Классическая поэзия Индии, Китая, Кореи, Вьетнама, Японии

Коллектив авторов

* * *

Служат целям различным, скажем, нож или острое шило, И в коляске и в лодке ценность разная заключена. Отказаться от вещи непростительной будет ошибкой Потому лишь, что вещь не для всякого дела годна.

* * *

Награждать за добро, сострадать не внимающим долгу — Так мудрейший из мудрых [501] поступил в стародавние дни; Все, кто сердцем добры, будут здравствовать долго-предолго, Потому что о людях неустанно пекутся они!

501

Мудрейший из мудрых— Конфуций (551–479 гг. до н. э.).

Лю Чжэнь [502]

Перевод Л. Бадылкина.

Из стихов «Преподношу двоюродному брату»

* * *

Одиноко склонилась сосна на макушке бугра, А внизу по лощинам со свистом несутся ветра. До чего же суров урагана пронзительный вой, Как безжалостно он расправляется с этой сосной! А наступит зима — как жестоки и иней и лед, Только эта сосна остается прямою весь год. Как

же в лютую стужу сумела сберечься она? Видно, духом особым крепки кипарис и сосна.

502

Лю Чжэнь (? — 217) — вместе с Цао Чжи был представителем цзяньаньской поэзии, входил в число «Семи цзяньаньских мужей». Переводы из Лю Чжэня, как и переводы из Жуань Цзи, Цзи Кана, Чжан Хуа, Цзо Сы, выполнены по изданию: «Хань, Вэй, Лючао ши сюань». Пекин, 1958.

Жуань Цзи [503]

Перевод В. Рогова

Стихи, поющие о том, что на душе

¹Я ночью глубокой уснуть не могу, Встаю и играю на цине певучем. Мне ветер прохладный халат распахнул, Луна освещает в окне занавеску. Там, в северной роще птица поет, А в поле кричит неприкаянно лебедь. В скитаниях что же увидишь еще? Печальные мысли всё ранят мне сердце. ⁸Светит-горит, опускаясь на западе, солнце, Гаснущий свет на халат мой ложится, тускнея. Ветер, крутясь, летает по стенам покоя, Птицы тесней на морозе прижались друг к другу. Птицы чжоу-чжоу [504] все же клювами перья сжимают, Звери цюн-цюн [505] тоже ищут себе пропитанья… Можно ли, став путником в дальней дороге, Душу забыть, стать подобьем звенящего камня [506] ? Прямо спрошу: разве стоит, за славой гоняясь, Чахнуть, страдать и терзаньями сердце исполнить? Много милей с воробьями порхать, со стрижами, Чем по морям устремляться за Лебедем Желтым [507] ? Вольно летит в четырех он морях на просторе — А с полпути как сумеешь потом возвратиться? ¹⁷Одинокий, забытый, сижу я в покое пустом. Кто понять меня сможет, с кем речь я могу повести? Выхожу за ворота — дороге не видно конца; Ни коней, ни повозок — все пусто, куда ни взгляну, Поднимаюсь на башню, взираю на девять земель [508] — Без конца и без края пустыня простерлась кругом. Одинокая птица на северо-запад летит, Зверь, от стаи отбившись, стремится на юго-восток… На закате я вспомню далеких друзей и родных: Только с ними при встрече я мог бы всю душу излить. ³²Светилу дня два раза не взойти,— Свершая путь, темнеет белый лик. Немного дней — и осени конец, И срок ее не долее кивка. Людская жизнь — как пыль и как роса, А Неба путь туманен и далек. Цзин-гун из Ци всходил на гору Ню И лил поток неудержимых слез. [509] Мудрейший Кун на берегу реки Скорбел, что смерть быстрей полета птиц. [510] Мне не догнать ушедших навсегда, Те, что придут, не встретятся со мной. Хочу взойти на гору Тайхуа [511] — Отшельник Чи [512] да будет спутник мой! Скорбь бытия постиг отец-рыбак [513] , Когда в челне вниз по теченью плыл.

