Китайцы. Особенности национальной психологии
Шрифт:
В итоге дети не умеют говорить своим языком. Или же, наоборот, детей рассматривают как младенцев. Детской литературы как таковой в традиционном Китае было очень мало. В наше время детской литературе уделяется большое внимание, издается масса детских журналов.
Китайские родители почти не занимаются сексуальным воспитанием своих детей, все отдается на откуп естеству, несмотря на то, что изречение Мэн-цзы ши сэ син е «Еда и плотское соитие есть природа человека» характеризует секс наряду с едой как естественную физиологическую потребность. В Китае, как уже отмечалось, по мере возможности стараются избегать открытого проявления сексуального влечения на людях, в том числе и поцелуев, ибо все это стыдно и вредит здоровью. Родители не разрешают рано заводить друзей противоположного пола, а если это и происходит, то только в коллективе. Автор этих строк в 1992 г. наблюдал, как на Тайване великовозрастные молодые люди и девушки на берегу моря играли в детскую игру «кошки-мышки». На удивленный вопрос, кто эти люди, мой коллега ответил, что это скорее всего студенты младших курсов, которые выехали на природу, чтобы просто познакомиться друг с другом, а в дальнейшем встречаться уже самостоятельно (не в коллективе). Справедливости замечу, что Тайвань в этом отношении более консервативен, чем другие регионы Китая. Впрочем, в принципе молодым людям и не надо беспокоиться о поиске объекта противоположного пола – за них это сделают родители. В китайской литературе («Ляочжай», «Путешествие на Запад») часто женский образ выведен в виде совратительницы или этакой китайской Бабы-яги. Мужчинам все время напоминают, что женщина – это зло, она вредит здоровью мужчины. В 1980-х гг. органы здравоохранения Китая зафиксировали следующий факт: когда дети спрашивали молодых родителей о разнице между мужчиной и женщиной, самым распространенным ответом был: «Те, кто курит, мужчины, те, кто не курит, женщины». Это и считалось сексуальным воспитанием [180, 76].
В Китае существует такое понятие, как «нелегальные дети» – те, кто не зарегистрирован и не санкционирован властями. Государственная политика одного ребенка привела к тому, что появились так называемые «черные дети». Они лишены каких-либо прав: не могут учиться в школе, устроиться на работу, служить в армии, поступить в колледж [180, с. 78].
Для китайской молодежи характерно беспрекословное подчинение авторитету родителей. Это касается в первую очередь вступления в брак. При возникновении конфликта между родителями и детьми в конечном итоге побеждают родители. Существует немало литературных примеров того, как уже взрослые дети в подобных случаях лишали себя жизни (см. произведения Лу Синя, Ба Цзиня). Зависимость от авторитета становится вредной привычкой. Китайцы предпочитают приспосабливаться к окружению и обстановке, соответствовать, а не покорять и изменять. Следование традиционной теории «золотой середины» (чжунъюн) позволяет избегать крайностей и резких формулировок при решении вопросов.
Главный персонаж известного романа «Путешествие на Запад» Царь обезьян Сунь Укун символизирует образ ребенка на пути взросления. Герой хотел вырасти и стать человеком, но его усмирили и отправили в горы Уханшань, ибо он мечтал сравниться с отцом. У китайцев приняты внешние ограничения характера, а на Западе делают упор на «сверх-я» (чао во), т. е. на внутренние ограничения.
Существует еще одна черта китайского характера, которая скорее всего зарождается в раннем детстве. Уже не раз китайские авторы отмечали определенную феминизацию образа мышления китайцев и пытались выяснить ее причину. Характеру и способу мышления китайцев свойствен очевидный уклон в сторону женского типа. В качестве доказательства были выявлены важнейшие характеристики традиционного китайского образа мышления и выделены те, которые характерны для женского типа мышления. Это сравнительно раннее возникновение субъектной формы мышления и сильного чувственного компонента; придание важности взаимоотношениям; повышенное внимание к форме и структуре; подчеркивание целого (холизм); склонность к образному мышлению; любовь к сбалансированности, подчеркивание гармонии; внимание к фактору времени и пространственному фактору; склонность к синтезу в ущерб анализу; интуиция и внутренний опыт, пренебрежение логикой.
Сам факт несовпадения психологических качеств и форм мышления мужчин и женщин не вызывает сомнения. С позиций формы познания, женщины обычно относятся к зависимому типу, – в своем познании они исходят из обстановки в целом. Познание мужчины обычно не зависит от наблюдения за общей обстановкой, фактов или дела в целом.
