Кинжал-22
Шрифт:
Там разило смертью.
Я стоял за задней дверью MRAP, когда Фил вызвал по спутниковой связи SOTF.
— Подтверждаю, гражданских лиц нет, пять убитых противников с оружием.
(Любезно предоставлено архивом Бала Мургаб)
Находиться на открытом месте было немного тревожно, но можно было с уверенностью сказать, что все, кто хотел сразиться с нами сегодня, лежали разбитыми на
В тот момент я испытал настоящее чувство выполненного долга. Мы бросили вызов обстоятельствам, которые сложились против нас, истории, которая разыгрывалась в долинах по всему Афганистану — другой состав персонажей и локации, но тот же сценарий. Это была победа, которой все могли наслаждаться. От местного жителя, предоставившего информацию, до пилота, работавшего в ночную смену на высоте десять тысяч футов, и итальянского солдата, обслуживавшего 120-миллиметровый миномет на ПОБ «Тодд», все они сыграли свою роль. Весеннее наступление в Бала-Мургабе было полностью сорвано.
Теперь афганское правительство должно обеспечить, чтобы те, кто отдал свои жизни, сделали это не напрасно. Какими бы жадными и коррумпированными ни были большинство правительственных чиновников, они, по крайней мере, не отрубали руки ворам, не подстрекали мирных жителей забивать камнями других до смерти или убивать невинных женщин и детей, чтобы продвигать свое дело. Теперь их обязанностью было заполнить пустоту, которую когда-то занимали талибы, и доказать народу Бала-Мургаба, что стабильность и надежда — это то, чего можно достичь в течение их жизни.
Им просто нужно было хотеть этого достаточно сильно, чтобы бороться за это, хотеть этого достаточно сильно, чтобы противостоять страху вернуться к старым привычкам, которые приносили только боль и печаль.
Деревья и трава были ярко-сочно-зелеными, жизнь витала в воздухе.
Несмотря на то, что этот момент был коротким, он все равно был наполнен гордостью. И я знаю, что Роб улыбался нам сверху вниз, сидя за столом в Валгалле.
Это был прекрасный день в Афганистане.
Сделав снимки и осмотрев местность в поисках какой-либо информации, все отступили на окраину деревни и стали ждать наступления темноты. Это был потрясающий закат для нашей последней командной миссии. Небо представляло собой огненную смесь красного, оранжевого и синего цветов.
Мы заняли оборону задолго до того, как солнце полностью скрылось за горизонтом и на долину опустилась темнота. Последний конвой на этот день вскоре отправится на ПОБ после разгрузки строительных материалов на месте, выбранном капитаном Аббате для нового аванпоста, который будут обслуживать итальянцы и АНА. Наша работа здесь была закончена. Монополия талибов на этот район была нарушена, поскольку большинство боевиков искали убежища на внешних окраинах долины или просто смешались с местным населением. Командный элемент был либо мертв, либо лишен права контроля,
— Собирайся, мы возвращаемся - раздался по радио голос Джо.
Это была прекрасная ночь. Бомбардировщик В-1 был послан на смену беспилотнику и с низким ревом кружил над головой. Я погрузил свой рюкзак на заднее сиденье MRAP. Кокс, который обычно находился на ПОБ, обслуживая радиостанции в ТОЦ, был водителем в этой миссии. Джей сидел на сиденье, которое управляло дистанционным оружием, установленным на крыше, — он помогал загружать и складывать все снаряжение, которое было перенесено внутрь. Цинки с дополнительными боеприпасами, SASR Марка и разные мелочи, такие как рюкзаки, вода и батареи, выстроились вдоль сидений с одной стороны.
Все это создавало тесноту, когда я и трое членов команды ODA втиснулись внутрь для короткой поездки обратно на ПОБ. К счастью, оба задних люка на крыше были открыты, позволяя свежему воздуху заполнить тесное пространство, вызывающее клаустрофобию. Это также позволяло мне по-прежнему поддерживать связь со бомбардировщиком по радио. Я щелкнул выключателем на тяжелой задней двери, заставив гидравлику закрыть ее.
— Кость 1-1, Ореол. Мы начинаем наше движение обратно на ПОБ, я дам вам знать, когда мы доберемся туда, прием.
— Кость, принял.
Пневматические тормоза издали короткий шипящий звук, когда Кокс нажал на большой красный тормозной клапан, и автомобиль медленно покатился. Наш MRAP был последним в строю и занял свое место, когда большая колонна двинулась по грунтовой дороге на север, к холму Патфайндер. Грузовик бросало из стороны в сторону на неровной поверхности. Звук бомбардировщика был заглушен шумом двигателя и радиопереговорами, доносившимися из динамиков в передней части автомобиля.
Сначала я пытался мысленно следовать за нашим автомобилем, возвращаясь к маршруту до ПОБ, чувствуя, когда мы совершаем повороты, но я быстро заблудился. Защитное стекло на задней двери было черным, поэтому я не мог видеть, мимо чего мы проезжали. Я был всего лишь грузом в этой поездке, поэтому я просто посмотрел вверх через открытый люк и уставился на звезды.
Крошечные пятнышки звездного света оставались неподвижными, пока машина раскачивалась и взбрыкивала. Над головой пролетела ветка дерева, за ней еще одна. Их были полно, и они создавали полотно из листьев - знак того, что в долину полностью пришла весна. Весеннее наступление талибов так и не состоялось из-за тяжелой работы, храбрости и самопожертвования всех участников, от солдата, дежурившего по радио в 82-й, до афганского коммандос, вытаскивавшего своего раненого брата в безопасное место.
Было трудно поверить, что наше развертывание подходит к концу и что мое оставшееся время в BMG может измеряться неделями, а не месяцами.
Машина замедлила ход до ползка. Позади меня раздался громкий скребущий звук, как будто боковую часть MRAP протащили вдоль стены.
Должно быть, мы уже добрались до деревни Капе Баба чуть южнее Патфайндера и на полпути к ПОБ, подумал я.
ХРЯСЬ!
Автомобиль накренился назад к заднему колесу со стороны водителя.
ВУУУХ!
В одно мгновение мой обзор через верхний люк сменился со звезд на листья и стволы деревьев, а затем на черноту, когда машина скатилась в глубокий овраг.