Кирпичики
Шрифт:
— Сами мы эту печаль накачали, — честно признался я, — надо было язык за зубами держать, когда нас менты опрашивали… кстати, не знаешь, что там со следствием-то? Поймали кого?
— Говорят, прекратили за отсутствием состава преступления. Несчастный случай нарисовали. Вот этот кусок подходящий, — показал он мне очередную арматурину.
— Я тоже подобрал, — продемонстрировал я ему свою находку. — Теперь приладить бы их незаметно…
Ещё минут десять прилаживали, кажется, получилось.
Прорабы
До конца смены больше ничего примечательного не случилось, разве что за исключением того, что формовку наконец починили, и мы даже успели выгнать по две с половиной вагонки на душу населения. А вот когда пришли в раздевалку, подкатила следующая смена во главе с улыбающимся во все 32 зуба Васькой.
— Ну шо, пацанчики, — радостно предложил он нам с Мишей, — пошли побазарим.
И мы с Мишей вышли за ним на площадку, где грузили товар в машины. Вся она была завалена битым кирпичом и кирпичной пылью.
— Значит, заложили вы меня, ребятишки, — всё с той же радостной улыбкой продолжил Вася, — со всеми потрохами заложили. А ещё комсомольцы… нехорошо… — и он сделал продолжительную паузу.
— Менты спросили, мы ответили, — сделал я попытку выехать на чистый базар.
— Менты всех спрашивали, а сдали меня только вы, — логично возразил Васёк, — так что с вас теперь причитается. Выбирай ты сначала, — и он обратился ко мне, — в рыло или в брюхо?
— В рыло не даётся, мать не продаётся, — вспомнил я ответ на один стандартный тюремный развод.
— Гляди ты, грамотный, — удивился Вася. — А в брюхо даётся?
— Слушай, Вася, — решил я найти компромисс, — косяк наш, мы не отказываемся. Давай решим вопрос с помощью товарно-денежных способов.
— Это как? — удивился тот.
— Тебе, например, деньги, нам товар… ну то есть отсутствие товара. А если понятнее — мы тебе даём триста рублей, а ты от нас отваливаешь.
— Пятьсот, — сразу ухватил нить Вася, — и мы квиты.
— Четыреста, — продолжил торг я, — и мы не открываем этот чемодан.
— По рукам, — согласился он.
— Только денег у меня с собой нет — завтра отдам.
— Тогда хоть чирик дай авансом, — попросил он.
— Пятёра есть, — и мы вернулись в раздевалку.
— Что-то очень большие деньги ты ему пообещал, — хмуро сказал Миша, когда мы уже шли на автобусную остановку. — У меня таких нет.
— Зато у меня есть, в малом предприятии недавно выдали, — отвечал я. — А потом, знаешь такую еврейскую мудрость про деньги?
— Не знаю — расскажи.
— Если проблему можно решить деньгами, говорят они, то это не проблема, а расходы. Денег мы ещё заработаем, а Васёк этот возможно пригодится нам в будущем.
Город
Наша дополнительная отработка на Керамзите подошла к концу, и мы с Мишей по окончании дневной смены, как и договаривались четыре дня назад, распрощались с товарищами по несчастью и отбыли на рандеву с комсомольскими лидерами.
— Хорошо вот так, — сказал мне Миша, когда мы слезли с автобуса на площади Сусанина, — посидеть и покурить после трудовой вахты.
— Курить после физнагрузок вредно, — заметил ему я. — Да и вообще всегда вредно, а не только после нагрузок.
— Сам знаю, — огрызнулся Миша, закуривая последнюю беломорину из пачки, — но ничего не могу с собой поделать.
— Ладно, докуривай и вперёд. Нас ещё ждут великие дела.
На входе опять сидела не Катя, а неизвестно что.
— Уволилась она, — ответило оно на мой вопрос, — со вчерашнего дня не работает здесь больше.
Странно, подумал я, а мне она ничего не сказала. Но развивать эту тему я не стал, а просто прошёл вместе с Мишей на второй этаж к кабинету номер 13.
— Заходи, не заперто, — раздался зычный голос изнутри. — О, бойцы прибыли, рад вас видеть.
После пяти минут обмена мнениями ни о чём, Гена неожиданно перешёл к сути дела.
— А у меня для вас две новости…
— Хорошая и плохая? — попробовал угадать я.
— Не угадал, плохая и очень плохая, — ответил он со скорбной миной на лице.
— Начни тогда с просто плохой, — предложил я.
— Ну слушай — на Керамзите так и не нашли народ, чтобы заткнуть дыру в вашей бригаде.
— Это уже их личные проблемы, — отрезал я, — а я… ну то есть мы с Мишей туда возвращаться не будем. Правильно, Миша?
И тот согласно покивал головой.
— Это бы полбедой было, — продолжил Гена, — но есть и похуже известия.
— А что может быть хуже? Революция в Москве?
— Нет, революции пока что можно не бояться, но ваш участок в Благовещенке хотят отобрать, — и Гена внимательно посмотрел на каждого из нас.
— Очень интересно, — ответил я, — и что с жильём для нашего отряда тогда будет?
— А вашему отряду выделят другой участок. Со временем.
— Но на Керамзите всё равно надо отрабатывать?
— На Керамзите надо отрабатывать, — подтвердил Гена.
— А МПСХО остаётся на месте?
— А куда ж оно денется.
— Дай я угадаю, кто наложил лапу на наше добро, — предположил я.
— Угадывай, — милостиво разрешил мне Гена.
— Начальник концерна АМТ Куриленков наверно, — закончил свою мысль я. — Захотел не только первый этаж, а всё остальное.
— Угадал, — уныло подтвердил этот факт Гена.
— Он же ведь сам из вашего райкома вышел, чего ж он так себя ведёт не по-комсомольски?