Клятва
Шрифт:
То, что он это, скорее всего, не увидит, Алэр понимал. Сложно не понимать – всех уволенных слуг или стражников принц убивал. Всех случайно увидевших заляпанную кровью Лиззетту или Лиззетту летающую – и понявших, конечно, кто она такая, король убивал. Иногда руками той же Лиззетты. Алэр подозревал, что умрёт так же. Каждый раз, когда король запирался с воспитанницей в её спальне, он этого ждал.
Но пока обходилось.
Ежедневно летом после обеда Лиззетта ходила к речке на краю луга. Конечно, всегда в компании Алэра, хотя юной леди более приличествовала бы горничная. Но Лиззетта с некоторых пор не терпела горничных, а те боялись её «проклятья». Все в замке боялись, кроме Алэра, и только с ним девочка вела себя естественно, не замыкаясь в себе. Среди прислуги ходила байка, что у Алэра в роду были жрецы Девятки, умеющие снимать проклятья. Именно поэтому король его и привёз. Сам юноша на вопросы хорошеньких служанок, иногда задерживающихся в его спальне на ночь, только многозначительно молчал.
– Алэр? – не стесняясь наготы, девчонка вылезла на песчаный берег.
– Гм-м-м?
– протянул Алэр, лёжа под раскидистой берёзой и не открывая глаз. Каждую чёрточку тела Элиз он знал и так – каждый раз раздевал после выполнения очередной «просьбы» короля. Или отдирал испачканные в крови обрывки сорочки.
– А чародеи – все злые? – чуть помолчав, выпалила девочка.
– Гм-м-м-м, - неопределённо протянул Алэр.
– Все злые? Все-все? – девочка уселась рядом и принялась тормошить юношу. – Алэр, не спи. Я страдаю, а ты спишь. Ответь: чародеи все злые?
– Все злыми не бывают, - неопределённо откликнулся Алэр.
Девочка задумалась. Надолго.
– А почему тогда во всех историях они злые?
– Потому что их боятся, - зевнув, ответил Алэр. – Потому что они могут то, что не могут другие. Люди всегда таких боятся.
– Ненормальные. Чародеи ненормальные, - шепнула Лиззетта.
Алэр открыл глаза, протянул руку, заставляя девочку лечь рядом.
– Глупышка. Запомни: нормально то, что удобно тебе.
– Но…
– Только то. Что удобно. Тебе. Повтори.
– Что удобно… Но, - девочка, хмурясь, прикусила губу.
– Повтори, Элиз.
– Нормально то, что удобно мне, - вздохнула девочка.
– Молодец, Ясноглазик, - отозвался Алэр, и девочка просияла: он редко звал её так, а ей нравилось. – И запомни. Навсегда.
– Ла-а-адно, - протянула девочка. – Алэр. А сегодня принц приедет.
Юноша со вздохом сел.
– Когда?
– Скоро. Подъезжает… кажется, - нахмурилась Лиззетта.
– Тогда едем обратно: надо его встретить.
Лиззетта кивнула, а когда они уже шли к замку, снова нахмурилась.
– Алэр, а почему так рано возвращаемся?
Юноша со вздохом поднял взгляд на небо.
– Потому что сегодня приедет принц. Уже скоро.
– Ой, правда? – захлопала в ладоши девочка. – А откуда ты знаешь?
Алэр привычно отбросил мысль: «Ты сказала» – Лиззетта могла её прочитать. И в лучшем случае – удивилась бы, а в худшем – устроила истерику.
Король приехал к вечеру, привёз сундук с нарядами, новую куклу и новый лук со стрелами. Элиза зайчиком скакала вокруг, Алэр как обычно сидел в стороне, делая вид, что ему всё равно.
– Хорошо справляетесь, герцог, - когда Лиззетта, выпив наркотик, исчезла, сказал король.
– Благодарю, Ваше Величество.
– Что ж, - улыбнулся король, - тогда вам приятно будет узнать, что Мадлен вышла замуж. За герцога. По любви, не думайте, герцог. И у них родился прелестный мальчик… О, вижу, вы уже знали. Лиззетта сказала?
Алэр оторвал взгляд от пола.
– Ваше Величество, могу я написать сестре? Хотя бы пару строк? Если вы мной… довольны…
– Я вами более чем доволен, - панибратски хлопнув юношу по плечу, сообщил король. – Но сестре вы написать не можете. Видите ли, она считает вас мёртвым. Вас все считают мёртвым. А, согласитесь, странно, когда мёртвые пишут письма.
Алэр сглотнул. Ему только что недвусмысленно сообщили, что жить осталось… интересно, сколько? Год? Два? Алэр был уверен – до совершеннолетия Лиззетты. До её шестнадцатилетия. Потом девочку перевезут во дворец, сделают королевой, запрут в башне… И никуда она не денется, никто её не спасёт. Королева – собственность короля. Она будет играть ему на арфе – у Лиззетты это неплохо получается – и рожать наследников. И никуда уже не сбежит – куда может сбежать королева?
– Ну-ну, герцог, что вы побледнели? Вам же здесь нравится, - подмигнул король. – Как Лиззетта? Хороша в постели? Правду говорят, что чародеи в этом весьма искусны?
Алэр заставил себя кивнуть.
– Да, Ваше Величество.
– Ну вот и славно, - улыбнулся король. – Тогда оставлю вас, герцог, Лиззетта должна уже скоро вернуться. Да, и как обычно, вы помните, что отвечаете за неё головой. И мне не надо говорить, что милый малыш Генрих – ваш племянник – может не пережить вашего предательства? Нет? Не надо? Ну вот и славно. До встречи, герцог.
Алэр смотрел на закрывшуюся дверь и всем сердцем желал ублюдку на троне смерти. Надо просто подождать. Чуть-чуть. Он найдёт способ открыть Элизе глаза до её свадьбы. Только бы не допустить ошибки и не умереть раньше времени. Даже если Лиззетта просто уедет отсюда и никогда-никогда не вернётся к своему принцу – это уже будет прекрасная месть за отца, за мать. И за себя. И может где-нибудь на Небесах зачтётся, что он, пусть и не праведник, но помогает одной маленькой, глупой девочке справляться с её «даром».
В глубине души Алэр малодушно не хотел видеть Лиззетту в тот момент, когда она узнает, что мир не радужен и прекрасен, а её принц превратил её в убийцу. Что она ненормальная, чародейка. В глубине души Алэр даже хотел умереть раньше, чем это случится.
Элиз вернулась снова вся в крови и в полубессознательном состоянии.
Алэр давно научился не пугаться её взгляда в такие моменты. Не пугаться, если у девочки вдруг отрастали когти, крылья или чешуя.
Или если она прижималась к нему не как ребёнок и тянулась за поцелуем.
Алэр задыхался каждый раз – смесь пота, крови и гноя сбивала дыхание, как удар в солнечное сплетение. Но целовал сам, потому что иначе девочка превращалась в сластолюбивую демоницу, о которых писали обкурившиеся летописцы. И тянула энергию вместе с желанием – обязательно вместе и никак иначе. Алэр научился справляться и с этим, лаская девочку сам, добираясь до чувствительных мест и щекоча – Лиззетта боялась щекотки. Это помогало. Пока.
Король бы наверняка удивился, узнав, что его воспитанница до сих пор девственница.