Клятва пацана
Шрифт:
Аксай ударил его ногой, но сам же и оказался на земле. Феликс перехватил ногу, провел подсечку, но добить не смог. На него накинулись толпой, Кеша бросился на помощь, но сам попал в мясорубку. Удары летели со всех сторон, пока стоял на ногах, мог отбиваться, а как только упал, получил ногой по почкам и тут же в голову.
— Хватит! — казалось, донеслось откуда-то с неба, но при этом почудилось, будто вибрирует и земля.
Вибрирует как телефонная мембрана — голос шел как сверху, так и, казалось, из-под земли. Толпа схлынула, Кеша
Колю рубанули кастетом, в самое темечко, рана открытая, но кровь остановить мало. Кеша бросился к ближайшему дому, нужно срочно вызывать «скорую».
Операция прошла успешно, врач сказал, что Коля не умрет, но выздоравливать будет долго и тяжело. И пообещал вызвать милицию, если Феликс не оставит его в покое. Кеша взял Феликса за руку, потянул вниз, к выходу. Только ментов им сейчас не хватало.
Из больницы они выходили вдвоем, жалкие, побитые. И никому не нужные. Жора куда-то исчез, Паша сбежал еще до драки, а Леня и вовсе сегодня не появлялся. Вот тебе и боевая команда.
Они вышли к беседке в больничном сквере, два мужика там, курят, байки травят. Взрослые, матерые, Феликс никого не трогал, сел, достал сигарету. Кеша отказался, он ведь на самом деле вел здоровый образ жизни — по заветам Виктора Ивановича.
— Откуда такие побитые, сопли? — спросил мужик в больничной пижаме.
Нездоровый цвет лица, на носу пластырь, глаза желтушные, зубы коричневые, от него тянуло кондовым табаком и сивушным перегаром.
— А что там у тебя под пластырем? — скривился Феликс. — Нос проваливается?
— Чего? — вскинулся мужик.
— Гы-гы, сифилитик!
— Ну, козел!
Желтушный бросился на Феликса, но получил кулаком в нос. Его дружок попытался ударить Феликса, но при этом повернулся боком к Кеше. Он явно не брал его в расчет, а зря. Точный удар в шею заставил его искать точку опоры. Добивать его Кеша не стал, но кулак занес. Но ненадолго. Феликс взбесился, прижав противника к опорному столбу, он бил в лицо правой рукой. Одной рукой держал за грудки, а другой бил, бил. И очень мощно. Кеша с трудом оторвал его от жертвы и потащил за собой, рискуя нарваться на удар.
— Вот козлы! Уроды! — ревел Феликс.
— Суки! — не мог не согласиться Кеша.
— Думают, что мы лохи!
— А мы не такие?
От удивления Феликс аж остановился, развернулся на сто восемьдесят градусов. Рот открыл, чтобы накричать на Кешу, но вдруг согласился с ним.
— А мы такие!.. И все это видят!
— И я вижу. Рожа ты побитая!
— На себя посмотри! — засмеялся Феликс.
Нос распух, ухо разодрано, на щеке, на подбородке явные признаки асфальтной болезни, фиксу выбили. Кеша выглядел не лучше, единственное, что зубы целые. Пока.
— До свадьбы заживет!
— До свадьбы… — скривился Феликс. — Ты Агнешке звонил?
Кеша молча указал на Агнию, которая шла к зданию больницы. Феликс приложил ко рту пальцы, но свистнуть не смог из-за выбитого зуба.
— Эй!
Кеша крикнул, махнув рукой, Агния услышала, увидела, остановилась, повернула к ним.
— Вас не узнать, мальчики!.. — Она обращалась ко всем, но смотрела на Кешу. — Хотя нет, что я такое говорю? Для вас нормальный вид… Что с Колей?
— В реанимации Коля, к нему не пускают.
— Что, так плохо?
— Это же реанимация, операцию на голове сделали…
— Какие же вы все уроды!
— Передай это Коле, — усмехнулся Кеша. — Если сможешь.
Агния попробовала, но прорваться к своему Коле не смогла, не пустили. И не обнадежили. Из больницы она выходила, низко опустив голову, но не плакала.
— Завтра сказали прийти, — вздохнула она и пошла, махнув рукой и на Кешу, и на Феликса. Но вдруг остановилась, повернулась к ним и грозно нахмурила брови.
— Давай домой! — Она сурово смотрела на Кешу.
И так вдруг захотелось ей подчиниться. Бросить все и домой, там сейчас тепло, комфорт и цветной телевизор. «Офицеры» по второму каналу сейчас идут, можно посмотреть. За чашкой чая. Бородулину дачу из фондов ЦК выделили, они с мамой там сегодня ночуют, над душой стоять никто не будет. Принять душ, смазать ссадины, лечь на диван и укрыться пледом. А там Агния рядом присядет. А может, и приляжет. Ничего, конечно, не будет, но с ней и просто рядом быть волнительно.
— Агния, ты давай сама! А мы здесь побудем, за Колькой присмотрим! — обняв Кешу за плечи, сказал Феликс. — Вечером твоего братца верну! Если ты не против!
— Феликс, оставь его в покое! — не просила, а требовала Агния.
Но Феликс не уступил, и сам Кеша не мог бросить друга, чтобы уйти с ней, не по понятиями это.
Агния ушла, а они отправились к Жоре, сначала нашли его, затем Леню, Пашу искать не стали. Сурок сбежал, это предательство, встречу с ним Феликс отложил на потом. Не до него сейчас. Сначала нужно собрать команду, насчет помещения под качалку он уже договорился, завтра уже можно собираться. До темноты решали, кто подойдет, допоздна обходили пацанов, домой Кеша вернулся в районе одиннадцати.
Агния лежала в зале перед телевизором, на диване, под пледом. Смотрела какой-то фильм, на экране мелькала знакомая физиономия, «маршал Жуков» в роли какого-то штатского.
— А футбол не смотришь? — спросил Кеша.
На Первом канале играли сборные ГДР и СССР, отборочный матч чемпионата Европы.
— А тебя разве еще не отфутболили? — поднимаясь с дивана, с язвительной усмешкой спросила Агния.
Маечка на ней, шортики спортивные, Кеша с трудом оторвал взгляд от стройных ножек. Да и она сама надела длинный теплый халат. Прошла на кухню, пока Кеша принимал душ, отварила вермишель и разогрела котлеты.