Казанскй треугольник
Шрифт:
Артур вошел в кафе и, окинув зал быстрым взглядом, нашел Максима. Артур также заказал себе поесть и немного выпить. Он сообщил, что заказчик не ожидал такой большой партии и сейчас собирает деньги, чтобы расплатиться. В лучшем случае деньги будут только через день. Эта дата явно не устраивала Максима, и он напомнил Артуру об условиях договора с его родственником.
— Слушай, Артур! Ты меня знаешь! Я честно выполнил все условия, теперь шарик на вашей стороне. Передай родственнику, я очень жду деньги. Я предупреждал, что партия будет большой, и это не должно было стать неожиданностью, и
Они поужинали и договорились на следующий день с утра созвониться.
Максим спал плохо, то ли оттого что поздно проснулся, то ли сказывалось нервное перенапряжение. В голове у него крутились разные мысли, сменяя друг друга с огромной скоростью. Как он ни храбрился перед ребятами, но страх разъедал его, заставляя все больше сомневаться в правильности своих действий.
Вот и сегодня, может, не стоило ему так вести себя с Артуром? Кто такой Артур? Он лишь передаточное звено. Он ни в чем не виноват.
Максиму сейчас нужны были только деньги. Получив их, он тут же уедет. Во-первых, его ждут друзья, а во-вторых, его пугал этот громадный город, в котором было много таких же, как он, бандитов.
Утром Максим позвонил своему родственнику из МВД и поинтересовался событиями в Казани:
— Привет, я из Москвы! Как дела у вас в Казани? Наверное, опять какие-нибудь усиления, торчите на работе целыми днями и ночами? Небось, малолетки затрахали, все бегают и делят асфальт? — спросил его Максим.
Его звонок вызвал у родственника смех:
— Слушай, Максим! А что могло такого случиться, что тебя это аж в Москве волнует? У нас все в порядке, Казань на месте, никакого усиленного режима. А мальчишки как бегали, так и бегают.
Его ответ заметно снял напряженность. Если родственник молчит, значит, милиция еще не в курсе их налета, значит, есть еще время приготовиться и лечь на дно.
«Кто нас видел, кроме водителя? Никто. Да и водитель видел только Андрея. И если убрать водителя, то никто ничего вообще не будет знать, — думал Максим. — Может быть, устроить ДТП? А можно и просто убрать. Да, сказать-то легко, но кому это поручить? Андрею или Олегу? Сам я точно не возьмусь, я не способен. К кому обращаться?»
Максим сидел в номере, ему не хотелось мотаться по Москве. Он набрал номер Светланы. Ему необходимо было услышать ее голос. Шли минуты, но трубку так никто и не снял. Тогда он решил позвонить Алмазу. Но и тот почему-то молчал.
Около пяти часов вечера позвонил Артур и сообщил, что завтра утром заедет и завезет деньги.
Эта новость очень взбодрила Максима и придала ему утерянную было уверенность: «Значит, я все-таки правильно сделал, что наехал на него».
Через минуту он стал одеваться, чтобы прогуляться по вечерним улицам Москвы. Улицы встретили его теплом и шумом машин. Он шел, разглядывая спешащих домой москвичей, пытаясь угадать, кто из них кем работает. Вот навстречу ему идет симпатичная девушка в светлом плаще. Судя по тому, как она себя держит, как смотрит на окружающих, она может работать в каком-нибудь НИИ или учиться в институте — придумывал Максим. Но это быстро наскучило ему, и он решил не заниматься пустяками, а просто гулять и ни о чем не думать.
Как и обещал, утром позвонил Артур и сообщил, что готов передать деньги. Они договорились встретиться в номере через час. Максим спустился в холл и заказал билет на ближайший самолет до Казани. Рейс был только через четыре часа, и это вполне устраивало Максима.
Положив билет в карман, он поднялся к себе и стал ждать. Но от волнения не находил себе места — молча мерил шагами номер, считал шаги, сбивался со счета и вновь начинал считать. Наконец, в дверь постучали. На пороге стоял Артур с двумя большими спортивными сумками.
Сумки он поставил около стола, а сам присел на краешек кровати. Максим открыл сумки и увидел пачки денег. В пачках были десяти- и двадцатипятирублевые купюры. Максим быстро пересчитал их — более четырехсот!
Максим прикинул общую сумму и остался очень доволен.
— Спасибо, Артур, тебе и твоему родственнику. Передай ему, что я очень благодарен ему лично, — Максим крепко пожал другу руку. Он хотел поблагодарить его за работу и протянул пачку:
— Возьми, это тебе!
— Спасибо, мне лишнего не надо, — отказался Артур. — Меня уже отблагодарили.
Тогда Максим сложил все деньги обратно в сумки и попросил довезти его до Домодедова.
— Ты не боишься с такими деньгами лететь? Может, поймаем машину до Казани?
В ответ Максим закачал головой и стал быстро собираться.
Они вышли из гостиницы и поехали в аэропорт. Там Артур попрощался, а Максим остался ждать. Через час объявили регистрацию и посадку на рейс в Казань. Парень прошел регистрацию и хотел было идти на посадку, но его остановила молодая женщина, оформлявшая документы:
— Молодой человек, вы можете сдать вещи в багаж.
Максим отказался. Пассажиров было немного, и женщина не стала возражать.
Через полтора часа Максим уже спускался по трапу.
На выходе из аэропорта его встретили Алмаз с Андреем. Они взяли у него тяжелые сумки и поехали к Максиму домой.
Дома он поделил все деньги на четыре равные части. Каждому досталось по сто семнадцать пачек. Андрей сразу предупредил, чтобы никто не сорил деньгами и вообще не прикасался к ним хотя бы ближайшие три года. Все согласились. Андрей также предупредил, что в случае ареста любой из них может говорить милиции только о себе и ни о ком другом. И в этом ему никто не возразил. Поговорив еще минут тридцать, они стали собираться.
Первым ушел Алмаз. За ним последовал Андрей — хотел подстраховать его и, проверив пистолет, сунул в карман. За себя Андрей не боялся — он был уверен в себе как никогда.
Последним уходил Олег. Он отдал Максиму пистолет, который тот оставлял перед отъездом в Москву. Они крепко обнялись. Олег, пожалуй, был единственным, кто реально осознавал, что в ближайшее время они не увидятся. Это было также оговорено сегодня.
Максиму трудно было представить, что он больше не увидит друзей, что никто из них уже не позвонит ему и не поинтересуется делами. Он догадывался, что подобные чувства испытывают, наверное, все, но ничего не поделаешь, так нужно.