клуб аистенок
Шрифт:
Шаги остановились, Рути подняла глаза: мираж. Перед ней стоял Луи Квелл.
– Я уже был на парковке, когда увидел свет в твоем окне и решил зайти поздороваться, - объяснил он.
– Сдается мне, что мы с тобой - единственные два фанатика, работающие допоздна.
– Привет, - она поразилась себе, поняв, как же она рада видеть его. И тут же пришла в ужас, выглядит она, должно быть, жутко: сидит здесь больше шести часов, и волосы ее, наверняка, вздыбились до луны.
– Как дела?
– спросил он, будто они только что случайно наскочили друг на друга на улице, а не просидели как приклеенные, в своих офисах допоздна.
Даже не
– Я не знаю, как закончить 2-ой акт, - пожаловалась она.
– Ну, что ж, давай, посмотрим, - по тому, как он это произнес и по выражению его лица, она поняла, что он в поисках забавного слова.
– Как тебе нравится такой сюжет: она наталкивается на парня, которого знает, скажем, 100 лет, и не может поверить, что никогда не замечала, какая он сексуальная штучка. Он-то без ума от нее и всегда был, они начинают любить друг друга, женятся и рожают нескольких детей. У нее уже есть ребенок, и этот ребенок счастлив, потому что у него появились братишки и сестренки. И с тех пор они жили счастливо и долго.-
– Я покупаю этот сюжет, - сказала она, - пусть твой агент позвонит мне обсудить гонорар.
Луи прошелся по кабинету, сел в кресло Шелли напротив под слоганом "Умирать легко Y создавать комедию - трудно". Ночь за окно была черна. Рути посмотрела в окно на отражение своего захламленного кабинета и на Луи, откинувшегося в кресле и не сводившего с нее взгляда. Флуоресцентный свет щелкал, как кузнечики.
– Послушай, - сказал он, - я не хочу ранить Шелли. Он - великолепный парень. Талантливый, умный, и человек хороший. И еще я думаю, твоя верность ему поразительна. Но насколько нам всем известно, жизнь-то у нас одна, и, может, и тебе следует подумать о любви, о том, что и в твоей жизни она должна быть. И, может, еще один ребенок. Я могу родить с тобой ребенка, а, может, двоих-троих.
– Луи, - она смотрела в его серьезное лицо и молила себя не расплакаться, - ты даже не знаешь меня. Я обременена, без повода и не к месту сыплю шутками, глупыми к тому же. По утрам я выгляжу уродкой, не просто заспанной, а как зверь, как животное. Сажусь на сумасшедшие диеты и раздражаюсь, потому что есть хочется, злюсь и капризничаю, или мне следует сказать - стервенею, бываю просто ведьмой, и в недалеком будущем мне, вероятно, потребуется дорогостоящая стоматологическая операция.
– Понимаю, но должен тебе сказать, что в Голливуде ты мой любимый персонаж. Я считаю, что ты забавнее, чем Джон Ривер, глубже, чем Анжелика Гастон, милее, чем Мелани Гриффит и ...
– ... и длиннее, чем Дэни де Вито..., - добавила Рути.
– Это уж точно.
– Видишь, я предупреждала тебя, что сыплю глупыми шутками.
– К несчастью для тебя, мне это нравится в женщинах. Очень нравится. В те далекие- далекие времена в Comedy Store я дико был влюблен в тебя. Помнишь ту ночь триллион лет назад, когда Франки Леви делал ваш материал о супермаркетах?
Помнит ли она?
– В ту ночь мы с Шелли получили нашу первую телевизионную работу в прайм-тайм, - сказала она.
– Ну вот тогда же я хотел подойти к тебе тут же, как только Фрэнки сошел со сцены, схватить тебя, увезти на какой-нибудь необитаемый остров и ... но Эдди Шиндлер должен был выступать с моим материалом следующим номером,... и мне пришлось смириться и смотреть его.
– Ты хочешь сказать, что свою карьеру поставил впереди моей секс-жизни!
– поддразнила она его.
– Вы с Шелли, должно быть ушли рано тогда, потому что я искал тебя везде и чувствовал себя свихнутым и решил - наверное, мне следует оставить тебя в покое. И вот я здесь столько лет спустя. Не отвечай - тогда я сделаю еще один заход с тем островом. Что ты на это скажешь?
– Скажу, что это хорошая идея, Луи, но боюсь, я не могу ее принять.
– Скажу тебе вот что. Спроси Шелли. Поговори с ним. Я знаю точно: он любит тебя. Может, тебе стоит спросить его, следует ли тебе провести какое-то время со мной посмотреть, понравится ли тебе это, и гарантирую, он будет "за". И, Рути, обещаю, если это сработает; когда настанет час, и Шелли будет нуждаться в твоей помощи и заботе, я ни на минуту не откажу тебе. Помогу тебе. Поддержу тебя. Только не отказывайся от личной жизни из-за того, что придется когда-то что-то делать.
– Луи, я стольким людям доверяла, а они предавали и разочаровывали меня. Меня манит твой остров. И если так говорит один из героев твоего шоу - я принимаю это как комплимент. Душой надеюсь, что ты именно это имел в виду, и, возможно, так оно и есть. Но в моем репертуаре чувств, способность к романтической любви больше не существует.
– Понимаю, - вздохнул Луи, - тогда давай я провожу тебя к машине.
* * *
Шелли был погружен в компьютер. Женщина, нанятая Рути в компьютерном центре писателей, приходила трижды в неделю, и после третьей сессии он уже много соображал из того, что раньше казалось "устрашающей машиной". Иногда Рути слышала, как он в своей комнате восклицал "непостижимо", ошеломленный своими способностями. Время от времени, заходя за ней, он приводил ее в свою комнату и, стоя за его спиной, она наблюдала за магией редактирования им текста. Ни одна игрушка, да и все вместе, полученные им в детстве не шли ни в какое сравнение с этим подарком, говорил он. Уходя на работу, она уже не боялась, что круглый день он будет смотреть телевизор. Собственно, когда она звонила ему из офиса, он разговаривал с ней "вопрос-ответ"-стилем, и она знала - все его мысли сейчас с компьютером. Скоро он стал частым гостем компьютерного магазина, чтобы узнать, что им пропущено, и собрать воедино все "звонки, свистки и колокола", как он это называл. Он пробовал новый формат, создавая забавные вступительные сценки и развлекая себя и ее, когда она приходила с работы.
В конце пятой недели он начал писать сценарий. Зачастую после работы она обнаруживала Сида у Шелли на коленях, заснувшего от скуки, а сам Шелли, унесенный в воображаемый мир, бешено стучал по клавишам. Иногда он сидел за компьютером уже рано утром или все еще сидел за компьютером утром, а Рути просыпалась от требовательного голоса Сида в детской.
В это утро ее разбудило пощелкивание компьютера, и она прошла в комнату Шелли, где он неистово работал. Какое-то время она стояла в дверном проеме, наблюдая за ним, потом, наконец, сказала:
– Шелл
– Хммм
– Что ты скажешь насчет того, что ты был прав с Луи Квелом?
– Имеешь в виду, что он богатая задница?
– Нет, что мне следует встречаться с ним?
– Скажу "аллилуя".
Она прошла в комнату и заглянула ему в лицо.
– Эй, думаю, тебе следует заставить его раскошелиться, чтобы он решил твои проблемы. Может он заплатит за мицва Сида. Когда ребенку будет 13, свадебный торт будет стоить 500000 долларов.
– Ты совсем так не думаешь. Я же знаю, как ты выкатываешь глаза, когда ты злишься.