Кедровое солнце
Шрифт:
– Час дня,– неуверенно говорит он, – никак не меньше.
Сергей, заприметив, где кончается его тень, шагами измеряет ее, после чего заявляет:
– Только-только за двенадцать перевалило.
Они начинают спорить. Верный, развалившись в тенечке под березой, с любопытством смотрит на них. Дело в том, что к двум часам дня они должны подогнать стадо к Галкиной Яме. Туда из деревни придут женщины доить своих коров. А они в это время могут пообедать и отдохнуть.
Наконец, после долгих споров, Сережа с Васькой сходятся на том, что еще примерно час надо будет покрутить коров здесь, а потом уже гнать к Галкиной Яме. Порешив с этим делом, они вновь
– Слышь, Вась, а если в мореходку махнуть? – спрашивает Сережа, мысленно представляя себя в матроске и брюках-клеш.
– Не, – лениво щурится Васька, – далеко.
– Ну и что?
– Не хочу…
– А тогда куда?
– Я бы сразу на шофера пошел, – приподнимается на локтях Васька, – да там только с восемнадцати лет берут. Мне еще два года ждать.
– Вот если бы в летное училище, – Сережа поднимает голову, смотрит в пронзительно-голубое небо и грустно вздыхает.
– Мал еще, дорасти.
– А можно в горный техникум – на геолога, – оживляется Сергей. – Знаешь, как интересно!
– Че интересного? – покривился Васька. – Всю жизнь каменюки собирать. Да они мне и даром не нужны… Не-ет, – спустя минуту, говорит он. – Я бы пока на тракториста пошел. Три месяца и – готово… Матери можно помогать.
Васька садится на земле, достает мятую пачку «Севера» и долго выбирает себе папиросу. Немного подумав, он и Сергею протягивает пачку, но тот отрицательно качает головой.
– Неужели так и не будешь курить? —удивляется Васька.
– Нет.
– Совсем?
– Я пробовал – противно, – равнодушно говорит Сергей.
– Подожди, закуришь еще, – многозначительно обещает Васька, глубоко затягиваясь и кольцами выпуская дым. Одно из колец снесло на Верного, он чихнул, вопросительно уставился на ребят и почесал нос лапой.
– А я, наверное, в мореходку подамся, – Сергей потягивается и сладко зевает, – знаешь, какая у них форма!
– В мореходку – хорошо, – соглашается Васька. – А только кто твоим деду с бабой Марусей помогать будет? Мо-ре-ходка, – презрительно растягивает Васька. – В море можно и в армии попасть, а тебе специальность нужна, понятно? На всю жизнь.
Сергей понимает, что в чем-то его друг прав, но так не хочется расставаться с мечтой, которая не давала ему покоя: огромный, белый корабль, а на капитанском мостике он, Сергей Тухачев, в форменном мундире, с биноклем…
– Все равно, Васька, я в море хочу.
– Ладно,– отмахивается Васька, – надо еще экзамены сдать.
– Сдадим…
– Тебе легко говорить, а я на сочинении срежусь, – убежденно заявляет Васька.
– Учи.
– А я не учу, думаешь? Ночью разбуди и спроси – все правила расскажу, а ошибку все одно сделаю.
Солнце уже прямо у них над головами, и Васька вдруг спохватывается:
– Серега, коров гнать надо, а то нас бабы побьют.
– Погнали, – соглашается Сергей, поднимаясь с пряно пахнущей земли.
4
Пригнали они коров в самый раз, так что женщины, уже подошедшие на дойку, похвалили их:
– Вот это пастухи! А то вчера Вениковы два часа коров здесь без корма продержали.
– Здесь-то способнее стадо держать – клевера не потравят.
– Ну да… Зато и молока я надоила с гулькин нос.
– Все одно – худо без пастуха.
– А что делать? Хорошо вот ребята добросовестные попались. Другие-то абы как, лишь бы очередь отдежурить…
Приятно
– Давай перекусим, – предлагает Васька, снимая с седла переметную сумку, – а то, знаешь, у меня кишка кишке лупит по башке…
Есть они садятся в тенек под раскидистой березой, под неотступным, внимательным взглядом Верного. Васька достает из сумки две темных бутылки с молоком, шесть вареных яиц, картошку в мундирах, головку лука, по кусочку окорока, по два соленых огурца и буханку хлеба.
– Куда столько?– удивляется Сергей.
– Ничего, до вечера подберем, – рассудительно отвечает Васька. – А не подберем – нахлебник поможет, – он кивает на Верного.
– Ребятки, а ребятки! – кричит еще издали растерянная тетка Груня. – Куда это вы мою Марту подевали?
– Марту? – в одни голос переспрашивают друзья, совсем было наладившиеся обедать, и разом вскакивают с земли.
– Ну да, Марту… Я уже в другой раз все стадо оббегала, а ее нет…
Ребята переглядываются, и Сережа вспоминает, как дедка еще с вечера говорил ему: «А то есть такие артистки, что зайдут в лес и лягут… В тенечке-то хорошо, чего не полежать? Потому, как мимо леса погоните стадо – в оба глаза смотрите, чтобы какая каналья у вас не отстала…»
Сергей бежит к Лельке, недовольно покосившейся на него, а Васька в это время подозрительно спрашивает:
– А вы хорошо посмотрели, тетя Груня?
– Глаза у меня еще не повылазили, чтобы свою корову не разглядеть, – сердится женщина, опуская на землю ведро и маленькую скамеечку.
– Ладно, сейчас найдем, – обещает Васька, провожая взглядом поскакавшего к лесу Сергея, – никуда не денется ваша Марта.
5
Обогнув клеверное поле, Сережа медленно возвращается назад. Он часто останавливает Лельку и до боли в ушах вслушивается в тишину леса, надеясь, что Марта выдаст себя неосторожным движением или шумно вздохнет. Но Марта словно сквозь землю провалилась. Сережа тянет повод и сворачивает с набитой коровами тропинки в небольшой лиственный лесок. Нежаркое майское солнце насквозь пронизывает кроны белоствольных берез, вечно беспокойные осины даже при полном безветрии мелко дрожат листвой, и мириадами драгоценных камней сверкают холодные росинки, не успевшие иссохнуть в сумраке леса. Даже Верный притих, как только въехали они в лес. А тут еще откуда-то с высоты послышалась многозвучная мелодия: переливчато-напевная, отдаленно смахивающая на звуки флейты, она разносится далеко окрест и резко обрывается. Сергей отчаянно крутит головой и внезапно замечает взблеснувший между кронами деревьев золотистый комочек, тут же пропавший с глаз. И только тут он догадывается, что это иволга, золотисто-желтая, с бархатисто-черной каймой на шее, темным оперением хвоста и крыльев, видимо вспугнутая им с гнезда.
– Верный! Ищи! – кричит Сергей. – Ищи, Верный!
И Верный, словно бы поняв его, кидается в самую гущу молодого подроста, попутно не забыв приподнять ногу над большой муравьиной кучей.
В самом центре леска Сережа обнаруживает огромный черемуховый куст, устало прогнувшийся от обилия крупных кистей белоснежных цветков. Терпкий аромат наносит на него, и Сережа не удерживается, чтобы не наломать большой букет душистой черемухи.
– Марта! Марта! Марта! – кричит он на весь лес, и эхо далеко разносит его тревожный голос. – Марта, чтоб тебе пусто было! – сердится Сергей, неожиданно для себя заговорив дедушкиными словами.