Книга мудрости о Науке и Искусстве. Заметки исследований

Мира Ксения

А началось всё с исследований жизни и разума, анализа трудов Иммануила Канта и методологии Рене Декарта. К трудам же Зигмунда Фрейда я обратилась по нескольким причинам, одна из которых – написание в стихах «Психотерапевтического сеанса» в Филатовском слоге и научный интерес в области методологии. Гений интеллектуального предвидения, когда ещё не было известно о ДНК, нейронах, мало – о биохимии, всегда восхищает. И относительно трудов профессора Фрейда это учение о психоанализе. И теперь, и в будущем нужно стараться соотносить правильное, ключевое из достижений прошлого с реалиями научных открытий и развитием объективного знания. Так, всего по одной только фразе, дающей ключ к учению о психоанализе, квинтэссенции учения, о которой писал сам учёный, можно понять себя, окружающих людей в отдельности и общество в целом – об этом – в конечном выводе.

Самое восхитительное в анализе текстов то, что можно обнаружить

начинания в различных сферах. А в учении о психоанализе заложено множество основ морали и нравственности, рассуждений о культуре общества и развитии человека, что мы с вами и изучим. И первое, что можно утверждать, это то, что знаменитый профессор в своих трудах имел ввиду гораздо большее – он видел человеческую природу такой, какова она есть: все люди в чём-то порочны – это правда. Поэтому сведение многих заключений к половой интерпретации в сущности заключает именно эту мысль. Вспомните "Собачье сердце" Михаила Булгакова – писатель напрямую указывал на проблемы человечества на примере самой операции – собаке были добавлены человеческие гипофиз и мужские железы – проблемы человека в голове и ниже пояса, с теми же вопросами приходили и пациенты к доктору Преображенскому, а вот собачье сердце – природный дух и вопрос к душе человека. И Михаил Булгаков, и Зигмунд Фрейд верно поняли злоключения людей – всё дело в головах, осталось найти способ решения проблем – а это тонкий вопрос к самому человеческому триединству – душе, уму и телу. Каков этот способ врачевания пороков – здесь нужно учитывать, что в человеке сочетаются наисложнейшие основы, от информатики и физики до химии и биологии, а сам психоанализ только способ выявления проблем.

Второе, вытекающее из первого, – это соотношение доброго и злого в природе человека: «если мы откажемся от односторонней этической оценки, то мы сможем найти более правильную форму соотношения злого и доброго в человеческой природе» – пишет Зигмунд Фрейд (здесь и далее цитирование трудов учёного). Эта мысль звучит так же и в словах писателя Р.П. Уоррена: «человек не может быть ни плохим, ни хорошим, но и хорошим и плохим одновременно».

Великий учёный даёт и некоторые методы, которые могут быть универсальными в применении. Так, понимание необходимости совершенствования методов и их соответствия для работы с предметом Зигмунд Фрейд выражает в мысли о том, что психоанализ раньше применяли ко всем болезням, но затем поняли, что их природа разна, и психоанализ не применим в ряде случаев, таких как, например, паранойя и деменция. Этот пример наглядно объясняет истину о необходимости соотнесения должного метода и предмета, соответствия средств и цели.

