Клыки и монеты
Шрифт:
— Все зависит исключительно от него самого. Если он тебе не понравится в роли ученика — то можно будет смело расстаться. Если же Симон хорошо проявит себя — получит нашу рекомендацию. И вновь мы возвращаемся к доле Михаэля. Кому-нибудь она точно отойдет. Сам знаешь, что у нас никто своими силами это не потянет. И мы предложим им нашего ученика.
— А если Симон им не подойдет, то такова жизнь, — заключил Герхард. — И ему просто не дал Господь стать охотником на вампиров. Бывает и так.
Абель серьезно кивнул.
— Считай, что мы
— Дети растут, жена с каждым днем все красивее, — слово в слово повторил Герхард.
Он не любил вопросы о семье и всегда замыкался после них. Абель знал, что это был лучший способ избавиться от напарника. Самое важное они обсудили, а сверх этого общаться не сильно-то и хотелось.
* * *
Симон снимал комнату на чердаке у немолодой вдовы, фрау Ангальд. Жилье было обставлен достаточно скромно — широкая лавка для сна, пара закрытых сундуков с вещами вдовы и старый стул с треснувшей ножкой. Но зато много места, куда больше, чем стоило ожидать за полторы марки в неделю.
К тому же Симон смог произвести благостное впечатление на фрау Ангальд и хозяйка уже несколько раз приглашала его на обед. Оставалось надеяться, что зимой чердак не будет вымерзать.
Эйбенхост сел возле открытого слухового окна и раскрыл журнал Герхарда. Поначалу просто пролистал, не особо вчитываясь и на пробу выхватывал отдельные фразы, вспоминая лингва саента. Сперва в тексте встречались миниатюры, но охотник не сильно любил и умел рисовать. Симон с улыбкой посмотрел на последний рисунок, на котором неумело была изображена сцена нападения вампира. Похоже, после него Шрайбер окончательно разочаровался в своих силах.
Первой записью в журнале была выдержка из записок о путешествиях Диарарх из Коссинта, античного географа и воина. Речь шла о сангвофагах — существах, похожих на людей, только с небольшими перепончатыми крыльями и третьим глазом в центре лба. Сангвофаги жили на вершинах деревьев, а по ночам нападали на припозднившихся путников и выпивали всю кровь.
Потом шел еще один пересказ истории о сангвофагах от неизвестного Симону автора. Рядом с текстом оказалась гротескная иллюстрация Герхарда. В исполнении охотника чудовища выглядели особенно жутко, во многом благодаря непреднамеренной асимметричности.
На следующих страницах следовала церковная притча об Илиафазе, которой вкусил человеческой плоти. За страшный грех Господь проклял Илиафаза и обрек на вечное скитание по земле и вечный же голод. Симон с детства помнил эту историю и не стал задерживаться, пролистал дальше.
За библейской цитатой шла выдержка из хроники третьего Похода Веры. В ней рассказывалось о восточной владычице, которая омывалась кровью пленных, чтобы получить и
В легенде горцев Андаматта вампирами становились мертвецы, погребенные в неосвященной земле или не похороненные вовсе. По несомненно достоверным преданиям такого вампира можно убить, если вбить в его тень железный гвоздь.
Профессор богословия из университета в городе Мильцгард писал, что вампиризм является следствием проклятья плода еще в утробе матери. Такие младенцы рождались с полным ртом зубов, похожих на волчьи. Детей следовало утопить, богослов посчитал это самым безболезненным решением.
Следом шли выдержки из дневника Кордиина лон Цоза по прозвищу Буревестник — известного путешественника, первооткрывателя островов Гаальдом. С возвращения Буревестника из третьего плавания на запад ведется дата открытия Новых земель. В первой записи рассказывалось о нападении островитян на двух матросов и корабельного плотника. Островитяне впивались зубами в моряков и пили кровь. Пару напавших дикарей поразили стрелами, после чего те вскипели под лучами солнца через несколько часов после смерти.
Спустя пять дней во время вахты один из укушенным матросов напал на напарника по смене. Он пытался прокусить шею выросшими клыками. Спустя три месяца подобная метаморфоза произошла и с плотником. Судьба третьего пережившего нападения островитян моряка в источнике не раскрывалась.
Сверив даты, Симон высчитал, что записи в дневнике были сделаны чуть более шестидесяти лет назад. Пожалуй, история с командой Кордиина лон Цоза сильнее всего походила на действительно случившееся событие.
Спустя несколько часов неторопливого чтения Симон отложил журнал. Поначалу лингва саента давалось труднее, чем можно было ожидать. Но к концу изучения компиляции он был уверен, что достойно выдержит следующую проверку Герхарда.
Но сами записки его скорее смутили. Описание вампиров сильно разнилось от цитаты к цитате и складывалось впечатление, что записывали пересказы встреч с разными существами. Но вместе с тем Симон признавал, что мог просто не понять смысл метафор, которые закладывали авторы.
* * *
В назначенное время Симон Эйбенхост подошел к дому охотника на вампиров. Он уже поднял висевший на плетеном шнуре молоточек, чтобы постучать по медной пластине. Но дверь распахнулась и вышел Герхард, уже в уличной одежде. Охотник размашисто хлопнул юношу по плечу.
— Поздравляю, друг мой Симон, теперь у тебя есть работа! Мы поговорили с твоим родственником и решили, что ты вполне подходишь. Предлагаю начать уже сейчас. Конечно, пока ни за кем охотиться мы не будем. Но, думаю, тебе нужно узнать многие вещи. А, здравствуй, моя хорошая!