Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

– Если хочешь, можешь жить у меня.

Эта фраза прозвучала для Елизаветы в тот момент ее жизни, в ту минуту, когда она без семьи, без надзора и совета, застыла на мгновение перед целою сетью разных дорог. Куда ей было идти? Что выбрать? Если бы ей в ту минуту кто-то взялся предсказывать судьбу, то, конечно, всего менее ей был бы предсказан законный брак.

Она не имела повода дорожить своей девственностью. У нее не было родителей, которых бы могла огорчить ее неосторожность. Если бы она была воплощенной похотью, как следовало ожидать, глядя на ее мать, она бы попала в разряд салонных женщин Тверской улицы – если бы повезло; или, если бы не повезло, то спальных районов Марьино или Южное Бутово. Ресторан, сауна, кафе, чужая постель, отдых в Турции, синяки под глазами, больница… Она не пошла на Тверскую. Если бы у

нее была развита практическая жилка, она бы поняла, что нужно навести чистоту и продать себя задорого какому-нибудь «папику», зачать ребенка и в случае расставания обеспечить себе «алиментарное будущее». Она и так не планировала поступить. Она много читала. С детства. Запоем. И, видимо, впитав из книг главное, она инстинктивно искала то, чего у нее не было, – семью.

Поэтому она пошла с каким-то наивным доверием на ночь к первому попавшемуся студенту, который просто участливо сказал ей: если хочешь, можешь жить у меня.

Кто бы сказал тогда, что с этой первой ночи она останется верной этому первому встречному почти пять лет, и чем это закончится?

– Почему азотная кислота? – повторил вопрос адвокат, выждав двухминутную безответную паузу после первого вопроса.

Елизавета молчала.

– Ну, хорошо, – Артем огляделся по сторонам. Допросная комната женского СИЗО номер 6 была гораздо мрачнее подобного помещения «Матросской тишины». От серых стен веяло не просто холодом, а безнадежностью полярной зимы в разгар лета; зарешеченные окна не просто сдерживали свет свободы, а держали его на привязи, не давая даже осветить пыль, растворенную в тюремном воздухе. Да и сам воздух имел не специфический чесночно-табачный запах мужского изолятора, а зловоние провинциального абортария.

– У нас вчера священник был, – не отвечая на вопрос своего защитника, тихо произнесла Лиза. – Прямо в камеру приходил. Праздник же православный, он окроплял нас святой водой. А в камере при построении мы в один ряд не помещаемся, да и свободного места, чтобы укрыться от святой воды, – нет.

– Вы хотели спрятаться от святой воды? – с недоумением спросил Артем, вспомнив, что Вульф считалась верующей и даже венчалась в церкви со своим супругом, в покушении на убийство которого ее теперь обвиняли.

– Нет, не я. Девочка одна у нас. Сокамерница. Настя. Она политическая. Что-то там сделала против власти. Или собиралась сделать. А… Нет, не совсем против власти, а против церкви. Церковь строили вроде в чистом поле. Там коттеджный поселок рядом закончили и решили церковь недалеко. А она там на лошадях по этому полю с детства каталась. Лошадь у нее, вроде даже своя. В деревне жила, в старой, что недалеко. А тут… Сначала богатый поселок, потом церковь. Ручей перегородили, дорогу, точнее тропу, перекрыли. Она и организовала протестные акации.

– Акции, – поправил адвокат.

– Да, конечно, – Елизавета улыбнулась. – Это она так говорит. Мол, устроила им протестные акации взамен вырубленных… Акации там, говорит, вырубили. Она строительные леса на колокольне будущего храма и подожгла в знак протеста. И вот ее святой водой окропить пришли. Точнее, всех нас. Мне-то в радость, а вот ей даже спрятаться негде, кричать начала, будто ее не водой, а кислотой облили.

Вульф содрогнулась. Видно было, что случайно вырвавшиеся слова о кислоте больно обожгли ее, будто капли едкого вещества попали на кожу.

– Отправление религиозных обрядов не должно нарушать прав представителей иной веры, так в правилах внутреннего распорядка написано. Настя ваша может жалобу подать, – сообщил адвокат, в большей степени чтобы не дать своей подзащитной замкнуться и молчать.

– Подала, наверное. Она боевая. Кричала: у нас, мол, светское государство! Не хочу, чтоб меня насильно к вашему Богу приобщали. Мне что, в туалете прятаться от вашей святой воды?.. Чудная… В туалете прятаться от святой воды… Можно подумать, параша ее чувства защитит от оскорбления добром… Да и как добром оскорбить можно?

– Лиза, я пытаюсь с вами поговорить о деле, – адвокат серьезно посмотрел в ее темно-карие глаза. – Мы должны сосредоточиться, если не хотите провести остаток жизни в клетке.

– На чем сосредоточиться? – отводя глаза, произнесла заключенная. – Я все рассказала. Я спланировала его убийство. Я – как они там написали? – «приискала орудие преступления – азотную кислоту…» Дурацкое слово – «приискала». Будто

ходила, искала, искала… Звучит как-то не по-русски…

– Особый язык уголовного судопроизводства, Лиза. Согласен, слово дурацкое. Но все-таки, Лиза, вы что хотите, просто выйти к присяжным и сказать им – посадите меня, я приискала азотную кислоту, чтобы убить мужа? Вас посадят лет на пятнадцать…

– А если мы с вами, Артем Валерьевич, будем сосредоточиваться, меня посадят на четырнадцать? – невесело усмехнувшись, взглянула Лиза на своего защитника. – Мне девчонки в камере сказали, что…

– Лиза, нас с вами не должно волновать то, что сказали вам девчонки в камере, – прервал ее адвокат. – У них свои проблемы, у нас свои. Пусть они решают свои проблемы. Вопрос вот в чем: мы можем признать вину и просить рассмотреть дело в особом порядке. Получите лет восемь. Вы молодая, выйдете на свободу лет через шесть. Вам и тридцати не будет. Но, во-первых, нельзя быть уверенным в таком раскладе на сто процентов. Во-вторых, вы же сами сказали – вы не желали ему смерти. Так?