У девочек раньше, чем у мальчиков, формируется способ мышления, они более ранимы, у них более развиты эмоции, раньше проявляются способности к языку, лучше развиты память и чувство времени. У мальчиков более развито чувство пространства, умение оперировать числами. Девочки предпочитают видеть картину в целом, мальчики же стремятся анализировать. Девочки обычно аккуратны и более бережливы, чем мальчики. Мальчики противостоят друг другу, девочки ищут консенсус, они более мягки, скромны, скрытны, интровертны.
Лю Чанлинь пишет, что китайский календарь представляет собой сочетание европейского и лунного календарей, при этом в основе его лежит все-таки лунный календарь. С учетом различных фаз луны, в году определяются 12 лунных месяцев, а это только подчеркивает женское начало данного факта, для которого главное – это инь. В древности в Китае утро относили к ян, а вечер – к инь. Вечерние звезды считались главными у астрономов. Это тоже определенный уклон в сторону инь [98]. Понятие «семья» тоже имеет женское начало. Стратегия и стратагемы призывали и жоу кэ ган – «мягкостью одолеть твердость». В этике важное значение придавалось спокойствию, смирению как средству достижения цели. И в эстетике, и в познании, и в миропонимании, будь то конфуцианцы или даосы, главное было в слиянии хозяина и гостя (объективного и субъективного), слиянии тела с природой. Таким образом, общая тенденция имеет уклон к феминизации.
Известные политические и общественные деятели, ученые Китая писали о том, что взрослые китайцы характеризуются предельным набором отличительных черт. Чэнь Дусю говорил, что западные народы главным считают войны, а восточные люди – покой. Ли Дачжао писал: «Повседневная жизнь восточного человека в своей основе имеет покой, а действие происходит в качестве исключения. У западных людей наблюдается обратное явление. Философия восточных людей стремится к прохладной философии. Европейская – к теплой философии». В обществе отдается предпочтение спокойствию, сохранению статус-кво, неизменному порядку, некоторые подвижки рассматриваются как смута. Западные люди предпочитают живую политику, разрушение статус-кво, сложные вопросы разрешают революционным способом.
Сян Туйцзе, Ян Гошу и другие тайваньские и гонконгские ученые считают, что в своей жизни китайцы предпочитают покой (цзин), довольствуются тем, что имеют (готовым продуктом), скромны и не позволяют себе ничего лишнего, довольны своей судьбой, любят природу, праздность считают идеалом, любят размышлять, ценят удобства. Они скромны и тактичны, зависимы, послушны, пассивны, нуждаются в помощи. Они «себе на уме», хладнокровны, осторожны, подозрительны, стыдливы. В меньшей степени проявляется чувство волнения, стремление показать себя, умение распоряжаться (управлять), что-либо менять, желание атаковать, соперничать.
Линь Юйтан также признавал, что «форма мышления китайцев – это типичная женская форма мышления» [95, с. 90–95]. Автор объясняет это наличием у китайцев наследственных генов. Но главная причина все же в психологии. Особые условия существования и образ жизни наложили свой отпечаток. Это «секретная система передачи» кода, отдаленные отголоски матриархата и «лунного сознания».
Таким образом, уже в детском возрасте у китайцев зарождаются те особенности национального характера, о которых речь шла в предыдущих главах, а именно: идеализация героев древности, стереотип мышления, преклонение перед авторитетами, увлечение конкретным в ущерб абстрактному, внимание «лицу». Сказанному мы находим подтверждение и в детском фольклоре.
Китайская литература (с древнейших времен и по настоящее время) – как одно из звеньев китайской духовной культуры – в той или иной степени высвечивает сквозь призму литературных образов отдельные черты китайской национальной психологии. Китайская простонародная литература цюйи и фольклор в этом плане дают нам дополнительный материал для исследования в особенности тогда, когда это касается малоизученного до сих пор детского фольклора эртун гэяо, с которым ребенок начинает знакомиться уже в самом раннем возрасте одновременно с процессом усвоения речи, первой встречей с окружающим миром, с первыми самостоятельными шагами. Рассмотрение содержания, художественной формы и специфики бытования китайского детского фольклора, как утверждают китайские ученые, представляет несомненный интерес при решении проблем психологии, социологии и просвещения.
Давно замечено, что фольклористика, как и паремиология, – важный материал для изучения национальной психологии. Ценность психологических исследований народных пословиц и поговорок неоспорима. Это своеобразное народное творчество, в котором содержится выкристаллизованный в течение веков опыт и тра диции народа, переданный в форме простой разговорной речи. Ли Циншань в книге «Новое толкование китайцев. Душа народа сквозь призму народных пословиц» использует огромное число народных поговорок и пословиц, в которых выражены особенности китайской души, китайского менталитета [93].