Китеж-град. Осада Ершовки
Шрифт:
–Беда, Егор Никитич, беда! – с ходу закричал Алексашка, даже не поздоровавшись.
–Ты чего так рано? Что ещё за беда?
–Я у западных ворот был, сейчас в Ершовку Митька прискакал.
–Какой ещё Митька?
–Да тот самый, что в Бенгаловку прискакал с Западного Форпоста.
–А, этот. Ну и что с того?
–А то, что у него стрела из руки торчит. А над лесом столб пыли огромный. Не иначе как сотни коней сюда едут со стороны Бенгаловки. Войско идёт к Ершовке.
Воевода на секунду задумался.
–И что, сказал твой Митька, что в Бенгаловке случилось?
–Пока
Воевода опрометью кинулся в избу, но на пороге остановился и окликнул конюха:
–Фёдор, конь готов?
–Готов, Егор Никитич. У ворот стоит.
–Вороного седлал?
–Вороного.
–Это хорошо. Вороной быстрее всего домчит. Теперь вот что – запрягай гнедого в телегу, да срочно. К дружине поедешь. – сказал воевода, и вбежал в избу.
Буслаев сейчас мысленно ругал себя за то, что не оделся раньше. Была бы его воля – он так бы и поскакал в одной рубахе к западным воротам. Но ранг не позволял. В доспехи рядится – сейчас времени не было. «Потом надену – решил он».
Нет, одеть надо было что-то очень быстро. Поэтому когда Буслаев вышел из терема, на нём был красный кафтан, опоясанный кушаком, а на ногах – сафьяновые сапоги. В этом уже можно было ехать.
Когда он выбежал из терема – Фёдор ещё только выводил коня из конюшни.
–Да быстрее же, Фёдор, быстрее запрягай! – крикнул он.
–Куда же быстрее? Я и так тороплюсь, Егор Никитич.
–А ты быстрее торопись. И вот что – как запряжёшь – садись и гони быстро к дружине. Скажи, чтобы через четверть часа все срочно собрались у западных ворот. Ты понял? Срочно! Скажи, что я приказал. Скажи – беда на Ершовку идёт.
–Беда? – Фёдор после слов воеводы очень встревожился. – Какая беда, Егор Никитич?
–Нет времени, Фёдор. Да я и сам толком не знаю ещё. Беда будет точно, если скорее к дружине не поедешь.
–Егор Никитич! Батюшка! Не губи! – старик чуть было не бухнулся в ноги воеводе
–Время не терпит, Фёдор. Езжай быстрее, я на тебя очень надеюсь. Он повернулся к Алексашке. – Ну, парень, отворяй ворота!
Алексашка кинулся отворять. Воевода вывел вороного коня за ворота на улицу, и сел верхом.
–Садись на коня, парень. – И подал Алексашке руку.
Алексашка влез на вороного и сел сзади. Хоть сидеть было и неудобно, но всё быстрее, чем пешком.
–Держись парень крепче! – крикнул воевода, – Ннно, пошёл!
И они поскакали к западным воротам.
XXX. Мегалополис
А тем временем в Китеж стекались возвращавшиеся из дальних странствий первопроходцы, и приносили удивительные сведения. Оказывается, Великий Край был краем поистине диковинных животных и растений. Рассказывали первопроходцы о виденных ими полосатых лошадях, о высоченных животных с длинными шеями, и поистине гигантских исполинах с длинными носами.
Местные жители диву давались, а вот монахи, записывавшие все эти сведения – ничуть. Дело в том, что в Китеж-граде была довольно большая библиотека книг и манускриптов – в том числе византийских, римских и арабских. Библиотеку перевезли на берег, и теперь она хранилась в Китеже, а позже была перевезена в Мегалополис. Из этих-то книг монахи и узнавали, что те самые «диковинные животные» – называются зебры, жирафы и слоны, и тщательно записывали все эти сведенья.
Со временем монахи так в этом поднаторели, что им даже не надо было осведомляться в древних книгах о животных и растениях – они их уже знали наизусть. Если путешественник рассказывал о том, как видел на берегу реки медлительных существ, с твёрдой скорлупой, в которую они могут прятаться – монах сразу записывал – «черепаха». Если путешественник рассказывал об удивительном дереве с большими орехами, белыми внутри и довольно вкусными, монах записывал – «кокосовая пальма».
Так и жил в те славные времена Великий Край – путешественники ходили и ездили по всем его землям, рассказывали об увиденном, и вообще о том, что в мире происходит. Монахи записывали эти сведения. На окраинах строились три города – в центре сроились деревни вокруг Великого Озера, строился и расширялся и сам Китеж.
Люди строили дома, возделывали землю, ловили рыбу, охотились, разводили хозяйство, женились, воспитывали детей, внуков, иногда даже правнуков – и рано или поздно умирали. Однако их место занимали новые и новые люди.
Здесь не было войны, не было голода, и было мало людских страданий. Люди жили в мире, ничего не боялись, были сыты – на столах всегда и у всех были хлеб, мясо и рыба. Строились дома, церкви, дворцы. Шла торговля, развивались ремёсла. Одним словом – Великий Край процветал.
XXXI. Ершовка
Когда они подскакали к воротам – Митька всё так же стоял на стене и смотрел в сторону леса. Ефим запер ворота и стоял тут же – рядом. Митьке явно было нехорошо – весь рукав был в крови. Воевода и Алексашка слезли с коня и побежали на стену. Ничего существенного за это время не произошло – разве что облако пыли стало чуть ближе. Буслаев внимательно оглядел Митьку.
–Э, парень, да тебе к лекарю надо. Вон кровь, аж на землю льётся.
–Нет! – в привычной себе манере заорал Митька, – Не надо мне никакого лекаря! Я уехать отсюда хочу, да поскорее!
–Это куда же это ты поедешь? Сам говоришь – враг тут сейчас будет.
–На юг поеду, в Мегалополис поеду, куда угодно, но тут я не останусь! – вопил Митька.
–Да не ори ты, никто тебя тут держать не собирается. Нужен ты больно кому. В общем так, парень. Как, бишь тебя?
–Митька. – подсказал Алексашка.
–Так вот, Митька. Ты горячку, значится, не пори. Я вижу, что тебе лекарь нужен, а не то скоро у тебя и взаправду горячка начнётся. Ты пока ещё в здравом уме – меня выслушай. Мы вот как сделаем. Сейчас сюда дружина моя придёт, и ты всем расскажешь, что у вас в Бенгаловке произошло. Как расскажешь – Ефим отвезёт тебя к Федосею, лекарю нашему. Федосей лекарь хороший, травами лечит. Он твою рану живо обработает, чтобы не загноилась, да Антонов огонь, чтобы не начался. Как к лекарю сходишь – садись на своего коня, и скачи куда хочешь – тебе южные ворота откроют.