503

Жуань Цзи (210–263) — крупнейший поэт-мыслитель, один из «Семи мудрецов из бамбуковой рощи», которые выработали особый тип поведения, выразившийся в пренебрежении условностями, царившими в обществе, отказе от карьеры, уединении и т. д. Поэзия Жуань Цзи насыщена философской проблематикой в духе древнего даосизма.

504

Чжоу-чжоу— мифическая птица-увалень с тяжелой головой. Чтобы не опрокинуться, зажимает клювом хвост.

505

Цюн-цюн— мифическое животное, у которого передние ноги длинные, оленьи, а задние — короткие, заячьи, поэтому ему трудно есть.

506

…стать подобьем звенящего камня. —Звенящий камень — образное наименование древнего музыкального инструмента, который представлял собой каменную пластину, подвешенную к перекладине.

507

Желтый Лебедь— сказочная птица, олицетворявшая мудрых людей.

508

Девять земель— Китай, который, по преданию, был разделен мифическим правителем Юем на девять областей.

509

Цзин-гун из Ци // всходил на гору Ню // И лил поток // неудержимых слез.— По преданию, правитель древнего царства Ци, Цзин-гун (VI в. до н. э.), поднявшись на гору, зарыдал и сказал: «Неужто и я уйду из жизни, как уносятся эти воды?!»

510

Мудрейший Кун // на берегу реки // Скорбел, что смерть // быстрей полета птиц.— Мудрейший Кун — Конфуций. В древнем трактате «Луньюй» («Беседы и суждения»), который содержит записи его бесед, говорится: «Стоя на берегу реки, учитель сказал: «Все течет так, как эти воды, не останавливаясь ни на мгновенье».

511

Тайхуа— другое название горы Хуашань (см. прим. к с. 205).

512

Отшельник Чи— легендарный бессмертный древности Чисун-цзы, почитавшийся как повелитель дождя.

513

Отец-рыбак— герой одноименного произведения поэта Цюй Юаня (340–278 гг. до н. э.).

Цзи Кан [514]

Перевод В. Рогова

Дар Сюцаю [515] , уходящему в поход

⁷Человеческая жизнь коротка, Протяженны небеса и земля. Сотню лет, что протекут на земле, Долголетьем кто из нас назовет? И к бессмертию стремлюсь я в мечтах, Быть к нетленному хочу приобщен. Я топчусь, поводья сжал я в руке И на друга все смотрю снизу вверх, ¹⁵Ночью глубокой пустынно и чисто, Ярко луна осветила террасу. Ветер

чуть-чуть шевелит мне одежду, Полог простой высоко подобран. Кубок наполнен вином превосходным, Только мне не с кем делить мою радость. Цинь мой певучий со мной неразлучно, Жалко, что ныне играть на нем не с кем, Взор подымаю, тоскую о друге, Благоуханном, как цвет орхидеи… Нет человека прекрасного рядом — Разве же можно теперь не вздыхать мне?

514

Цзи Кан(223–263) — поэт-философ, один из «Семи мудрецов из бамбуковой рощи».

515

Сюцай— в III в. — человек ученого круга.

Чжан Хуа [516]

Перевод В. Рогова

Стихи о чувствах

⁵Рассеянно взор мой скользит по полям, Бесцельно брожу я, подолгу стою. Ручью орхидеи края оплели, Цветы затеняют зеленый поток. Здесь в целой округе красавицы нет — Кому же цветы мне, нарвав, подарить? Знакомы морозы всем жителям гнезд, И ведомы ливни насельникам нор. Кто в долгой разлуке не ведал тоски, Тот радости встречи узнает едва ль,

516

Чжан Хуа(232–300) — поэт и государственный деятель начала правления династии Цзинь.

Повозка у ворот

Повозка у ворот и кони — гости! «Откуда, сударь, вы?» — я вопрошаю, И вмиг наперебой пошли вопросы — И оказалось, мы соседи были! Толкуем, что в былом мы горе знали, Вздыхаем, что сейчас отрад не видим. Мы утром речь ведем, бодрим друг друга, И на закате дня все длятся речи… Как трудно замолчать, начав беседу! Заводим песню мы порой прощанья. Еще былая скорбь не прекратилась, А новая тоска уже настала.

Цзо Сы

Перевод Л. Бадылкина

Стихи о разном

Ветер осенний, все холодней на ветру — Белые росы инеем станут к утру. Слабые ветви вечером стужа скует, Падают листья ночи и дни напролет… Вот над горами вышла луна в облаках, Все побелело в льющихся лунных лучах. За занавеску выгляну в маленький сад: Дикие гуси в утреннем небе кричат. К дальним просторам дух устремляется мой — Дни коротаю в комнатке этой пустой. Стар я скитаться вечно в чужой стороне. Сумерки года… боль и досада во мне.

Тао Юань-мин [517]

Перевод Л. Эйдлина

Укоряю сыновей

Уже сединою виски у меня покрылись И мышцы и кожа свою утратили свежесть. Хотя в моем доме и пять сыновей взрастает, Но им не присуща любовь к бумаге и кисти. Шу — старшему сыну исполнилось дважды восемь, По лености вряд ли соперник ему найдется. В пятнадцать Сюаня Конфуций «стремился к книге» [518] , Сюань же, напротив, не терпит искусства слова. Дуаню и Юну — они близнецы — тринадцать, Недолго обоим шестерку спутать с семеркой. А младший мой, Тун-цзы, которому скоро девять, Тот только и знает, что груши рвать да каштаны. Коль Небо судьбою меня одарило этой, Осталось прибегнуть к тому, что содержит чарка.

517

Тао Юань-мин(365–427). — См. вступ. статью. Переводы Л. Эйдлина публикуются по книге: Тао Юань-мин. Стихотворения. М., 1972. Прим. переводчика.

518

В пятнадцать Сюаня // Конфуций «стремился к книге». —В книге «Беседы и суждения» о Конфуции сказано, что он «в пятнадцать стремился к ученью».

Вторю стихам Чжубу [519] Го

* * *

Густо-густо разросся лес пред самою дверью дома. Когда лето в разгаре, сберегает он чистый сумрак. Южный радостный ветер в это время как раз приходит, И бесчинствует всюду, и распахивает мой ворот. Я нигде не бываю, — выйду так, полежать без дела, Или сяду спокойно и за цинь возьмусь, и за книгу. Овощей в огороде у меня изобилье всяких, Да и старого хлеба остаются еще запасы. О себе все заботы ограничены ведь пределом, Мне же больше, чем надо, никогда не хотелось в жизни. Винный рис я очищу и вино на славу готовлю, А поспеет, и сразу сам себе его наливаю. Сын мой, маленький мальчик, здесь же, рядом со мной, играет. Он мне что-то лепечет, а сказать еще не умеет. И во всем этом вместе есть, по правде, такая радость, Что уже я невольно о роскошной забыл булавке… [520] И в далекие дали провожая белые тучи, Я в раздумьях о древнем; о, раздумья мои глубоки!

519

Чжубу— канцелярский чин, нечто вроде управляющего делопроизводством.

520

Что уже я невольно // о роскошной забыл булавке… — То есть о булавке, которой закалывалась чиновничья шапка.

* * *

Теплотою и влагой три весенние срока славны, [521] И чиста и прохладна та, что белой зовется, осень. Когда росы застынут и кочующих туч не станет, Когда небо высоко и бодрящий воздух прозрачен, Как причудливо-странны воздымаются ввысь вершины, Стоит только вглядеться, — удивительно, неповторимо! Хризантемой душистой просветляется темень леса. Хвоей сосен зеленой, словно шапкой, накрыты горы. Размышляю об этом целомудренном и прекрасном, Чья открытая доблесть и под инеем нерушима, И за винною чарой об отшельнике древнем думы: Будет тысячелетье, как твоих мы держимся правил. Но пока в моей жизни неразвернутые стремленья… Чувства, чувства такие в «добрый месяц» меня тревожат. [522]

521

Теплотою и влагой // три весенние срока славны. — То есть три весенних месяца — начало, середина и конец весны.

522

Чувства, чувства такие // в «добрый месяц» меня тревожат.— «Добрый месяц» — десятый по лунному календарю, первый месяц зимы.