Китай: страницы прошлого
Шрифт:
В жизни китайского крестьянина кан играл важную роль: на нем он спал после долгого трудового дня, здесь же он обедал, сидя на корточках за маленьким низеньким столиком, здесь же его жена шила и чинила белье для всей семьи и ухаживала за детьми. На кане в часы досуга хозяин принимал гостей и беседовал с родственниками и друзьями. На ночь кан застилали вместо матраца войлоком или камышовой циновкой и толстым ватным одеялом — обязательным имуществом китайской семьи.
На юге Китая крестьянские дома, как правило, строились из бамбука. Обычно ствол у бамбука зеленый, его высота достигает 30 метров. Стебель ровный, гладкий, прямой, толстый, разделяется прочными перегородками-узлами. Бамбук не боится влаги и почти не поддается гниению. В китайской
Ярко-зеленые листья и стройные стебли бамбука воспеты китайскими поэтами разных времен, которые любили писать и читать свои стихи в бамбуковых рощах. В IV в. знаменитые китайские поэты часто собирались в бамбуковой роще в местечке Хойсянь, в провинции Хэнань. Там до сих пор сохранился храм «Бамбуковая роща» (Чжулиньсы), построенный в память об этих встречах.
Деревню окружали пахотные земли, могилы предков и небольшие угодья. В ее общем владении находились возведенные коллективными усилиями ирригационные сооружения, мосты, питьевые и оросительные колодцы и источники, а также выгоны и пастбища, храмы и кумирни.
Многие жители деревни, принадлежа к разным семьям, носили одну и ту же фамилию. Китайские фамилии обычно односложные и записываются одним иероглифом: Чжан, Ван, Чжоу. Гораздо реже встречаются фамилии, которые состоят из двух слогов. В таком случае они в русской транскрипции пишутся слитно, например Оуян, Сыту, Сыма. Иероглиф, обозначающий фамилию, всегда стоит на первом месте, а за ним следуют знаки, обозначающие имя (односложное или двусложное).
Чаще всего имя и фамилия составляют трехслог (три иероглифа). Если, например, китайца зовут Чжан Му-хань, то Чжан — его фамилия, Му-хань — имя. Но встречаются и двуслоги (например, Тянь Хуа, где в фамилии и в имени по одному иероглифу). Бывают и более сложные сочетания, когда и фамилия, и имя состоят из двух иероглифов (например, Оуян Юй-цянь). В последнее время китайские имена в русской транскрипции пишутся слитно, т. е. Мухань, Юйцянь и т. д.
Сколько фамилий у китайцев? Статистические данные, собранные в период династии Мин, свидетельствовали о том, что в Китае насчитывалось более 3600 фамилий, однако часто встречающихся не так много. Детей в школах долгое время учили читать по книге «Байцаясин» — «Сто фамилий», — в которой зарифмованы по строфам сто наиболее распространенных в Китае фамилий.
По какому принципу подбирались фамильные иероглифы? В одних случаях фамилии совпадают с названием княжества (Чжоу, Вэй), в других — с названиями феодальных уделов (Фэй). Некоторые фамилии восходят к именам предков, названиям чинов и титулов. Многие фамилии произошли от названий профессий: потомки гончаров, например, часто носят фамилию Тао, что означает «гончарное изделие».
Специфического отличия между женскими и мужскими фамилиями нет. По иероглифам не всегда можно понять, о ком идет речь: о мужчине или о женщине. Исключение составляли женские имена, в состав которых часто входят иероглифы, обозначающие названия цветов или трав. Вот несколько примеров: Лю Хулань (лань — орхидея); Лань Хуахуа (хуа — цветы); Ли Сянсян (сян — душистый, ароматичный).
Когда девушка выходила замуж, перед ее прежней фамилией ставилась фамилия мужа. Например, после того как девушка Ли Сянсян вышла замуж за юношу Ван Гуя, она должна была носить фамилию Ван Ли Сянсян. Но ее могли называть и так: Ван тайтай (госпожа Ван), Ван фужень (супруга Вана) или Ван Гуй фужень (супруга Ван Гуя).
