Катарсис
Шрифт:
– Ребёнок развивает свой талант, дура ты! Не вижу в этом ничего плохого. Погоди, так ты называешь меня плохим отцом?!
– Ты недостаточно строгий отец, Вик. Всякий раз, когда я тебе говорила заняться Ди, помочь ей стать на нужный путь, ты забивал на мои слова. А я волнуюсь за неё…
– То есть я не волнуюсь за неё, да?! – я кричал, как не в себе. – У неё талант, Эни, талант! Она многого добьётся, занимаясь любимым делом. И будет счастлива. Что ты ещё хочешь для неё?
– Ни хера из этого не выйдет, Вик! – крикнула жена. – Она должна знать перспективные профессии, где сможет добиться успеха. А даже если не получится, то должна быть финансовая опора для помощи нашей дочери. Она должна получить высшее образование, тогда я буду уверена в её будущем, понимаешь?
– То есть это всё? Это все причины, что ты мне можешь донести?
– Это основная причина.
– Не делай из себя мученицу, Эни! Мы оба знаем, что это не так.
– Как мужчина Карл меня тоже больше устраивает. И это не только в плане постели.
Она разбила меня. Вот сейчас задела моё достоинство по полной. Я плохой отец, херовый кавалер и никудышный любовник. Что ещё хорошего она мне скажет? Сердце колотилось, а помесь злости с отчаянием наряду с алкоголем могли сделать что-нибудь страшное. Я молился, чтобы не убить её.
– Спасибо, Эни! Это то, что я хотел услышать! – я стал было уходить из кухни в комнату.
– Нет, ты не понял. Ты замечательный мужчина, твоё обращение с женщинами есть идеал поведения настоящего джентльмена, но мне нужно что-то другое. Я устала от однообразной жизни. Ты уходишь из дома рано, приходишь поздно из-за своей грёбаной работы и получаешь от этого по минимуму. При этом в нашей жизни ничего не происходит. Вечно одно и то же. Больше так не могу, – на её карих глазах выступили слёзы, и она спряталась за пеленой своих волос.
– Но я люблю свою работу, – вернулся я и наклонился над Эни. – И вас я люблю не меньше! Как я должен был поступить? Меня всё устраивало, а тут ты подкидываешь такие сюрпризы!
– Но я не чувствую твоей любви! – истерично, в слезах кричала она. – Уже не то, что раньше…
– Именно это и есть главная помеха нашим отношениям. Твоя скука. Сколько тебе лет?! Девятнадцать?! И тебя не смущает даже тот факт, что у нас с тобой ребёнок, за которого несём ответственность мы оба.
– Нет, Вик. Ты не прав, – Эни всё хлюпала. – Я чувствую эту ответственность, и знаю, что нам будет лучше, если мы будем жить с Карлом.
– Будет лучше тебе. Мнения Ди ты и не спрашиваешь вовсе, поэтому я сделаю всё, чтобы она осталась со мной. А ты иди к своему новому бойфренду, блядина!
Я снова надел куртку, обулся и вышел из дома. Пора уходить из этого проклятого места. И всё-таки это развод. Ты был не прав, Тони, этому было суждено случиться, раз уж так началось. Куда мне теперь пойти? Не столь важно, лишь бы больше не находиться поблизости. А Ди я заберу завтра. Никакой суд не признает права оставить её жене после её загула. Чёртова шлюха…
6
Мне разрешили навещать мою дочь раз в неделю. Вот и вся история. После суда я пошёл в бар, предварительно позвонив Тони и назначив ему там встречу. Этот хуй припёрся туда с небольшим опозданием, хотя начальство не опаздывает, оно задерживается. По крайней мере, он пришёл именно с таким видом в назначенное место. Он сел ко мне за столик с серьёзным видом.
– Ну чё, рассказывай, – заявил начальник.
– Развод состоялся, у меня забрали дочь, могу навещать раз в неделю, – я сидел с бутылкой водки, не дожидаясь Лакера. – Я рассчитывал немного на другой исход.
– А как же иначе? Но, увы, не вышло бы. Такая крупная шишка как Карл по-любому имеет подвязки во многих сферах деятельности. Тебе стоило бы это понимать, Вик.
– Надежда умирает последней, знаешь ли, – я уставился в стол, будто видел в нём что-то такое, способное спасти всю вселенную от всего говна на свете.
– Несомненно, но лучше быть реалистом – разочарований как-то поменьше, знаешь ли, – он налил водки в стакан и выпил. – Эуф… фу, блять, какая-то херовая выпивка!
– Что же мне теперь делать?
– Во-первых, сменить выпивку. А во-вторых, что тебе делать?! – Тони явно не собирался меня жалеть, и это, наверное, здорово. – Мужик, я тебе скажу, что тебе делать: развлекаться до усрачки. Ну, там, бухать, трахать всё, что движется, а что не движется – двигать и трахать. Твоя жизнь только началась!
– Началась? – я отпил из горла бутылки. – У-у-х… опомнись, друг, мне тридцать три. Жизнь началась?
– А я аж на год тебя старше, однако это совсем не мешает вести такой образ жизни, которым я, в принципе, доволен. Старость – не состояние тела, дуралей, а состояние души, как же ты не понимаешь? Можно быть стариком уже в двадцать три, а можно быть моложе всех молодых в сорок пять – эвона как.
Оно и понятно, почему он не был женат. На кой чёрт вольной птице, как Тони, такое бремя, как семья? Ебись и бухай – вот его совет.
– Нет, нет, – замямлил я. – Это какая-то муть.
– А что ты предлагаешь? Сесть в угол и расплакаться, как пятилетняя девочка? – он всё давил на меня, морально. – Чем ты сейчас, кстати, и занят. Нет уж, Вик, я вытащу тебя из этой ямы, поверь мне. Тебе понравится то, чем мы будем заниматься.
– Кому я, к чёртовой матери, нужен? Ты на меня посмотри.
– Да, с этого я и хотел начать, старик. Ты выглядишь, как типичный папочка-образец. Так ты точно никому не будешь нужен. Я сделаю из тебя секс-машину. Все дамочки вокруг будут обнаруживать у себя между ног водопады после того, как я тобой займусь, – он выпил ещё стакан. – Аргх, нахер мы пьём эту гадость, скажи?
– Что ты хочешь сделать со мной? – я уже слегка не осознавал всей проблемы, алкоголь действовал, однако подсознательная грусть всё же была, передать её было тяжело.
– Пойдём к чёртовой матери отсюда, – встал из-за стола Тони. —Деньги есть с собой?