Киносценарии и повести
Шрифт:
– Так она здесь?
– ужас отразился на лице приятеля, и дверь бы захлопнулась, не успей Энергичный вставить в щель ногу в изодранном парусиновом башмаке.
– О, Господи! сколько тебе годков, мальчик? Нету ее, нету! Сними цепочку-то!
– У меня тут такой бардак, - нерешительно произнес хозяин квартиры.
– Нету! Мамой клянусь!
– поклялся мамой Энергичный.
– Не в том дело, - качнул головою Печальный в дверной щели.
– Просто неприятно. Мой дом, понимаешь! он должен иметь свой вид, свое лицо! Image!
– А
– поинтересовался Энергичный.
– Джаба вчера с приятелем завалили.
– К тебе тоже?
– А что, он и у тебя был?
– Ага, сегодня, - кивнул Энергичный.
– Подкараулил. Выхожу как раз из театра!
– А ты с ним вообще часто видишься?
– перебил Печальный.
– Года четыре не встречал. Тк разве, на улице!
– А я еще больше, - сокрушенно признался Печальный.
– Вообще-то, это неправильно. Все-таки друзья! И вдруг, понимаешь, заходят. Ну, знаешь, эти его штучки: икра, бастурма, коньяк французский.
– По пятьдесят рублей?
– проявил Энергичный неожиданно живой интерес.
– А черт ее!
– затруднился определить Печальный.
– Значит, по пятьдесят!
– Я уже лет десять капли в рот не брал!
– покривил душою Печальный.
– Не брал?!
– возмутился Энергичный.
– А как же в прошлом году, в Семиганче?..
– Семиганч не в счет!..
– потупился Печальный.
– Ничего себе не в счет!
– Энергичный наслаждался воспоминанием.
– В общем, нагрузили они меня под завязку, - вернул Печальный приятеля из прошлого года в прошлый вечер.
– Просто свиньей себя почувствовал.
Приоткрылась дверь напротив, высвободила голову Соседки в бигудях. Голова повернулась в сторону приятелей и спокойно, словно в театре, устроилась слушать и наблюдать.
– А в воздухе, понимаешь, - продолжал не заметивший Соседки Печальный, - вроде как дух отца носится. Утром глаза разлепляю: в квартире пакостно как во рту. Даже убрать не успел: на службу опаздывал!
– Пророк вино не велел пить, - продекларировала Соседка в пустоту.
– Ты это, тетка, - огрызнулся Энергичный, - мужу своему расскажи, - и обернулся к Печальному.
– Ладно, открывай. Помогу убраться. А от тебя ему что понадобилось? Жениться, что ли, уговаривал?
– Жениться? С чего это - жениться?!
– изумился Печальный, но тут же с некоторой тревогою принялся восстанавливать обрывки диалога, происходившего вчера в сильном уже подпитии: вдруг и впрямь речь шла и о женитьбе? Магнитофон памяти поскрипел немного, подергал ленту туда-назад и безнадежно заткнулся.
– Да нет! Вроде бы не жениться. Переехать. Дом, говорит, с мебелью - твой. Участок, говорит, с тутовником - твой. Пай, говорит, за эту квартиру - тоже твой. И на чем, говорит, поедешь - твой.
– А на чем поедешь?
– живо поинтересовался Энергичный.
– Ни на чем я не поеду!
– раздраженно огрызнулся Печальный и добавил.
– "Жигули".
– Ясно как день, - прокомментировал Энергичный.
–
Печальный окинул глазом следы попойки, как бы проводя рекогносцировку предстоящего сражения с энтропией, малого сражения, ибо в большом, как бы он ни старался (а Печальный, очевидно, старался постоянно), все равно победить бы не сумел: пробужденная сновидением память с грустью констатировала неодолимое обилие мелких отличий квартиры сегодняшней от той, из детства: рассохшийся паркет, потрескавшиеся потолки, пожухлые, в пятнах и царапинах обои, потускневшие отцовские игрушки, неорганично соседствующие с немногими новыми, "научно-фантастическими", явно вышедшими из-под рук нынешнего ответственного съемщика.
Поглядев на пустую коньячную бутылку, Энергичный пробормотал под нос:
– Точно, пятидесятирублевая. Из Москвы. С Калининского. Я видел, - и, собрав рюмки, понес под раковину, на кухню, оттуда и крикнул.
– Значит, не женить, а купить квартиру?
– Ага, - отозвался Печальный.
– Втемяшилось ему. Не привык себе отказывать. А с чего ты взял, что женить?
– появился на кухонном пороге, эквилибрируя в вытянутых руках горою грязных тарелок.
– Да с того, что!
– но дверной звонок прервал объяснение.
Печальный, прежде чем открыть, набросил цепочку.
– Ну ты и боязливый! Глазок бы уж тогда врезал.
В дверной щели обнаружилось лицо давешней Соседки.
– А у меня мужа нету, - с обескураживающей наивностью сообщила она.
– Где ж он у тебя, тетка?
– не вдруг вспомнив, чем окончился предыдущий их разговор, Энергичный залился хохотом.
– Куда подевала? Поучениями Пророка замучила?
– Нет, - наивности Соседки не виделось предела.
– У меня его никогда и не было. Дети - это правда, дети есть, а мужа!
– А дети-то хоть взрослые?
– осведомился Энергичный.
– Взрослые, взрослые, - успокоила Соседка.
– Тогда м передай насчет вина.
Повисла пауза.
– Ты чего, тетка, тк вот и собираешься стоять?
– вопросил, наконец, Энергичный.
– Почему? Я домой пойду.
– Вот и иди!
– Энергичный закрыл дверь и обернулся к Печальному.
– В вашем подъезде, интересно, все вроде тебя: двинутые?
– Эх, кабы бы все!..
– сокрушился Печальный.
– А у меня, - поведал Энергичный, - между прочим, дельце одно выгорает.
– Снова дельце?
– Хорошо смеется тот, кто смеется последним, - покровительственно возразил Энергичный на усмешку приятеля.
– У тебя зарплата какая?
– Мне хватает, - буркнул Печальный.
– Ну сколько, сколько?
– Сто двадцать.
– Чистыми?
– Грязными, но все равно хватает.
– А пятьсот хочешь?
– с запальчивостью нувориша выдал Энергичный.
– Зачем это мне пятьсот?
– искренне пожал плечами Печальный.
Энергичный даже ответить не попытался на идиотский вопрос, а перешел прямо к делу: