Классические книги о прп.Серафиме Саровском
Шрифт:
“Отцы написали, — поучал преподобный Серафим, — ищи Господа, но не испытуй, где Он живет… О Делах Божиих не рассуждай по насыщении своего чрева: при наполненном чреве какое может быть ведение тайн Божиих? Прежде всего должно веровать в Бога… Вера без дел мертва, а дела веры — любовь, мир, долготерпение, милость, смирение, несение креста и жизнь по духу. Лишь такая вера вменяется в правду”.
2
Далеко не все, приходившие к келье преподобного, способны были воспринять его поучения, но те, которые следовали им, действительно, просвещались сиянием вечного света, и действительно, существовали в жизни сей, как бы не существуя… Помещики, брат и сестра Мантуровы, пример этому…
Михаил Васильевич много лет служил в Лифляндии, и там заболел, и вынужден был уволиться от военной службы, и вернуться на жительство в свое село Нуча верстах в сорока от Сарова.
Однако болезнь продолжала усиливаться, уже кусочки кости начали выпадать из ног, когда Михаил Васильевич приказал отвезти его к отцу Серафиму.
— Что пожаловал, посмотреть на убогого Серафима? — спросил преподобный, выходя к больному из кельи.
Мантуров со слезами просил излечить его.
— Веруешь ли ты Богу? — спросил Серафим.
— Верую! — отвечал Мантуров. — Всей душой верую… Всем сердцем!
— Радость моя! — сказал преподобный. — Если ты так веруешь, то верь же и в то, что верующему все возможно от Бога, а потому веруй, что и тебя исцелит Господь, а я, убогий Серафим — помолюсь.
И, усадив Мантурова возле своего гроба, вынес святого елея, которым помазал ноги больного.
— По данной мне от Господа благодати я первого тебя врачую… — сказал он.
Потом надел на больного носки и когда тот встал, насыпал ему в фалды сюртука груду сухарей и велел идти в монастырскую гостиницу.
Михаил Васильевич двинулся к гостинице, и с тяжелой ношей пошел так, будто и не болел никогда.
Мантурову хотелось отблагодарить саровского чудотворца, но тот запротестовал:
— Радость моя! Разве Серафимово дело мертвить и живить, низводить во ад и возводить… Что ты, батюшка… Это дело единого Господа, который творит волю боящихся Его и молитву их слушает! Господу всемогущему да Пречистой Его Матери даждь благодарение!
С этими словами и отпустил он Мантурова в имение, а когда тот вернулся назад, поскольку совершенно позабыл про болезнь, а как ему отблагодарить Бога за исцеление, так и не придумал, преподобный Серафим встретил его словами:
— Радость моя! А ведь мы обещались поблагодарить Господа, что Он возвратил нам жизнь!
— Я не знаю, батюшка, чем и как… — сказал Мантуров. — Научите…
— Вот, радость моя, — весело сказал преподобный Серафим. — Все, что имеешь, отдай Господу и возьми на себя самопроизвольную нищету!
Смутился Мантуров, вспоминая, что точно также Спаситель предложил благочестивому юноше раздать все имение и следовать за Ним, и юноша, который с детства исполнял все заповеди, не смог отказаться от богатства… А он… Ведь он не один… У него молодая жена… Чем будет жить она?
— Оставь все, радость моя, — сказал прозорливец Серафим. — Не пекись о том, о чем думаешь. Господь тебя не оставит… Богат не будешь, хлеб же насущный будешь иметь!
— Согласен, батюшка! — не раздумывая, ответил Мантуров. — Что же благословите мне сделать?
По благословению преподобного Мантуров отпустил на свободу своих крепостных людей, продал имение и купил в Дивееве на указанном чудотворцем месте пятнадцать десятин земли. Основные деньги преподобный наказал ему сохранять до времени.
О том, как протекала новая жизнь Мантурова, о попреках жены, о насмешках, которые приходилось сносить ему от знакомых, можно написать нравоучительную повесть.
Но Михаил Васильевич перенес все. Недаром преподробный Серафим считал его любимейшим своим учеником, называл его не иначе, как Мишенька, и поручал ему все, что касалось устройства Дивеево…
3
В Киеве прошел съезд “Южного общества”…
Император Александр I подписал тайный манифест о назначении великого князя Николая Павловича наследником престола. Манифест запечатан в конверт и на нем рукою императора сделана надпись: “Хранить в Успенском соборе с государственными актами до востребования моего, а в случае моей кончины открыть московскому епархиальному архиерею и московскому генерал-губернатору в Успенском соборе прежде всякого другого действия”…
В этом же 1823 году преподобный Серафим Саровский вручил Михаилу Васильевичу Мантурову колышек, который надо было забить в землю в указанном им месте.
Мантуров поручение исполнил в точности, но так и не понял, зачем это надо.
Через год чудотворец Серафим вручил Михаилу Васильевичу уже четыре колышка и велел вбить их все там же, в Дивеево.
И снова не понял он, что происходит…
Стремительно раскручивалась пружина исторический событий, готовых отбросить Россию в хаос революции.
Словно в предчувствии надвигающейся катастрофы, 7 ноября 1825 года А.С. Пушкин завершает драму “Борис Годунов”… И вот через двенадцать дней — в Таганроге после внезапной болезни умирает государь император Александр I.
Скорбная весть добралась до Петербурга только 27 ноября. Через полчаса после получения известия, великий князь Николай подписал присяжный лист. Началась поспешная присяга Константину.
3 декабря великий князь Михаил Павлович привез из Варшавы в Петербург письма Константина Павловича, который подтвердил свой отказ от престола.