Керенский. В шаге от краха

Птица Алексей

— Это контррэвалюционные элементы, монархисты. Вот уже до чего дошло. Рэволюция в опасности. Гдэ милыция? Гдэ армия?

— Милиция уже в пути, я позвонил Крыжановскому, — отозвался на эти крики Керенский. Он находился недалеко от Чхеидзе и всё хорошо слышал. Услышали Чхеидзе и все остальные.

— Это чёрт знает что! — подключился к разговору Ленин. — Так не должно быть, это возмутительно! Раз полицию всю разогнали, значит, милиция должна быть лучше и сильнее. Наши жизни в опасности. Кто бы это ни был, нужны

отряды самообороны. Надо быть жёстче с врагами революции и обыкновенными бандитами.

— Да, Владимир Ильич, так и будет! — Керенский, пристально глядя на Ленина, продолжал оправдываться. — Я создаю новую структуру общественного порядка вместо милиции. Она не оправдала наших надежд, к сожалению.

— А вы кто будете, голубчик? — прищурился Ленин. — Что-то я вас не припоминаю.

— Это Керенский, — шепнул ему на ухо Шляпников.

— А…. Так это вы тот Керенский, что выдвинулся вперёд на волне революции и стал министром юстиции во Временном правительстве. Понятненько…

— Да, Владимир Ильич, тот самый. А помните, мы с вами в одной гимназии учились? — максимально вежливо поинтересовался Керенский.

— Я не должен помнить всех, кто учился в младших классах, — фыркнул Ильич. — Да ещё и тех, кого выдвинула вперёд, неожиданно даже для них самих, революционная стихия. Вы примерили на себя чужую славу.

— Я, в отличие от вас, работаю министром юстиции и МВД.

— Вот-вот, голубчик. Вы работаете, и работа ваша видна. Можете полюбоваться на неё! — И Ленин широко развёл руками вокруг, обозначив множество людей, испуганных и встревоженных выстрелами.

Керенский не успел ничего ответить. В этот момент в помещение вокзала буквально ворвался начальник милиции Петрограда с двумя десятками милиционеров, вооружённых до зубов.

— О, вот мы кого сейчас и спросим! — воскликнул Чхеидзе и подбежал к Крыжановскому.

— Кто стрелял, кто напал? Почему и где вы были? Почему вы опоздали? — тут же посыпались от него вопросы и обвинения.

Крыжановский сначала растерянно молчал, выслушивая бесконечные вопросы, но, наконец, нашёл в них паузу и ответил.

— Это бандиты. Хотели напасть на богатых пассажиров и отнять ценности и золото. Нарвались на милицейский патруль и вступили с ним в перестрелку. К этому делу, неизвестно почему, присоединились ещё две мелкие шайки и обстреляли других милиционеров. Наверное, испугались. Милиция стала отвечать им. Во всеобщей суматохе начали стрелять вооружённые солдаты и матросы, паля и по тем, и по другим. У нас много раненых и убитых, а также есть многочисленные пострадавшие среди мирных граждан.

— Вот, я же говорю! — воскликнул Ленин. — Господин, а нет, товарищ Керенский не в состоянии справиться даже с таким простым делом, как организация общественного порядка. Чего уж тут говорить обо всём остальном. И это на вокзале?!

Керенский на эту тираду лишь пожал плечами и выразительно посмотрел на Крыжановского, взглядом давая тому понять, что пора писать заявление на увольнение.

Слова Ленина были произнесены в присутствии многочисленных революционеров и находившихся тут же лидеров разных партий. В том числе Чхеидзе, Нахамкиса, Мартова, Церетели и остальных.

— Милиция будет расформирована, а на её базе будет сформирован «Совет общественной безопасности», — холодно произнёс Керенский, без тени эмоций рассматривая живого вождя мировой революции.

— Вот о чём я и говорю. Я вижу у вас одни Советы, а нужно решать здесь и сейчас. Это несистемный и несерьёзный подход к делу. Больших слов нельзя бросать на ветер. Наша партия большевиков прошла все испытания, и теперь МЫ возьмёмся за работу. И тогда посмотрим, кто из нас за народ, а кто хочет лишь личной власти и продолжения империалистической войны. Пойдёмте, товарищи, отсюда скорее.

Ленин резко развернулся и в окружении своих соратников удалился из здания вокзала. Выйдя, он сел в уже ожидавшую машину и убыл в сторону особняка Кшесинской, где и сосредоточилась пока база большевиков.

Керенский лишь пожал на это плечами. Подойдя к бледному и расстроенному этим происшествием Крыжановскому, он сказал.

— Прошу вас подсчитать потери и передать все дела Совету общественной безопасности. В течение недели весь личной состав, дела и документы должны быть сданы туда. Там же примут решение о дальнейшей судьбе ваших кадров. Кому-то предложат и дальше работать, кого-то выгонят, а кого-то попросят не заниматься не своим делом. Вам это понятно?

— Да, господин министр.

— Прекрасно! Телефонируйте мне о том, как идут дела по расформированию милиции.

И Керенский так же, как и Ленин, до него, быстро вышел из здания вокзала в сопровождении своих адъютантов.

***

Шнырь и Керчь в составе своих групп заняли удобные позиции, откуда можно было легко совершить нападение на беззаботные милицейские патрули. Которые, казалось, даже и не знали толком, как стрелять из винтовок. Выждав время, когда на улице почти стемнело, группы налетчиков переместились ещё ближе, спрятавшись в подворотнях.

С Финского вокзала слышался гомон многочисленной толпы. Оттуда доносились резкие свистки маневренных паровозов, протяжные гудки прибывающих составов, скрежет тормозных колодок и другие шумы, присущие железнодорожному вокзалу.

В воздухе пахло сгоревшим углём и будущими приключениями. Видимо, ведущая пятёрка получила сигнал на нападение, потому что от вокзала послышались частые револьверные выстрелы. Через несколько мгновений в ответ послышалась ружейная стрельба.

— Пора, — кивнул Шнырь подельникам. — Наш выход, господа разбойнички.