Клава Назарова
Шрифт:
И он по пологому склону, заросшему ромашкой и жёлтыми бубенчиками, направился к реке, что блестела в разрывах между кустами.
Федя с недовольным видом пошёл за ним следом.
— Отяжелел, кооператор, — бормотал он. — Штаны ему жалко.
У реки ребята отыскали укромное место, разделись и легли на тёплый илистый берег.
Блаженно щурясь и поворачиваясь к солнцу то спиной, то грудью, Федя вскоре уже забыл свою обиду на приятеля.
— А хорошо бы сейчас пионером заделаться, — мечтательно заговорил он, — в лагере пожить
— А учебную тревогу ПВХО как устраивали, — отозвался Саша. — Сколько мы тогда взрослых в убежище заперли, часа два до отбоя их держали.
— Ещё бы не помнить! — улыбнулся Федя. — Клаша тогда тоже попалась. Мы её в убежище даже дегазировать стали. Пальто ей прожгли. Вот уж ей от матери досталось!.. А она её успокаивает: «Ничего, мама! Это мои бойцы так постарались! Сейчас учебная тревога, а если на самом деле что случится…»
Воспоминания захватили ребят. Нет, что там ни говори, а хорошо им было в пионерской дружине у Клавы Назаровой. Она была их настоящим другом.
Клава не любила «пионерской говорильни», словесных сборов, а всегда наталкивала ребят на живые, увлекательные дела.
Где только не играли островские мальчишки в футбол: и под окнами школы, на Базарной площади, и в городском парке. И отовсюду их бесцеремонно прогоняли. Клава снарядила отряд «разведчиков», они обшарили город и обнаружили несколько великолепных пустырей. Затем в дружине был создан «добровольный строительный батальон», и на одном из пустырей, за рекой, закипела работа. К строителям присоединились мальчишки из других школ, и к летним каникулам юные любители спорта уже имели свой стадион.
Трудно давались горсовету зелёные посадки в городском парке и на улицах. Беспризорные молодые деревца хирели, чахли, уничтожались.
Но вот за посадки взялись Клавины пионеры. Они создали «зелёный совет», куда вошли ребятишки, старики, женщины, приняли шефство над каждым деревцем и даже провели в Доме пионеров общественный суд над «врагами зелёного друга». В число «врагов» попали пятеро мальчишек, срезавших деревца на луки, и две пожилые тёти, кормившие листьями молодых посадок прожорливых коз.
Впервые в городе после долгих лет забвения Клавины пионеры устроили новогоднюю ёлку. Высокую, сияющую, нарядную, её установили в центре города, и целую неделю вокруг ёлки веселились островские ребятишки.
А сколько неиссякаемой энергии и выдумки проснулось в ребятах, когда Клава познакомила их с гайдаровским Тимуром!
Пионеры пометили красными звёздочками все дома, где проживали семьи красноармейцев, старики, инвалиды и сироты. Затем ребята развернули бурную деятельность: возили на санках воду, кололи дрова, помогали ходить в магазин, копались на огороде.
Пионеры так разошлись, что во дворе у одной из старушек взялись чинить дряхлый, покосившийся
— Ну хватит! Заговорились мы… — спохватился Саша. — Давай купаться!
Приятели, разбежавшись, бросились в воду и поплыли наперегонки. Потом они ныряли, доставали со дна реки чёрную, как дёготь, грязь, забрасывали ею друг друга, схватывались бороться и, наконец, наглотавшись воды, выбрались на берег.
— А ты ничего стал плавать, — снисходительно похвалил Саша приятеля. — Клаше спасибо скажи, это она тебя научила. Помнишь, как ты от воды шарахался?..
— Было дело, — согласился Федя. — А ты не забыл, как в спортзале через кобылу прыгать боялся? Разбежишься, покраснеешь — и стоп машина, заело. Клава тогда с тобой тоже помучилась.
Неизвестно, сколько бы ещё времени ребята предавались воспоминаниям, как вдруг Саша спохватился:
— Погоди! А где наша одежда?
— Как — где? — удивился Федя. — Мы вот здесь её положили… у кустика.
— Не дурачься, Федька. Куда ты её запрятал?
— Да не подходил я к ней, — обиделся Федя. — Мы же вместе с тобой купались.
— Руки вверх! — раздался глуховатый голос. Федя и Саша оглянулись.
Шагах в пяти стоял небезызвестный ребятам Петька Свищёв и целился в них из лука.
— Ну, ну, — нахмурился Саша, подаваясь вперёд. — Не балуйся!
— Ни с места! — предупредил Петька и махнул рукой.
В ту же секунду из-за кустов выскочило с десяток мальчишек с красными ленточками на груди. В руках они сжимали еловые шишки. Такие же шишки топорщились у них в карманах и за пазухой.
— Ну вы, мальцы! — строго сказал Федя. — Поиграли и хватит. Давайте нашу одежду.
— Она уже в штабе, — сообщил Петька. — А теперь мы и вас туда доставим.
— Нет, ты видал? — возмутился Федя. — Тоже мне вояки! За «синих» нас приняли.
— Я ж тебе говорил, — шепнул Саша приятелю. — Выследят они нас. — И он примиряюще обратился к Петьке — Слушай, мы же не играем… И не «синие» мы и не «красные». Мы к Клаве Назаровой пришли по делу. Ну, принеси нам одежду, будь друг.
— Кто вас знает, зачем вы здесь, — буркнул Петька. — Ходят тут, высматривают… А может, вы… Да что там говорить много, пошли в штаб! Там разберутся.
— Слушай, Свищ, я тебе сейчас навешаю! — пообещал Федя.
Петька кинул быстрый взгляд на свою команду. Пионеры достали из карманов ещё по нескольку шишек и принялись окружать приятелей.
— Ладно, не хорохорься! — удержал Саша Федю за руку. — Ещё шишками закидают. Пошли лучше с ними… Всё равно нам одежду выручать надо. — И он, ухмыльнувшись, поднял руки. — Глаза завязывать будете?
— Можете так идти, — разрешил Петька.
Поводив Федю с Сашей изрядное время по кустам, Петькина команда наконец доставила их в штаб.