Катя
Шрифт:
Пляж потихоньку пустел. Обслуживающий персонал убирал столики и расставлял по местам шезлонги, которые за время дневной суеты перемещались в хаотичном порядке. Зонты аккуратно складывались в ожидании следующего, как все надеялись, безветренного дня.
Какое же это красивое время, когда день переходит в вечер. Эти мягкие краски, когда получаются самые прекрасные фото, самые зефирные картинки жизни. Уставшие от жары люди собирают все свои пляжные вещи: полотенца, крема от загара, ароматные масла для загара, детские игрушки, надувные матрасы и круги – и неторопливо расходятся кто куда.
Кого – то ждёт чистый, прибранный горничной прохладный номер и ванная с баночками и скляночками одноразовых гелей для душа и шампуней. Кто-то зайдёт на рынок по дороге и купит арбуз, а в апартаментах уже маринуется купленная с утра свежая рыба. Кто-то будет собираться, чтобы пойти в ресторан на набережную. Кто-то съест пресный однотипный ужин в отеле, а кто-то приготовит барбекю у себя во дворе или на пляже.
Жизнь на море – это особенная история, в которой всё лениво и беззаботно, где каждый выбирает тот ритм развития событий, который ему больше нравится, который позволяет забыть о той жизни, которую он оставил дома.
Они называют это реальной жизнью. То, что осталось далеко-далеко. То есть их реальная жизнь – это работа, быт, вереница праздников, дней рождений, длинных будней и коротких выходных, где нельзя позволить себе лишнего.
На море они играют роль свободных людей, которые делают что хотят, позволяя себе то, что в их реальной жизни недоступно, закрыто, надёжно защищено рамками социума, условностями и их же фальшивыми идеалами.
Я никогда не делю свои жизни на ту или иную, где бы я ни находилась, куда бы ни сбежала. Все мои жизни реальные, потому что всё в них взаимосвязано. Желания, мечты, поступки, знакомства, эмоции. Всё одно. Всегда реально. Я всегда одинаковая. Везде настоящая я, куда бы я ни бежала.
Ветер не стихал.
Я надела длинную синюю юбку, ту самую, которая была моей волшебной спутницей уже много лет, и белую в тёмно-синюю полоску хлопковую майку. Сначала думала обуть сабо, но не решилась. Мне показалось, что из-за ветра на улице будет прохладно под вечер, поэтому остановила выбор на белых с нежно-розовой полоской кедах Valentino.
Мелкого одеть было сложнее. В силу возраста ему достаточно сложно было объяснить, что нужно именно так, а не иначе. Он не любил наряжаться. Но это был особенный вечер, особенное приглашение и особенный ресторан. Поэтому мелкому пришлось надеть на себя то, что хотела именно я: лёгкие тёмно-синие брючки, поло и джинсовые кеды.
В ожидании Тани мы стояли и смотрелись в огромное зеркало на стене.
Белобрысая мама, белобрысый сын. И в одежде мы так гармонировали друг с другом. Такая идеальная курортная парочка.
Сильный ветер беспокойно дул в окна.
«Надо взять с собой ветровки», – подумала я.
Когда мы с мелким спустились вниз, я заметила худого загорелого мужчину лет 50, в очках в тонкой оправе на маленькой веранде на первом этаже. Я его до этого здесь не видела. И наше появление тоже не осталось для него незамеченным. Затягиваясь самокруткой, он внимательно изучил нас с мелким оценивающим взглядом, после чего уставился в свой телефон, словно ему не было до нас никакого дела.
Но было понятно, что мы его заинтересовали. Причём очень. Местным жителям, постоянным обитателям маленьких странных городков у моря всегда интересны новые персонажи в их пространстве. А мы с мелким были не просто новыми персонажами. Мы бежали, мы искали перемен и несли эти перемены с собой.
И сильный ветер, который дул с моря со дня нашего приезда не переставая, был тому подтверждением.
– Это хорошо, что вы взяли с собой ветровки, – Таня повернулась к нам с мелким с переднего пассажирского сиденья с широкой улыбкой на губах. Счастливая женщина, укутанная в воздушный розовый шарф, в предвкушении хорошего ужина и приятного общения. – Мы будем сидеть на открытой веранде. Несмотря на ветер, я подумала, что было бы очень глупо с нашей стороны заказывать стол в душном помещении в такой прекрасный летний вечер.
– Полностью с тобой согласна, – поддержала её я. – Не думаю, что мы замёрзнем. Всё-таки сейчас лето, – и я расплылась в широкой улыбке, вспомнив лишь на секунду, что сейчас ещё только середина июля и огромный кусок солнца, тепла и нашего беззаботного времяпровождения ещё где-то впереди. Лето будет и завтра, и послезавтра, и даже через месяц. И прямо, и за углом ещё долго-долго везде будут летать ласточки, лодки качаться на воде, а дети возиться в песке. – Танюш, а давай завтра сходим на какой-нибудь другой пляж, – почему-то решила я.
– Завтра я вам покажу очень красивый пляж. Он в очень живописной бухте. Там даже дышится легче. Вам понравится.
– Куда уж легче, – улыбаясь, ответила я. – После московского воздуха здесь так дышится, что, мне кажется, я уже на 90 % состою из кислорода, а с сегодняшнего дня ещё и из солёной воды. Я вся солёная-солёная, и каждая моя пора наполнена кислородом, – я засмеялась.
– Ты мечтательница, – Таня произнесла это так лирично и возвышенно, что где-то в глубине моей груди стало совсем тепло, как будто солнце грело именно туда, в самую сокровенную мою суть. Да, я взрослая мечтательница. Такая маленькая, такая большая. Вечно где-то в облаках. Далеко и близко.
– Мамочка, как красиво! – мелкий выдернул меня из моего ванильно-розового облака. – Посмотри, какие корабли!!! – он показал на воду далеко внизу. – Мы поплывём на корабле?
– Конечно, поплывём, – почему-то я была уверена, что это обязательно случится. И очень скоро. Пусть даже и не в самом ближайшем будущем.
Я любила яхты, корабли, лодки. На воде мне всегда было как-то уверенно и спокойно, как будто я на своём месте, в своей стихии. Меня никогда не укачивало. Наоборот, мне нравились морские волны. Порой мне казалось, что вода даёт мне ещё больше уверенности в себе, чем суша и твёрдая почва под ногами.
Когда я была совсем маленькой, мы с родителями жили в таком же маленьком городке, только не у моря, а на Волге. Каждые выходные, как только начинался летний сезон, а для моего отца он начинался в первых числах пахнущего цветущими деревьями мая, мы переплывали на пароме или речном трамвайчике за Волгу на острова, туда, где глушь и носятся стрекозы, а по ночам одолевают комары. Туда, где можно спрятаться в осоке от слепней и не высовывать носу, пока мама не позовёт есть свежую уху. Где палатки, рюкзаки, котелки, а если повезёт, то и папина гитара.