Каждая мертвая мечта
Шрифт:
Последнее замечание немного задело вора.
— Прости, если бы я знал, то поспешил бы с этим.
— Неважно. Гессен и Ёлка живы, а мы уже с ними попрощались. Теперь, однако, мы должны нагнать утраченное время. Остаешься?
Альтсин покачал головой.
— Я спущусь вниз, — сказал он.
— Надумал? — Лейтенант приподнял брови.
— Я не говорю, что пойду с вами под палубу. Но я погляжу на эти трупы внизу. Некогда я читал о таких тварях, пойманных в Урочище… Это… — он заколебался, не зная куда потянуть свою ложь, — это шанс проверить, о таких ли тварях идет речь. В гильдии будут о них расспрашивать. А кроме того, теперь там еще и твои люди, а это несколько меняет дело.
Ну и Оум станет расспрашивать, отчего вор не проверил всего. Он не затем волокся через полмира, чтобы оставлять позади нерешенные загадки. Потому что дело было вовсе не в том странном, подозрительно разоружающим чувстве, когда он смотрел, как стражники готовятся к бою.
Чтоб их всех. Похоже, глупость заразительна.
Не ожидая, пока лейтенант начнет его благодарить — поскольку этого-то он точно бы не проглотил, — Альтсин ухватился за веревку, слегка обдирая ладони, съехал на палубу внизу.
Глава 36
Атмосфера была тяжелой и липкой, но Гентрелл сразу понял, что все решения уже приняты. То есть что император уже их принял, а их вызвал, только чтобы объявить. Шпион мог бы притворяться, что видит это по мрачному взгляду Крегана-бер-Арленса, но на самом деле видел это по всей его фигуре. На императоре была дорожная одежда, дополненная стальным нагрудником и перчатками. Ну и меч на боку.
Анде Салурин шутливо называл такие встречи не совещаниями, но ознакомлениями, поскольку они не советовались с императором, а знакомились с его решениями.
Гентрелл решил, что этот сукин сын, любящий вино и девок, был бы горд, знай он, что на сей раз Креган-бер-Арленс принял решение именно после рапорта Второй Крысы.
Они стояли вокруг стола вчетвером: император, Люво, Сука и Гентрелл — и смотрели на куски бумаги, покрытые угольными рисунками. Гигант со звериным лицом сжимал в трех руках странное оружие, а несколько похожих на него существ, только поменьше, сражались с какими-то кошмарными существами, щетинящимися клыками и когтями, а две четверорукие твари дрались друг с другом.
Люво-асв-Нодарес кашлянул и быстро заговорил:
— Это рисунки Неаллы, девочки, спасенной в Глеввен-Он. Она была единственной ниточкой, соединяющей нас с персоной, называющей себя Канайонесс Даэра.
Третий напрягся.
— А это, — шеф Норы раздал им листки, — фрагмент отчета отряда Горной Стражи, известной как Красные Шестерки.
Гентреллу не было нужды это читать, поскольку он знал отчет почти наизусть. Мертвое создание, на которое стражники наткнулись во время странствия через Мрак, было ровно таким же, как и на рисунках.
— Переверните листки, — велел император. — Там часть рапорта Второй Крысы из Вендерладского Болота.
Гентрелл пробежал взглядом ровные ряды букв: «Восемь футов роста, четыре руки, большие клыки…» Описание подходило к рисункам даже лучше, чем то, что они выжали из Горной Стражи.
— Именно такие создания, а с ними и еще одно, похожее на огромного паука, появились вчера на Болоте. Повторю, чтобы вы поняли хорошо: это не обычная тварь из Урочища, а, похоже, разумное существо, носящее одежду и сражающееся оружием. Кто из вас когда-либо слышал о чем-то подобном?
Это был риторический вопрос.
— Вот и я не слышал. Может, какие-то легенды времен Войн Богов?
Люво кашлянул.
— Один довольно короткий рассказ об Овертеке, четвероруком чудовище Нежеланных, с которым схватился — и которое, естественно, победил Владыка Гроз.
Они переглянулись. Рассказы и легенды времен Войн Богов в последнее время становились удивительно актуальными.
— Я отправляюсь к Болоту. Чародеи с телепортом уже ожидают под городом. Перебросят меня через горы к крепости Увир, возьму оттуда целый сраный полк и отправлюсь на помощь Второму. Через три дня будем на месте.
Третий, видя как император берется за рукоять меча, тихонько вздохнул.
Ох, чтоб ему, тут дело вовсе не в том, что Салурину требуется помощь. Хватило бы одного императорского приказа — и двадцать тысяч солдат помаршировали бы в сторону Урочища, причем так быстро, как только возможно. Креган-бер-Арленсу просто надоело переставлять оловянных солдатиков на каменной карте. Он хотел действовать. И, пожалуй, лучше всего будет, если они и правда позволят ему такую эскападу. Восемь, может, десять дней — и снова появится в замке.
Что плохого может случиться в самом сердце Империи?
— Госпожа.
— Госпожа.
Два идентичных приветствия, два идентичных поклона. Командир корпуса слонов Бригморн Уве и главный маг армии Умнерес из Лувы прибыли на совет точно вовремя. Это хорошо. Нынче опаздывать — непростительно.
Уже наступили сумерки, и внутренности шатра освещали дюжина ламп и фонарь, стоящий посредине стола. За шатром войска вставали, словно на битву, поскольку впереди было неизвестно сколько сил врага. Казалось, что нынче ночью немногие заснут. Играли трубы, гремели барабаны, фырканье лошадей кавалерии перекрывал рев слонов.
Музыка, обещающая резню.
Коссе Олювер и Вуар Сампоре ждали у стола. Оба — в полном доспехе, который, похоже, снимут не скоро. Оба — напряженные и готовые, словно две жаждущие крови сабли, ждущие под рукой.
Ее сабли. Ее оружие.
Генно Ласкольника не пригласили даже как гостя и наблюдателя от Империи. Как минимум одна из его женщин была чародейкой, а никогда не известно, что такая может учудить. И возможно, она была не одна. Если бы Деана хотела, чтобы Кровавый Кахелле узнал о ее планах, то сама бы послала ему рапорт об этом совете. Пока что «гости» из Меекхана отдыхали в главном лагере под охраной. Для своей безопасности и ради ее спокойствия.