– Не желала. Или желала… Какая разница? Я приискала кислоту. А Валерий ее влил в рот Федору. Если бы я могла сказать, что это сделала я, сказала бы. Но его сняла камера видеонаблюдения и кто-то опознал, и что я могу еще сказать? Да, он влил кислоту, а приискала я…

– Лиза, перестаньте повторять это слово «приискала», раз уж сами поняли, что оно дурацкое, – несколько раздраженно заметил Каховский. – Дело в том, что ваш муж Федор жив, а значит, вопрос может ставиться не о покушении на убийство. Ваш супруг отказался давать показания против вас, а значит, у обвинения нет показаний потерпевшего, и некому обжаловать приговор, если он будет в вашу пользу… Кроме обвинителя, конечно, то есть прокурора. То есть, если вы не желали ему смерти и он на этом не настаивает, можно говорить об иной направленности умысла, не на убийство, а на причинение телесных повреждений, например, ведь кислоту можно использовать по-разному. Не вы же сказали Игнатьеву, что ее обязательно надо влить в рот? Елизавета молчала. Видно было, что она, с одной стороны, чувствует себя виновной в происшедшем и готова понести за это наказание, каким бы суровым оно ни было. С другой стороны, это была молодая девушка, которой природные инстинкты подсказывали бороться за жизнь и свободу. Она, сколько себя помнила, боролась за жизнь: когда жила в маленьком захолустном городке в одной квартире с пьющей матерью, вечно грозящейся ее убить; когда училась в средней школе, где большинство детей были такими же подростками из неблагополучных семей, рано впитавшими в себя практически все негативные черты своих родителей; когда приехала в большой город и осталась один на один без денег и перспектив против многомиллионного улья совершенно чужих ей существ, занятых только собой и своими проблемами. Конечно, Лизе хотелось жить, и перспектива будущего в колонии для убийц ставила крест на ее надеждах, благодаря которым она, собственно, и выживала последние десять лет. Живя с матерью и соседями-алкашами, общаясь с несовершеннолетними и даже вполне зрелыми преступниками, пребывая в одиночестве без друзей и родных, она все-таки надеялась, что завтра все может измениться. Она грезила, что завтра утром она проснется – а все совсем по-другому. Нет грязного, липкого пола кухни, засыпанного окурками после материнской вечерней посиделки, нет опухших лиц соседей, нет усмехающихся лиц одноклассников, нет разбитых тапочек-мокасин, в которых ей приходилось ходить даже зимой по снегу. Все это могло измениться сразу, в один миг, только Лиза не знала как. Но точно знала, что могло измениться. Как в книгах, что она прочла. Но если получить срок в виде даже минимальных восьми лет, ничего завтра измениться уже не может. Лиза не боялась потерять свободу на эти восемь лет. Она не могла смириться с потерей надежды, что завтра все может измениться.

– Я не говорила ему, Федору… Я не просила влить в рот. Я… Я не могу объяснить. Он… Федор… как он? – она встрепенулась. – Вы же были у него? Как он?

– Насколько может быть нормально в условиях тюрьмы – нормально. Держится. Говорит, что вас любит и готов взять все на себя. В том числе и ваше любимое «приискала». Точнее, приискал. Он готов сказать, что это он нашел кислоту, все организовал и сам все выполнил. Ему мешают только ваши показания – вы во всем признаётесь. Если вы поменяете их, то тогда…

Поделиться:
Популярные книги

Мимик нового Мира 10

Северный Лис
9. Мимик!
Фантастика:
юмористическое фэнтези
альтернативная история
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Мимик нового Мира 10

Польская партия

Ланцов Михаил Алексеевич
3. Фрунзе
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.25
рейтинг книги
Польская партия

Здравствуй, 1984-й

Иванов Дмитрий
1. Девяностые
Фантастика:
альтернативная история
6.42
рейтинг книги
Здравствуй, 1984-й

Темный Лекарь 3

Токсик Саша
3. Темный Лекарь
Фантастика:
фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Лекарь 3

Назад в СССР: 1986 Книга 5

Гаусс Максим
5. Спасти ЧАЭС
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.75
рейтинг книги
Назад в СССР: 1986 Книга 5

Наследница Драконов

Суббота Светлана
2. Наследница Драконов
Любовные романы:
современные любовные романы
любовно-фантастические романы
6.81
рейтинг книги
Наследница Драконов

Кодекс Охотника. Книга XIII

Винокуров Юрий
13. Кодекс Охотника
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
7.50
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XIII

Не кровный Брат

Безрукова Елена
Любовные романы:
эро литература
6.83
рейтинг книги
Не кровный Брат

Ты нас предал

Безрукова Елена
1. Измены. Кантемировы
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Ты нас предал

Возвышение Меркурия. Книга 5

Кронос Александр
5. Меркурий
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 5

Последний Паладин. Том 7

Саваровский Роман
7. Путь Паладина
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Последний Паладин. Том 7

Клан

Русич Антон
2. Долгий путь домой
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
5.60
рейтинг книги
Клан

Калибр Личности 1

Голд Джон
1. Калибр Личности
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Калибр Личности 1

Вторая жизнь майора. Цикл

Сухинин Владимир Александрович
Вторая жизнь майора
Фантастика:
героическая фантастика
боевая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Вторая жизнь майора. Цикл