Клубничный Яд

Кенна Дж. Л.

Я киваю, полуприкрывая глаза, ожидая момента, когда смогу ощутить его вкус.

— Я не пал, детка. Я выбил дверь и сам спустился вниз. И пришел сюда, чтобы найти тебя.

С этими словами он резко входит в мой рот, и два серебряных шарика касаются задней стенки моего горла, заставляя меня захлебнуться.

— Дьявол — это гордое, мятежное дитя, — говорит он, продвигаясь медленно, но уверенно. — А я — жадный, блядь, мужчина, который не может насытиться тобой.

Килл отводит бедра назад, давая мне секунду, чтобы перевести

дух, прежде чем снова заполняет мой рот целиком.

— Расслабь горло, детка. Дыши через нос.

Я послушно делаю это, мурлыча от удовольствия, пока слезы текут из уголков глаз, скатываясь по щекам и капая на колени.

Его рука скользит к основанию моего затылка, удерживая голову на месте, а другой рукой он мягко придерживает меня за подбородок, толкая бедра вперед, трахая мое горло в безжалостном ритме.

— Господи! — рявкает он, низкий рык вырывается из его груди. — Нет ничего лучше, чем трахать этот невинный рот.

Проходит совсем немного времени и его бедра начинают двигаться более беспорядочно, менее сдержанно. Я знаю, что он близок, когда его мышцы на шее и плечах напрягаются настолько, что выглядят болезненно.

Это не то, что я ожидала впервые делая это. Я думала, будет труднее принимать его глубоко в горло, что мне не будет хватать воздуха, что я буду считать секунды до окончания. Но это… то, как он управляет темпом и глубиной, как нависает надо мной… это абсолютно опьяняюще.

Наблюдать, как он теряет над собой контроль ради меня — это придает сил. Вызывает привыкание.

— Смотри на меня, Бьянка, — строго говорит он, и мои глаза поднимаются, ловя его взгляд. — Сейчас я кончу тебе в горло, детка… — его голос звучит скорее как вопрос, чем как утверждение.

Наверное, я выгляжу ужасно — глаза заплыли от слез, размазанная тушь, слюна течет из уголков рта, даже нос течет. Но Килл смотрит на меня сверху вниз, как на падающую звезду. Как будто загадывает желание, чтобы оставить меня рядом с собой.

Как будто я могу исчезнуть в любой момент, и он хочет заполучить меня полностью, пока не потерял.

И я знаю истину, в которую он, вероятно, поверит со временем: я никогда не уйду. Только если он сам попросит. Потому что я чувствую связь с Киллом. Связь, которую никогда не испытывала раньше. Я чувствую себя привязанной к нему.

Я чувствую любовь.

Я киваю, снова мурлыча в его член, ощущая его плоть глубоко в горле. Он ускоряет движения, входя всё глубже и быстрее. Еще мгновение, и его руки крепко обхватывают мою голову, его нога чуть подается вперед, загоняя член глубже в горло. Он держит его там, и я напоминаю себе, что нужно дышать через нос. Затем его руки обхватывают мое лицо по обе стороны, удерживая меня на месте, пока теплые струи его оргазма не заполняют мое горло. Я задыхаюсь, не привыкшая к этому ощущению, но заставляю себя глотать как можно быстрее.

— Проклятье… — он

чуть выходит, затем медленно погружается обратно, даря мне еще одну каплю своего наслаждения. Я снова глотаю, всасывая головку его члена в горло и впитывая вкус на языке. — Ах, блядь! — он издает стон, лениво толкаясь еще пару раз, прежде чем окончательно остановиться.

Килл выходит из моего рта, проводя большими пальцами под моими глазами. Я тихо смеюсь, зная, что выгляжу ужасно.

— Ты прекрасна, Бьянка, — он заправляет себя обратно в штаны, затем поднимает меня на ноги.

Я торопливо натягиваю свои леггинсы и смотрю на него, как школьница, потерявшая невинность со своим школьным возлюбленным.

— Я обожаю видеть тебя такой, — продолжает он. — После того, как ты приняла мой член. Это как боевые шрамы, детка. Мы оставляем свои следы друг на друге.

Снова тихий смех вырывается из моего горла.

— Легко тебе говорить. Ты всё еще выглядишь так же хорошо, как и прежде. Даже лучше — с тем сиянием мужчины, который только что кончил в горло своей женщины. А я, — говорю, поправляя волосы, — выгляжу, как будто сошла с ума на празднике в стиле 50-х.

Его смех тихо вырывается, и я жадно ловлю его взгляд. Он редко это делает, но, когда улыбка или смех придают его лицу теплоту, я смотрю сквозь его мрачность и, на мгновение, вижу живого человека.

Настоящего мужчину с эмоциями, а не машину, в которую его превратили.

— Поверь, когда я говорю, что ты никогда не выглядела так сексуально, — он наклоняется и ловит мои губы своими.

Я открываю рот, позволяя его языку проникнуть внутрь, и обвиваю его шею руками.

— Отведи меня домой и набери мне ванну, Волк, — шепчу я в поцелуе.

— С удовольствием, — он отстраняется, дарит мне еще один мягкий поцелуй в губы, затем в кончик носа, затем в лоб. — Когда мы закончим тренировку.

Я отстраняюсь, сужая глаза в удивлении.

— Что значит, когда мы закончим тренировку? Сейчас, должно быть, уже час ночи…

Он только уходит с довольной улыбкой, играющей на его губах.

— Килл, мы тренируемся уже несколько часов. Когда мы закончим?

— Когда ты сможешь уйти от меня.

— Что? — шиплю я, следя за ним глазами, пока он достает нож из ножен и скрывается в тени. — Килл!

Его смех доносится из темноты. Из места, где я не могу его разглядеть.

— Доберись до машины, и тогда закончим на сегодня.

— Киллиан Брэдшоу, — укоряю я, упирая руки в бока.

— Тебе лучше бежать, Бьянка. Я выхожу на охоту через три… два…

Мои ноги резко стартуют, и я устремляюсь к другой стороне склада, игнорируя усталость, разливающуюся по мышцам.

Добраться до машины. Добраться до машины. Добраться до машины, повторяю я себе.

Я убью его.