Керенский. В шаге от краха
Шрифт:
Это сборище политических тунеядцев и аморальных болтунов продолжает жить за счёт государства, требуя всё новых и новых денег на своё содержание. С самого начала они потребовали себе двадцать миллионов, пообещав, в случае отказа, через Советы солдатских и рабочих депутатов на местах противиться решениям правительства. Деньги им были выделены, но им мало, им нужно ещё. Пока мне не на кого опираться, я ничего не могу с этим поделать.
Вы спросите: «А что они делают? Управляют?» Смешно! Через кого они это делают? Через своих комиссаров, разосланных во все структуры? Так они только мешают. Я знаю это, я сам такой, но и моя чаша терпения уже переполнена. Я государственный человек, я состою и министром, и товарищем Председателя Петросовета.
Впрочем, вы и так это знаете. Я свои требования довёл и жду от
— Он приехал в Петроград, но не успел прибыть, потому как размещается, — ответил Климович.
— Хорошо, тогда передайте ему самые подробные инструкции. Его бывший жандармский корпус будет самым многочисленным, на него будет возложена и охрана железнодорожных путей, и поимка дезертиров, и борьба со шпионажем, и много ещё чего. А главное, на нём будет лежать ответственность за охрану персонала железной дороги. Называться он будет транспортной милицией. Деньги на его содержание также будут выделены. У кого какие есть вопросы?
Вопросы были, но скорее общие и частные, чем глобальные. Все поняли, что Керенский взялся за дело всерьёз и основательно. Никто открыто не показал своего отношение к нему. Восторгов и страхов тоже не было. Все напряжённо думали, а если думать, то и результат будет. По крайней мере, Керенский на это надеялся. У него пока всё ещё оставался страх предательства и страх за свою жизнь, но… другого выхода он не видел.
Ему ещё партию эсеров нужно будет помогать разделять. Как он помнил из прошлой жизни, эсеры к концу октября разделились на левых, правых и центристов. Но кто за кого, почему и зачем, тогда он совершенно не интересовался. Опора на партию эсеров ему была нужна, так как она имела поддержку крестьянства, и тогда у большевиков и других партий, включая кадетов, шансов на власть абсолютно не было.
— Если вопросов больше нет, то расходимся все по рабочим местам. И кто знает, кому сейчас подчиняются пограничники?
— Корпус пограничной стражи подчинялся министру финансов, а сейчас военному министерству, — ответил офицер, незнакомый Керенскому.
— Ясно, понятно, будем выцарапывать его под себя, — пробормотал Керенский еле слышно и, порывисто встав, быстро пожал руки присутствующим, бегом спустился к машине и уехал, на этот раз в министерство.
В Мариинском дворце, вызвав к себе Скарятина, стал совместно с ним ваять приказы о расформировании милиции и передаче её функций «Совету общественного порядка» и о формировании транспортной милиции
Приказ № 101 Временного правительства.
«О создании транспортной милиции и Совета общественного порядка, и расформировании городской и земской милиции».
В целях улучшения общественного порядка, борьбы с бандитизмом, дезертирством и защите граждан Российской империи от посягательств на их личную жизнь, имущество, жизнь и здоровье, Временное правительство постановило:
Создать в каждом городе и населённом пункте, где имеются железнодорожные, речные, морские, автомобильные, извозные и любые другие станции, отделы транспортной милиции. Переподчинить этим отделам все железнодорожные жандармские управления в полном составе. Набрать дополнительно к ним личного состава до половины численности, имеющейся до этого. В случае недостаточного количества бывших жандармов, оставшихся в наличии, дополнительно набрать штат до восполнения отсутствующего личного состава и увеличить его до численности, указанной выше. Вернуть всех бывших жандармских и полицейских чинов, отправленных на фронт, в данные отделы, оставив их перераспределение на усмотрение Начальника транспортной милиции. Закрепить за транспортной милицией функции надзора за перемещением иностранцев, поиск и задержание шпионов иностранных разведок и дезертиров, оставивших свои части на фронте. А также поддержания общественного порядка и борьбы с бандитизмом. В целях активной борьбы с грабежами и диверсиями на транспортных артериях нашего государства, каждому начальнику отдела создать летучие боевые группы, вооружив их не хуже, чем отправляемые в бой пехотные подразделения. Придать к этим летучим отрядам пулемётные команды. При нахождении транспортных отделов милиции непосредственно возле границ ведения боевых действий придать летучим отрядам по аэроплану, укомплектовав
Подписал председатель Временного правительства князь Г. Львов
Министр юстиции и внутренних дел А. Керенский
Окончив работу над документом, Керенский окинул взглядом новый приказ, только что отпечатанный на типографской машинке, и несколько раз бережно взмахнул им, давая возможность краске высохнуть, а потом, положив на стол, аккуратно расписался перед своей фамилией.
— Ну, что же, господа-товарищи! — обратился он с усмешкой к своему заместителю Скарятину. — С почином вас и меня. Ленин сказал мне в лицо, что он наведёт порядок. Да только власть пока на мне держится, а не на нём!
— Я на подпись к Львову, — проговорил Керенский уже на пороге и с силой захлопнул за собой дверь.
«Доскакав» до Львова, располагавшегося этажом выше, Керенский постучался в кабинет и, отворив настежь дверь, буквально заскочил внутрь.
— Георгий Евгеньевич, я к вам с приказом.
— Присаживайтесь, Александр Фёдорович, — устало произнёс бывший председатель земства.
— Я вас слушаю. С чем вы пришли? Какой приказ?
— Это в связи с тем, что произошло вчера. Вы же в курсе того, что произошло вчера на Финском вокзале?
— Да, об этом «кричат» все газеты, трудно этого не знать. И я собирался сегодня поговорить с вами на эту тему, но вы меня предвосхитили.
— Хороший министр — это тот министр, который предугадывает действия своего начальника, — отозвался Керенский.
Губы князя Львова тронула слабая улыбка.
— Так что вы хотите предложить мне?
— Вот, посмотрите. В связи со вчерашними событиями я предлагаю усилить позиции нашего правительства созданием двух новых структур, вместо бессильной милиции. За них я ручаюсь. Эти силовые структуры помогут Временному правительству стать реальной силой, а не «плюшевой» властью.
— Как вы сказали? «Плюшевой» властью? Весьма необычное определение. Вы видимо имели в виду «мягкой» властью. Да, к сожалению, я с вами полностью согласен. Но я не могу быть жёстким. Вы? Вы! Это другое дело. Хорошо, давайте я подпишу, — бегло просмотрев текст, сказал князь Львов и добавил. — Я надеюсь на вас.
— И я оправдаю ваше доверие.
— Да… А кого вы хотите поставить начальниками?
— Кого? Людей, исключительно преданных делу революции. У меня уже есть подходящие кандидатуры. Я проведу с ними кастинг, тьфу, проведу с ними собеседование, познакомлюсь со всеми их данными и тогда приму решение. Это займёт от силы два дня.
— Что же, я только буду этому рад, Александр Фёдорович! — и князь размашисто расписался в приказе.
Схватив приказ, как коршун, Керенский пожал руку князю и буквально выбежал из кабинета, уже краем уха уловив его тяжкий вздох.
— Хоть бы это помогло…
«Поможет, обязательно поможет, не сумлевайся, начальник», — мельком подумал Керенский и устремился вперёд, чтобы отдать приказ и скорее разослать его телеграммами по всей стране. Ещё нужно было успеть поспать хоть немного, иначе он боялся свалиться от переутомления, что сейчас было просто недопустимо.