КК. Книга 8

Котова Ирина Владимировна

Второе - не допустить, чтобы при всех сорвалась Марина. А она вполне могла дойти до точки кипения - и поэтому он контролировал и себя и ее, вслушивался в ее дыхание - слышал он его куда отчетливей, чем голоса общающихся за столом, - и отвлекал, когда резко втягивала ноздрями воздух или задерживалась на вздохе, словно готовясь сказать что-то, что уже не поправить. Но и новобрачная старалась - очень старалась. Иногда аура спокойствия прорывалась, и тогда она впивалась ему в руку ногтями или шептала на ухо слова ненависти - но он был рад и этому. Касается. Приближается.

Хочет сделать больно. Значит, не все равно, что бы она ни говорила. Мало ли что женщина может сказать в ярости. Особенно когда он так напортачил.

И третье, очень важное - оставить ее сегодня в замке Вейн. Рядом. Иначе Марина много чего надумает в его отсутствие, уверится в своем решении, и переубеждать ее будет в разы труднее. И Люк мучительно соображал, как это сделать изящно, не вызывая подозрений. Лучше всего думалось на балконе, да и от вкуса табака и свежего ветра с легкой моросью, ударяющего в лицо, становилось легче. И даже занывший, словно сдавливаемый холодными руками затылок почти прекратил болеть.

В один из таких выходов из-за стола поднялся и дракон. Вышел вслед за хозяином замка, прислонился спиной к холодной стене. Просто стоял рядом и молчал, с удовольствием вдыхая свежий воздух. От него волнами шло спокойствие. Посмотрел на подозрительно поглядывающего на него Люка, усмехнулся.

– Там, где все полыхает, не помешает немного умиротворения.

– Значит, не показалось, - пробормотал его светлость, затягиваясь.
– Спасибо. Как вы это делаете?

– Мы сенсуалисты, как и серенитки, - пояснил Нории гулко.
– Видим эмоции, можем подправлять их.

– И что?
– напряженно и невнятно поинтересовался Люк. Но Нории его понял.

– Это ваше дело, - спокойно сказал он.
– Ты выбрал себе огонь, тебе и укрощать.

Произнес он это с таким знанием дела, что Люк невольно улыбнулся. И кое-что вспомнил.

– Я ведь должен вам ящик коньяка, Владыка.

– Не припомню такого, - веселясь, ответил дракон.

Дармоншир махнул рукой.

– Это был обет перед самим собой. Пора бы его исполнить. Видите ли, сейчас такой период, когда мне нужно срочно сокращать количество долгов, чтобы не переломиться.

– Бывает, - без удивления кивнул Нории.
– Мы, дети Воздуха, любим нагружать себя неразрешимыми проблемами. Благо, моему племени мать-вода дала больше выдержки и терпения.

– Да, - пробурчал Люк, - терпение мне сейчас не помешает.

Он затянулся, взглянул на дракона и замер, увидев прохладные переливы его ауры. Такое он видел только однажды, у царицы Иппоталии, и змеиное зрение воспринимало свечение куда отчетливей. Сейчас хватило один раз моргнуть, и все пропало. Люк напряг зрение, сощурившись, - и свечение появилось снова.

– Ты зря напрягаешь глаза, герцог, - Владыка склонил голову, наблюдая, как развлекается хозяин замка.
– Расслабь и смотри сквозь меня.

Люк хмыкнул, отвернулся в сторону парка, снова затянулся.

– Вы тоже видите ауру? И мою?

– Вижу, - подтвердил дракон.

Его светлость поколебался.

– В ней нет ничего… необычного?

– Есть, - легко согласился Нории.
– Твоя суть - это воздух, но он подавлен. Я такого никогда не видел. Ощущение, что у тебя два отца, герцог.

– Час от часу не легче, - невесело засмеялся Дармоншир.

– Такая аура вообще не может существовать, - говорил Владыка, всматриваясь в него багровеющими глазами, - ощущение, будто на тебя натянули вторую кожу и присушили намертво. Это издевательство над природой. Ты чем-то сильно искалечен, герцог. Не знаю, какое проклятие так сработало или чье воздействие. Но оно должно было убить тебя. Или по крайней мере свести с ума.

– Вполне возможно, что и свело, - Люк передернул плечами - затылок заныл сильнее, и он невольно оглянулся - интуиция просто вопила, что его ждет опасность. Дракон вдруг поднял голову вверх, принюхался, как животное.

– Я тоже чувствую это, - пророкотал он гулко.
– Уж полчаса как. В воздухе пахнет бедой. Смотри.

Навстречу им, закрывая небо, быстро катился вал черных туч, заворачивающихся циклоническим вихрем где-то далеко за горизонтом в сторону столицы. Потемнело, тучи потекли над головами - и тут же заревел ветер, усиливаясь до такой степени, что трудно стало дышать.

– Никогда такого не видел, - сипло проговорил Люк, выбрасывая сигарету - все равно не докурить было: в лицо сыпались искры.

– Я тоже, - откликнулся дракон тревожно.
– Никогда.

Они вернулись в столовую как раз в тот момент, когда торжественно заносили пахнущий сливками и ягодами торт. Ветер бил в окна, и Люк потер заледеневшие руки, сел рядом с Мариной.

– Соскучилась?
– любезно осведомился он, кладя ладонь ей на напрягшиеся пальцы и почти сразу же согреваясь. Слуги аккуратно разливали чай, раскладывали торт по тарелкам.

– Смертельно, - улыбнулась принцесса остро. Как укусила.

– Какой превосходный торт!
– чутко вмешалась леди Шарлотта.
– Правда, Берни?

– М…да, - недоуменно согласился Бернард, глядя на совершенно целый кусок на тарелке матери.

– Постараюсь больше не давать тебе скучать, - галантно проговорил Люк, непринужденно улыбаясь гостям.

– В этом ты мастер, - согласилась Марина, отворачиваясь.

– Да, - прозвучал ледяной голос Ангелины Рудлог, - крайне интересно узнать, что там внутри. В торте, конечно.

Через несколько минут у принца-консорта Байдека зазвонил телефон. Он извинился, достал трубку, посмотрел на нее, и, вместо того чтобы отключить, поднялся и вышел под взволнованным взглядом супруги. А когда вернулся, по его посуровевшему лицу сразу стало понятно: что-то случилось.

– Боюсь, нам придется завершать торжество, - проговорил он сдержанно в наступившей тишине.
– Но мы немного задержимся здесь, с вашего позволения, герцог. Так как мы все уже породнились, утаивать ничего не буду, но прошу не распространяться. Звонил Стрелковский, затем пришлось поговорить с Тандаджи. Чрезвычайное положение. Сейчас проверяют дворец.