клуб аистенок
Шрифт:
– Я тоже. Она была глотком свежего воздуха в этом дерьмовом городке.
Рик повернул машину на юг, и Дорин, молчавшая всю дорогу, увидев Театр Merv Ariffin, издала вопль:
– Бог мой! Jeopardy! Смотрите! Jeopardy Алека Требека!
Рик въехал в парковку. Дорин высунула голову в окошко Мерседеса.
– Мы останавливаемся? Паркуемся? Мы что, собираемся ...? И что, все эти люди приехали на Jeopardy? Не могу поверить!
Улыбающийся Рик был ответом.
– Да. Да. Спасибо.
Она буквально не могла усидеть на месте. Как только они припарковались, Дорин открыла дверцу машинь и впереди Рика помчалась к входной двери театра. Ждала длинная очередь, она возвратилась к Рику, схватила его руку своей крошечной ручкой:
– Быстрей, давайте встанем в очередь.
– Все в порядке. Не беспокойся, - сказал Рик и повел ее к двери, где стоял одетый в голубой блейзер паж.
– Я Ричард Райзман, - сказал он пажу, чувствуя нетерпение Дорин, сжимавшей его руку, - мы гости мистера Грифина.
Паж достал из кармана сложенный лист бумаги, развернул, прочел и жестом попросил Дорин и Рика следовать за ним. Он провел их по прохладному фойе и открыл тяжелую дверь студии. У Дорин перехватило дыхание, когда наяву она увидела знакомую обстановку, много-много раз виденную по TV. В самом центре первого ряда находились два места, отделенные лентой. Когда паж подводил их к этим местам, Рик мог слышать в горле Дорин радостный клекот. Паж снял ленту, чтобы они могли сесть.
– Мы будем снимать два шоу, пока вы здесь и еще три попозже сегодня днем, - сообщил он.
– Два шоу, - Дорин возбужденно толкнула Рика в бок.
– Мы оба посмотрим.
Паж повернулся уходить, но Дорин остановила его:
– Уу... сэр, мистер Требек здесь?
– Конечно.
Дорин снова задохнулась от удовольствия. Очень скоро двери открылись и орды людей заполнили студию. Она превратилась в пчелиный рой - возбуждение, нетерпение, активность - и все отражалось в глазах Дорин. Собралась команда, прошел разогрев, и когда вошел Алекс Требек, Дорин подалась вперед, не сводя с него глаз. Лицо ее горело от возбуждения.
Требек двинулся к аудитории, Дорин сдавила руку Рика.
– Листок бумаги, оо.. .ну, почему я не взяла с собой листок ...
Рик вытянул из кармана блокнот с именной надписью "с письменного стола Рика Райзмана", ручку из другого, и вручил Дорин. Она уже вскочила на ноги, предлагая бумагу и ручку красавцу Алексу Требеку, улыбавшемуся ей.
– Пожалуйста, - попросила она, - пожалуйста, для самой лучшей мамы в мире - Би Кобб - подпишите.
– Если я так поступлю, моя мама начнет ревновать, - пошутил Алекс Требек.
– Ой, она не узнает,-умоляла Дорин, потом улыбнулась с кокетством.
– Ты права, - он передал ей подписанный им листок и двинулся к другому фанату, а Дорин выдохнула "спасибо".
– Моя мамуля лопнет, - она села, восхищенно глядя на листок, прижимая его к себе.
Она продолжала прижимать его всю дорогу к Андрее. Подошло время прощаться. Дорин ни словом не обмолвилась о ребенке, и это удивило Рика.
– Если тебе когда-нибудь что-то понадобится, позвони мне коллект, - сказал Рик.
– Может, фотографию Давида на Рождество, - сказала или попросила она.
– Сделаю, - пообещал он.
22
Элейн чувствовала, что просыпается от ласк Митча, руки его, лаская ее тело, будили ее, его язык медленно двигался вниз и вниз. Наверное, она заснула в постели, когда они смотрели TV, а Митч не спал. Может, что-то по TV возбудило его. Нет, Митч всегда сексуален. Митч, вкусный, очаровательный Митч, хочет ее ...
– Ммм, бэби, - шептал он, - я люблю тебя, люблю ...
Зазвонил телефон.
– Автоответчик - шептал Митч, - пусть автоответчик - он уже был внутри нее.
– Автоответчик пример сообщение, - решил он.
Телефон звонил и звонил. Может это ...
– Телефон Джеки, - произнес Митч, заканчивая мысль Элейн.
И в это время телефон замолчал. Митч вздохнул с облегчением, он уже целовал ее, вжимая ее грудь в ее груди, вот он на коленях, подтягивая ее ноги, высоко поднимая их, обвивая ими себя, все глубже и глубже входя в нее так, чтобы она могла чувствовать его всего до ...
– О, Бог мой, Митч, Митч, Митч ...
И тогда снова зазвонил телефон, разрушив все, повергнув Митча в отчаяние, он упал на нее, схватив трубку.
– О, Бог мой, Митч,-услышала Элейн плачущий голос по телефону.
Джеки.
– Я рожаю, и мне так больно ... О, Бог мой!
– Ты позвонила доктору?
– спросил Митч, слезая с Элейн и садясь на край кровати, чтобы поговорить с Джеки.
Элейн почувствовала, как он занервничал.
– Да, да, и Чаку Мэйеру тоже. Они оба встречают меня в госпитале.
–
– А машина и водитель?
– Митч держал трубку свободно, не прижимая к уху, и Элейн, у которой ломило низ живота от внезапной остановки, могла слышать каждое слово.
– Ты вызвала машину?
– Она едет, но, Митч, пожалуйста, знаю, я обещала не делать этого, только я забыла, как это страшно и как больно, и страшно быть одной, и мне больше некому звонить. Знаю, мы решили, что тебя там не должно быть, но умоляю. Ты должен быть там, пожалуйста, обещай, что встретишь меня в госпитале. Я ... Боже праведный, это твой ребенок тоже. Я не могу рожать с юристом, которого едва знаю, и водителем, которого раньше никогда не видела. Ты мне нужен там.-