Кинжал-22
Шрифт:
Мы прошли рядом с нашими машинами к южной окраине. Кинжал 22 отвечал за охрану дорожного полотна, в то время как ODA/Cmdo организовали операцию на вершине холма прямо к востоку от нас. С дороги нам был виден тыл их позиции. К полудню солнце поднялось высоко, а воздух стал горячим. Вооруженные машины, припаркованные на дороге, имели ограниченный обзор и не могли ничего разглядеть за плотным барьером из пышных зеленых деревьев поперек дороги. С того места, где мы находились, дорога спускалась к небольшому мосту, а затем снова резко поднималась вверх и исчезала за линией деревьев. Если бы в нашу сторону ехала машина, оперативники должны были бы сообщить нам об этом.
После
У нас с Юрием была прерывистая связь с дроном из-за его положения прямо над нами. Дело дошло до того, что я передал управление дроном офицеру авиации моей роты, Падди. Он вернулся в ТОЦ вместе с Сассе, который все еще работал в BMG. У Падди была хорошая связь с операторами беспилотников из-за его местоположения. Он поручил им детально просканировать крысиную линию с помощью тепловизионной камеры, чтобы попытаться идентифицировать любое движение.
Падди, пилот AV-8B Harrier, который проходил наземную службу в качестве офицера авиации, провел большую часть службы в Герате в составе управления нашей роты. За время пребывания в стране у него не было возможности контролировать воздух, не говоря уже о том, чтобы сбрасывать какие-либо боеприпасы. Будучи сам членом JTAC, он знал, что если у него и будет шанс сбросить бомбу, то только в BMG.
Из долины уже распространилась новость о том, что ячейка талибов, оккупировавшая Кибчак, ушла, не сделав ни единого выстрела. Это вызвало несколько гневных звонков по мобильному телефону от руководства «Талибана» с приказом атаковать или быть заклейменными трусами. Группе из шести сопротивляющихся этому бойцов было поручено вернуться в Кибчак и вступить с нами в бой.
Беспилотник засек их примерно в километре от нас. Но все, что мы могли делать, это наблюдать за ними. Тепловизионная камера не могла разглядеть, было ли у них оружие, потому что сталь все еще была относительно холодной, но позы их тел указывали на то, что все они несли какие-то предметы на плечах или по бокам. Но мы не могли вступить с ними в бой, пока не получили положительную идентификацию оружия или враждебных намерений. ODA/Cmdo поджидали их, пока Юрий передавал обновленную информацию о местоположении противника, относящуюся к их позиции на холме. В то же время командир нашей роты уже разговаривал по телефону с SOTF, добиваясь разрешения на пуск «Хеллфайра», как только они начнут нас атаковать.
Удар был одобрен, но с одним условием. Мы должны были бы немедленно отправить туда ребят, чтобы оценить результат и убедиться, что в результате удара не было жертв среди гражданского населения.
Когда эти слова прозвучали по радио, у меня возникло тошнотворное чувство, что повторялась ту же ситуация в Данех Пасаб, когда операторы перебегали от одной воронки от бомбы к другой, делая снимки, которые будут показаны в презентациях PowerPoint для группки хорошо питающихся, регулярно принимающих душ и
Это сейчас стандарт? Сбросить бомбу и броситься за ней?
В любом случае, похоже, Падди собирался воспользоваться своим шансом.
— Мы сделаем это - ответил Фил по радио.
— Мы подготовим машины к отправке - добавил Энди, зная, что для них было бы безопаснее иметь мощное артиллерийское прикрытие на большом открытом пространстве, когда они будут маневрировать вдоль линии фронта к месту удара.
Боевики даже не подозревали, что за ними наблюдают и что все на вершине холма уже предупреждены о них. Их судьба была решена еще до того, как они нажали на спусковой крючок. Они сократили разрыв примерно до шестисот метров от южной окраины Кибчака. Падди уже передал данные о цели оператору беспилотника, который зафиксировал на них тепловизор.
Был уже поздний вечер, когда боевики выползли из-за линии фронта и навели свое оружие на оперативников.
Клац... клац... клац…
Прозвучали первые выстрелы уже двенадцатичасовой операции. ODA/Cmdo на холме выдвинулись в дальний конец траншеи, оттеснив боевиков обратно в укрытие. Они предприняли еще одну попытку подняться, выстрелив из РПГ и выпустив еще несколько очередей из АК-47, прежде чем их снова прижали к земле. Было очевидно, что они не были готовы к такому точному ответу, поскольку на видео было видно, как они бегают вокруг, пытаясь решить, следует ли им двигаться ближе к деревне или начать бежать на юг. Кто-то, должно быть, сказал, что оно того не стоит, так как они начали быстро спускаться вниз по тропе.
Их оружие все еще раскалялось добела на видео с тепловизора, когда на связь вышел Падди.
— От Ореола 1-0, огонь разрешен.
— Одна пошла, тридцать секунд - ответил оператор беспилотника.
Несколько парней собрались вокруг небольшого экрана MVR III, пока мы ждали возле грузовиков, чтобы выдвинуться. Пятеро бойцов собрались вместе недалеко от небольшого пешеходного моста, пересекающего канаву. Даже в лучах послеполуденного солнца экран стал полностью белым, когда фугасная ракета взорвалась прямо в центре группы.
БУМ!
Взрыв прозвучал как глухой удар вдалеке. Изображение вернулось в поле зрения, и теперь район цели стал полностью виден после того, как верхушки деревьев были разнесены в клочья. Все, что осталось – это большие куски тел, все еще светящиеся белым от жара. Вся сила взрыва была локализована в траншее, мгновенно превратив ее в скороварку высокого давления.
Фил и Берни повели небольшую группу своих людей и коммандос вниз с холма, запрыгнув в канаву у моста, когда две наши машины проехали ее. Я сидел на заднем сиденье ведущего MRAP, и меня подбрасывало на неровной поверхности, когда машина снова поднялась по другой стороне впадины и выехала на открытое место.
ODA/Cmdo быстро спустились по траншее к месту удара. Наши машины находились на главной трассе, примерно в ста метрах к востоку от траншеи и зоны столкновения. Это был самый дальнее выдвижение на юг, которое кто-либо когда-либо совершал в долине Бала-Мургаб.
Когда они приблизились к месту столкновения, оружие было взято наизготовку на всякий случай, если кто-то еще двигался. Земля была усеяна листьями и мелкими обломками веток деревьев, в округе было тихо и все еще пахло взрывчаткой. Пятеро боевиков «Талибана» неподвижно лежали на земле. Глаза были открыты и покрыты налетом смерти, их конечности были согнуты в неестественных позах. Искореженное оружие и куски тел были разбросаны по окрестностям.