Во времена маньчжурской династии большую роль продолжал играть клан — семейно-родовое объединение с общим предком по мужской линии. Клан объединял ряд семейств, связанных общим храмом предков, храмовой землей и совместным хозяйством. Общая собственность клана (храм предков, кладбище, могилы, пахотные и непахотные земли, водоемы, леса, сады, хозяйственные сооружения, запасы зерна и др.) не подлежала разделу и продаже.
Символом единства клана считался родовой храм предков: в дни торжественных праздников там собирались все члены клана, обсуждали имущественные, семейные, судебные и другие дела. Клан выступал в роли суда первой инстанции, его решения считались обязательными и неукоснительно выполнялись. Он отвечал перед государством за поведение своих членов, а в тех случаях, если последние оказывались в тяжелом материальном положении, предоставлял им помощь.
Родовой клан был не только символом единства, но и источником всевозможных раздоров. «Пекинский вестник» приводил многочисленные примеры столкновений между кланами, которые нередко заканчивались гибелью и увечьем его членов и уничтожением их имущества. Местные власти были слишком слабыми, чтобы пресечь такие столкновения.
Когда встречались члены враждующих кланов, между ними возникала драка. В злобном ожесточении обезображивались могилы предков, разбрасывались камни с могильных курганов, выкапывались покойники.
В 1832 г. «Пекинский вестник» опубликовал жалобу своего читателя из округа Чжаочжао, провинции Гуанчжоу, в которой говорилось: «Четыре года тому назад мои близкие и дальние родственники отказались оказывать помощь семейному клану в полевых работах, за что подверглись жестокому наказанию. Десять человек было убито; двадцать мужчин и женщин были схвачены, им выкололи глаза, отрезали уши, изуродовали ноги, так что они остались беспомощными калеками на всю жизнь».
С классовой дифференциацией в китайской деревне, ростом крупного землевладения — частного и государственного — изменилась и роль старой патриархальной общины. Семейно-родовые связи ослабевали. Однако в деревне роль общины даже в XVIII–XIX вв. оставалась еще очень значительной.
Во главе сельской общины стоял староста, который представлял свою деревню в сношениях с властями и другими деревнями. Староста номинально пользовался правом распределения доходов с общинных земель, руководил общедеревенскими работами (ремонт дорог, мостов и т. д.). Как правило, старостой был местный богатей, который вершил суд над крестьянами по своему произволу.
О том, с каким садизмом, с какой жестокостью расправлялись богачи с бедняками, можно судить по беседе английского миссионера Дж. Макгована с одним из пострадавших. «В больнице мое внимание привлек один пожилой крестьянин, сидевший на полу; рядом с ним стоял мальчик с необыкновенно печальным видом. Я подошел к ним поближе, желая их получше разглядеть, и, к ужасу моему, увидел, что глаза у сидящего на полу были выколоты. „Кто это?“ — обратился я к мальчику. „Это мой отец“, — ответил он. „Каким образом твой отец лишился глаз?“ — продолжал я расспрашивать, и вот что услышал от мальчика.
Глаза были выколоты отцу мальчика несколько дней тому назад богатым соседом. Дело было так. Буйвол, принадлежавший этому несчастному, пасся на берегу реки и забрел на рисовое поле богатого соседа. Об этом через несколько минут уже было известно собственнику поля, и он решил предпринять крутые и решительные меры.
В ярости от этого известия богач созвал нескольких своих сородичей, и все они толпой, сгорая от желания отомстить виновнику, отправились вершить расправу. Наш крестьянин, ничего не подозревая, находился поблизости от буйвола, как вдруг на него накинулась рассвирепевшая толпа. Она решила выколоть ему глаза в наказание за небрежный присмотр за скотиной. Узнав об ужасной мести, задуманной толпой, крестьянин принялся просить и молить их смилостивиться над ним, но все было напрасно. Он предлагал денежное вознаграждение, в несколько раз превосходившее съеденный и вытоптанный рис, только бы пощадили его глаза, но и это не помогло. Ни мольбы, ни обещания денег не тронули жестоких сердец мстителей. Денег они не хотели брать: им необходимо было мщение. И вот через несколько минут, совершив ужасную, зверскую расправу и оставив на земле несчастную жертву в крови и почти без чувств, мстители разошлись по домам.