидела нечто необычное, отогнала дым ладонью. Сказала негромко:
— Мертвые идут на Москву, Егор Лукич. И поход их очень опасен.
Крутов невольно посмотрел на Елизавету, недоумевая, зачем Елизавете понадобилось рассказывать Марии его сон — с мертвецами, встающими из могил, — и та слегка покраснела, хотя взгляда не отвела.