Клубничный Яд
Шрифт:
Его пальцы застывают на мгновение, прежде чем он достает себя из штанов. Через секунду меня резко тянут вперед и сажают на стул, он нависает надо мной.
Его движения подобны судьбе, слишком быстры для того, чтобы мои глаза могли уследить, слишком умелы, чтобы я могла сопротивляться.
Он предназначен быть моей слабостью.
Я ерзаю, ощущая холод дерева под собой, и беспокоюсь, что оставляю за собой след своего возбуждения.
Ремень и брюки Килла расстегнуты, но черные боксеры всё еще скрывают массивное напряжение, которое теперь
Его доминирование заставляет меня хотеть отблагодарить его, показать, что он это заслужил.
Он поддевает мой подбородок большим и указательным пальцем, его взгляд сверкает.
— Ты пожалеешь, что сделала это.
— Может, ты прав, — с вызовом улыбаюсь я, поднимая уголки губ. — А может, мне нужно преподать урок.
Игривая улыбка на мгновение озаряет его лицо, но быстро превращается в нечто другое, и моя ухмылка исчезает.
О, черт.
Килл опускается на колени передо мной, его большая рука ныряет в боксеры. Он достает свой напряженный, массивный член, на кончике которого уже сверкает капля спермы. Большая ладонь скользит по головке, смазывая ее.
У меня пересыхает во рту, и я не могу отвести взгляд от этих серебряных шариков, которые хочу почувствовать у себя в горле. Слегка беспокоюсь — я ведь никогда раньше не делала этого. И, учитывая его размер и то, что он, вероятно, уже много раз получал оральный секс от других женщин, надеюсь, что смогу сделать всё правильно. Надеюсь, ему понравится. И надеюсь, что он не задушит меня членом до смерти.
— Встань, — говорю я, облизывая губы, готовая доставить ему удовольствие. — Покажи мне, как…
Его глаза смотрят на меня с удивлением, пока его рука медленно скользит по его плотному, напряженному члену.
— Скоро, Рыжая. Но сначала ты будешь умолять об этом.
Я сглатываю, с восхищением наблюдая, как Килл ускоряет движения. Его глаза закрываются, а голова запрокидывается, обнажая выпуклый кадык. Мои губы приоткрываются, и вид того, как он сам доводит себя до грани, почти сводит меня с ума. Конечно, я хочу быть той, кто доставит ему наслаждение, но видеть, как он делает это сам, словно наблюдать за чертовым метеоритным дождем.
Хриплый стон вырывается из его груди, и мои мышцы напрягаются, жаждая, чтобы он заполнил меня целиком.
Его глаза открываются и встречаются с моими, рука ускоряется, и звук мягких движений его плоти кажется музыкой. Каждый его жест, каждый звук, всё, что он делает, я чувствую внутри себя, как невыносимую жажду.
Мне нужно больше.
— Килл, пожалуйста…
— Скажи, чего ты хочешь, Бьянка, — отвечает он, капельки пота начинают выступать на его лбу, мышцы его предплечья напряжены
— Я хочу, чтобы ты вложил его мне в рот…
— Что именно?
Сдавленный стон вырывается из его губ, и это заставляет мое сердце биться чаще, зная, что он уже на грани. Он пугает меня, но я могу смотреть и слушать звуки, которые он издает, целыми днями напролет.
— Твой член, — спешно говорю я. — Пожалуйста, позволь мне быть той, кто доведет тебя до конца.
— И что ты готова сделать ради этого, Бьянка? — спрашивает он, его спина уже не может оставаться прямой, и он наклоняется вперед, всё еще поддерживая быстрый темп, подводя себя к разрядке со мной или без меня.
— Я умоляю, — выкрикиваю я с дрожью в голосе, — Я умоляю тебя.
Его рука резко останавливается, и он крепко хватает меня за колени, широко раздвигая их.
— Да, черт возьми, умоляешь, — рычит он, наклоняясь и зарываясь носом в мою влажную киску.
Я поднимаю бедра, пытаясь направить его рот к своему центру, ощущая, как жгучая потребность разрывает меня. Его пальцы скользят к моему входу, и мое дыхание становится поверхностным, предвкушение растет невыносимо.
— Килл, — умоляю я, и как только произношу его имя, его зубы впиваются в нежную плоть внутренней стороны бедра, в то время как два пальца проникают в меня. Я вскрикиваю. Моя голова запрокидывается, и я широко открываю глаза, уставившись на деревянные балки над нами.
— О, блядь! — его зубы впиваются еще глубже, усиливая боль, и мои бедра рефлекторно подаются вперед, пока его пальцы двигаются глубоко и решительно.
Затем он отпускает кожу, и кровь приливает к месту укуса, на котором наверняка останется синяк.
— Да, о, блядь, — подтверждает он, его голос груб и глубок. — Ты моя, чтобы трахать, Бьянка, — рычит он, его пальцы проникают внутрь и наружу, вызывая очередной оргазм, поднимающийся из глубин моего естества. — Моя, чтобы метить и владеть.
Я провожу пальцами по его волосам, сжимаю их в кулак, притягивая его ближе. Его рот накрывает мой клитор, и всего за несколько секунд я издаю пронзительный крик наслаждения, позволяя ему забрать всю себя.
Килл убирает пальцы, ласкает место укуса языком, прежде чем выпрямиться.
— Твоя, чтобы метить, — шепчу я, тяжело дыша, обмякнув на стуле, чувствуя себя, как он и сказал, — опустошенной.
Килл поднимается, снова обхватывая себя, и встает, расположив ноги по обе стороны от моих колен.
— Мой темный, падший Ангел, — говорю я, проводя руками по внешней стороне его бедер.
Одна его рука всё еще удерживает и поглаживает член, другой он захватывает мою нижнюю губу и челюсть, оттягивая вниз, заставляя меня широко открыть рот.
— Ты называешь меня Дьяволом, Рыжая? — его взгляд жестокий и контролирующий.