Каждая победа начинается с поражения
Шрифт:
Они работали вместе достаточно долго, чтобы она могла догадаться, что он мог бы ей сказать. Что-то вроде: «главное, что они в это верят».
София хмыкнула, но промолчала.
– Когда вылет? – спросил Фабио.
Алексей потянулся за чёрным ежедневником, лежавшим на углу стола. Быстро пролистал страницы, остановился на одной из них, провёл пальцем по написанному чёрной ручкой номеру телефона, обведённому красным маркером.
– Как можно скорее, – пробормотал он. – Попрошу координатора найти срочный рейс.
Сиири кивнула, отключилась от связи с Алексеем и провела ладонью по тёплому стеклу. Кабинет
Отлично. Исполнители согласны и готовы к выполнению задания. Осталось только, чтобы мальчик им поверил.
Сиири заставила кристалл показать комнату, в которой жил тот, о ком так много говорили в последнее время. Там царила темнота, и только тусклый свет фонаря освещал крошечное помещение. Мальчик сидел в углу на своей кровати, прижимал к груди книгу. Сиири удалось рассмотреть позолоченные буквы, складывающиеся в имя «Данте Алигьери» на коричневой обложке.
Богиня войны застыла, до мельчайших деталей рассматривая мальчика. Очень худой, невысокий для своих тринадцати, светловолосый. Щёки ещё по-детски пухлые, нос вздёрнут. На щеках россыпь красных пятнышек – проблемы с кожей, как и у многих ребят его возраста. Весь такой нескладный, настоящий гадкий утёнок из сказки. Только глаза необычные – голубые, серьёзный взгляд взрослого человека, по недоразумению запертого в детском теле, и очки только усиливают впечатление.
Плохо понимая, что делает, Сиири протянула руку и кончиками пальцев коснулась кристалла в том месте, где отражалась детское личико. Провела вниз, как будто погладила щёку.
– Как же ты выжил той ночью? – пробормотала богиня войны.
Когда она вернулась домой от Видящего два дня назад, сразу же метнулась к кристаллу, чтобы посмотреть на необычного ребёнка. И успела заметить его свидание с тем тёмным духом – кажется, самым настоящим воплощением страха. Такие погружают человека в его самый жуткий кошмар и выпивают все жизненные силы едва ли ни за пару минут. Но с мальчиком ничего не случилось. Более того – он забился в уголок, спрятался под одеяло и… дух просто исчез. Вернее, был уничтожен, но Сиири не успела заметить, как. Только увидела, как мальчик вылез из-под одеяла и несколько долгих секунд смотрел в пустоту перед собой, как будто там кто-то был. Или что-то.
И его глаза светились синим. Как у богов и их детей. Конечно, были в истории Мира грёз и исключения среди обычных Одарённых, но Сиири была готова поверить во что угодно, только не в это.
Этот мальчик точно не мог быть одним из них.
Если бы Элиота спросили о том, что произошло тогда, он не смог бы объяснить. Не потому, что не помнил или что-то вроде того; наоборот, он помнил всё до мельчайших деталей. Просто всё это было таким сверхъестественным и нереальным, что он сам сомневался в том, что видел, а потому ответил бы просто: ничего особенного. В конце концов, какая разница, всё равно никто не поверит.
А случилось тогда вот что. Похожая на человека чёрная тварь прошла сквозь стекло и замерла посреди комнаты. Несколько долгих секунд смотрела на Элиота, будто размышляла, напасть или нет. Затем шагнула к нему и протянула руки. Или лапы, сложно было понять – фигура была чёрной, как ночной мрак, и вокруг неё клубилась чёрная же дымка.
Элиот тогда спрятался под одеяло и
И «кто-нибудь» откликнулся.
По комнате разлилось тепло как от разгоревшегося рядом костра. Элиот открыл глаза под одеялом и невероятным образом увидел, что вокруг царит золотое сияние. Он опустил одеяло и увидел нового человека, от которого исходил этот свет.
Он выглядел как небрежный рисунок, выполненный кистью великого художника. Невысокий полный мужчина в деловом костюме и шляпе; Элиот видел похожий типаж в фильмах, стилизованных под США то ли тридцатых, то ли сороковых годов. Незнакомец подмигнул Элиоту и обернулся к чёрной фигуре, замершей без движения. Вскинул руку, щёлкнул пальцами, и существо растворилось в темноте, осыпавшись грудой пыли; миг спустя та растаяла.
Спаситель махнул на прощание и исчез. И это тоже было красиво – как будто световые линии кто-то размывал водой, и они таяли в воздухе, оставляя после себя лёгкий запах, какой бывает во время грозы. И, много позже, обдумывая это, Элиот понял, что в присутствии того человека ему было тепло. Только не физически, а как бы… в душе, что ли. Он сам не мог толком объяснить.
И если бы всё закончилось с исчезновением этого… человека? Бога? Существа? Какая разница. С его исчезновением всё только началось. Мир наполнился существами, подобными той твари, что он увидел тогда, только не все были похожи на человека. Какие-то выглядели как животные или пауки, иные принимали форму, непохожую ни на что живое – например, шарик на ножках. Все они были разными, обитали в разных местах – в коридорах, комнатах других мальчишек, в столовой, в кабинете директрисы – но было у них и кое-что общее. Все они были чёрными, с красными глазами, а главное – кроме Элиота их никто не видел.
– Там никого нет, милый, – говорила синьора Хиддинк, когда он показал на группу чёрных шариков под столом в столовой. – Хочешь, чтобы я попросила проверить камеры наблюдения?
Элиот сомневался, что они там будут, но всё же согласился. И оказался прав.
– Я никого не вижу, – мягко сказала синьорина Анри, когда Элиот рассказал ей о чёрном красноглазом коте, жившем в соседней комнате. – Хочешь поговорить об этом?
Это прозвучало так, будто она считала его душевнобольным, и Элиот отказался. Синьорина Анри смотрела на него с сожалением, и вроде бы собиралась что-то сказать, но в последний момент передумала.
Зато потом Элиот случайно услышал, о чём она промолчала.
– Мне кажется, нам стоит показать его психиатру, – говорила синьорина Анри синьорине Росси. – Меня беспокоит, что он постоянно говорит о чём-то, чего мы не видим.
– Может, он просто привлекает внимание? – осторожно спросила синьорина Росси.
– В любом случае, это работа для специалиста, – стояла на своём синьорина Анри. – Может быть, вы…
– Да, хорошо.
Элиот на мгновение выглянул в коридор и увидел, что у ног обеих крутилось несколько красноглазых шариков, и тут же отвёл взгляд. Его комната стала единственным местом, куда жутковатые твари не заходили, и здесь он хотя бы был в безопасности. Ещё он замечал, что твари, кажется, разбегаются в разные стороны, когда он заходит в какую-то комнату, но они в принципе постоянно перемещались, а потому сложно было понять, из-за него ли.