Клиника измены. Семейная кухня эпохи кризиса (сборник)
Шрифт:
Маша приосанилась, открыла рот, и Юля ретировалась к прилавку с йогуртами. Все, что Горошкина сейчас скажет про организацию медицинской помощи в России, Юля знала наизусть.
«Мы просто перепутали мужей, – вдруг весело подумала она. – Эти два оголтелых коммуниста с первой минуты души не чают друг в друге, а Петя под моим руководством мог бы развиться во что-то более путное, чем замороченный отец семейства. У него были амбиции, и мечтал он обо мне, а не об этой корове Машке. Он жалеет о том, что выбрал ее, точно жалеет! Понять бы еще, почему он так поступил…» Юля часто вспоминала о своем
Она с отвращением рассматривала яркие этикетки. Где вы, прекрасные натуральные йогурты, к которым она так привыкла дома? Кухарка сама готовила их из свежего молока и специальной закваски. Порцию этой закваски Юля получила, покидая родительский дом, но быстро загубила ее. Ничего удивительного, кухня в родительском доме как целая лаборатория, а у Юли из всех приборов плита и холодильник. Даже мясорубка, стыдно сказать, ручная. Юля плохо представляла себе, как ее собирать, поэтому Филиппу Владимировичу пока не удалось попробовать котлет ее приготовления.
Юля выглянула из-за стеллажа. Эта парочка, забыв, где находится, жарко обличала социальные пороки. Договорились уже о необходимости высшей меры наказания за хищения государственной собственности, родственные души!
Глава вторая
– Филипп, давай я пойду на курсы вождения?
– Зачем?
– Хочу научиться ездить.
– Вот я и спрашиваю: зачем?
Рыбаков лежал в постели, а Юля сидела за туалетным столиком в кокетливом кружевном халатике и убирала волосы перед сном. Зеркало отражало прехорошенькую девушку со свежим, радостным личиком, длинные густые волосы интригующе поблескивали в мягком свете ночника, а халатик был накинут с тщательно продуманной небрежностью, чуть-чуть приоткрывая аппетитную грудь и стройные сильные бедра. Филипп не был с ней близок уже целую неделю, и Юля думала, что сейчас-то некоторые природные инстинкты возьмут верх над его скупостью.
Положив массажную щетку, она повернулась к нему:
– Как это – зачем? Я раз в неделю езжу на кафедру, почти каждый день хожу в магазин, да мало ли у меня дел…
– У тебя? Мало.
– Да сколько бы ни было! Согласись, с машиной гораздо удобнее.
– Безусловно. Но ты же знаешь, я отказался от служебного автомобиля, поэтому не смогу давать тебе свою машину. А учиться водить надо перед тем, как ты плотно сядешь за руль, иначе навыки забудутся.
– Ну, Филипп… Все женщины вокруг ездят, одна я как дурочка. – Юля пересела к мужу на постель и игриво надула губки.
– Кто это – все, позвольте узнать?
Рассмеявшись, он положил руку ей на бедро.
– Не важно кто. Филипп, пожалуйста…
– Птиченька моя, говорю тебе, учиться сейчас бессмысленно. За руль своей машины я тебя никогда не пущу.
– А я и не претендую. Давай купим мне какую-нибудь женскую модель! «Ниссан-микро», они такие хорошенькие! И совсем недорогие!
Юля вздохнула. Знала бы она, как все повернется, копила бы деньги, живя с родителями! Нормальные люди откладывают
– Юлечка, ты переоцениваешь мои возможности. Я понимаю, ты росла в очень обеспеченной семье и от этого у тебя немножко нереальные понятия, поэтому не сержусь. Но настало время осознать, что ты – жена государственного служащего. У меня очень хорошая зарплата, но купить тебе машину я пока не могу. Подожди пару лет, зайчик.
– Пару лет?!
– Хорошо, год. Но тогда придется серьезно экономить. Откажись от своих духов, ходи на спорт в наш Дворец культуры, а не в этот дебильный фитнес-клуб, и через двенадцать месяцев у тебя будет половина необходимой суммы. Остальное постараюсь отжать я. Кстати, в нашем дворце очень хорошие секции, и, поверь, там работают гораздо более профессиональные люди, чем в твоем сомнительном заведении. Не ниже мастера спорта.
– Я тоже мастер спорта, – огрызнулась Юля.
– Кстати! – просиял муж. – Отличная идея! Ты могла бы взять группу малышей, обучать их гимнастике. У тебя здорово получится, я уверен. А? Как?
Еще не хватало возиться с чужими сопляками! Юля гордо промолчала.
– Подумай, ты будешь тренироваться бесплатно и, больше того, получать зарплату!
– Три рубля.
– Около десяти тысяч при неполной нагрузке. Все деньги пойдут на твою машину.
Юля вскочила и воинственно затянула поясок халата. «Значит, не хочешь по-хорошему? Ладно, будет по-плохому!»
– Правда, птиченька, подумай над моим предложением, – увещевал муж. – Ты киснешь в четырех стенах, а у нас педагогов в малышовые группы не хватает. Заведующий мне звонил, жаловался – зарплаты маленькие, народ работать не хочет. Я, конечно, стараюсь помогать, но завод не бездонная бочка… Ты бы нас очень выручила!
– Это не мой уровень, – процедила Юля.
Она была в ужасе. Муж отказывается содержать ее, гонит зарабатывать себе на хлеб! Может ли женщина испытать большее унижение?
Филипп потянулся за халатом:
– Кажется, разговор приобретает серьезный оборот. Нужно заварить чайку. Ты будешь?
– Нет!
Филипп устроился в кухне с любимой кружкой. От этого фаянсового переростка шел аппетитный пар, а с бортика свешивалась этикетка чайного пакетика – предмета, в доме Юлиных родителей неизвестного. Рыбаков размешал сахар и окатил Юлю холодным взглядом:
– Что ж, любопытно узнать, какой такой уровень у моей жены.
– Ты прекрасно знаешь какой! Ты видел, как я жила, и, раз захотел меня получить, обязан обеспечить мне тот уровень, к которому я привыкла! – выпалила она давно наболевшее.
– Интересно как? Еще раз повторяю, я – директор завода, а не олигарх. Не ворую, взяток не беру…
– Да неужели?
– Представь себе. И ты тоже знала, кто я такой, когда выходила за меня. Или ты думала, что нас будет содержать твой папочка?
– Знаешь что! На себя ты тратишь сколько хочешь, а когда что-то нужно мне, сразу становишься кристально честным человеком!
Филипп усмехнулся:
– Юля, я даже не курю. Единственная моя слабость – это ты.
– А лошади?
– Ты прекрасно знаешь, что конюшни – собственность завода.