Вот и интересная мысль о неврозах, которую можно применить и к консервативному мышлению и сопротивлению изменениям. Здесь попытайтесь взглянуть в целом на человека, не привязываясь к контексту медицинской тематики, поскольку между невротиком и здоровым учёные прошлого столетия проводили лишь тонкую границу, и то заключающуюся только в количественном соотношении борьбы различных сил, внутренних и внешних, и их балансе, необходимом для здоровья, что мы с вами рассмотрим далее, и из чего в конце заметки будет сделан ключевой вывод. Это решительный эксперимент с методом, но о том и проект, и этот эксперимент в данном случае поможет понять природу человека. В случае с неврозом, это соотношение борьбы выливается в «фиксацию» или зацикленность «душевной жизни» или организации, склада ума, на «патогенных травмах» вместо победы над противоречиями и движения вперёд. Многие расстройства происходят и развиваются оттого, что аффекты (впечатления) не находят естественного выхода, происходит «задержка иннервации», вследствие чего происходит «выражение душевных волнений» в телесных, например, это различные тики и привычки. Это наша реакция на соотнесение наших желаний и ожиданий с реалиями действительности. Простыми словами, можно выделить два типа человека, каждый из которых также имеет разновидности. Первый тип людей – это две противоположности, но для этих противоположностей реальность не отвечает их возможностям и способностям. Это люди, для которых действительность является либо непосильной и возможностей такого человека не хватает, и противоположность – люди, для которых действительность является неприемлемой и её возможностей не хватает для воплощения идей и действия человека с его способностями, и человек начинает созидать новое в действительности жизни и мира. И для обоих типов наступает этот феномен невротической реакции на раздражение от окружающего мира и несогласие от порядка вещей. В первом случае человек замыкается внутри собственного мира и создаёт виртуальную реальность, в которой живёт. Во втором случае человек старается исправить действительность, но удивительным способом – через воплощение своей фантазии в действительном реальном мире. Но есть и второй тип людей, которые уживчивы с любой действительностью – здесь есть и плюсы, и минусы: чрезмерное приспособление к окружающей действительности замедляет развитие, хотя и способствует выживание. Поэтому идеальное соотношение – сочетание работы сознания и мышления: изменение действительности сознанием и воплощение задумок фантазии. И таким образом, можно ответить на следующие вопросы. Что же предпримет обычный человек при таком противодействии колоссальной действительности самого мира? А что предпримет человек, если, напротив, имеющихся возможностей самой действительности ему не хватает? Он будет эти возможности создавать. Это эволюция, и это развитие.

Универсальность метода из учения о психоанализе именно в том и выражается, что дело не в содержательном, а в количественном соотношении борющихся сил в нас, да и в окружающем, и «к чему приведёт борьба: к здоровью или неврозу, или к компенсирующему высшему творчеству». Поразительные пути развития человека ввиду борьбы с внутренними и внешними силами в зависимости от сил самого человека и объективных обстоятельств, недовольство окружающей действительностью или рождаемое им желание совершенствовать мир, могут привести к потрясающим воображение открытиям, произведениям искусства и изобретениям.

Зигмунд Фрейд зрит в корень человеческой природы: «наши культурные требования делают жизнь слишком тяжёлой для большинства человеческих организмов, эти требования способствуют отстранению от действительности». И далее он провозглашает мудрость, которая должна быть кредо нашего общества: «мы не должны забывать, что счастье каждого отдельного индивидуума также должно входить в цели нашей культуры». Такие же прекрасные мысли высказал и Рене Декарт, об истинах и из раскрытии для блага каждого человека в обществе. Максима, но необходимая для духовного и интеллектуального развития человека и общества. И здесь можно сказать словами самого профессора: «не забывайте, что мы, люди с высокими требованиями нашей культуры … находим действительность вообще неудовлетворительной и потому ведём жизнь в мире фантазий, в которой мы стараемся сгладить недостатки реального мира».

Видя страдание одних и счастье других, великий учёный находит простое и гениальное объяснение: мы все хотим исполнения наших желаний, и один счастлив их реализации через работу, а другой при противоборстве окружающей действительности начинает строить фантазии-желания в сознании. Загляните в себя, аккуратно, и вы поймёте многое, руководствуясь мудрыми мыслями, и в ваших силах многое же исправить.

А вот, когда самой действительности не хватает, происходят самые потрясающие вещи: мы начинаем изобретать и стараемся делать и воплощать невероятное, давая ему жизнь и делая действительностью…

2023, Ксения Мира

Искусство быть Э.Фромма и теория воплощения

Объединённый метод «Искусства быть» и «Воплощения жизни человеческого духа»

Предисловие к заметке

В исследовании по популяризации знания я стараюсь объединять методы науки и искусства – для жизни, и разрабатывать новые универсальные методы, обнаруживая связи между знаниями и черпая их из разных сфер. Так В 2017 году в связи с изучением актёрского мастерства и чтением и анализом «Театрального романа» и написанием стихотворений по его мотивам в 2018 году я обратилась к «Дневнику ученика» К.С. Станиславского и написала краткую заметку для размышления и развития мысли в проекте по универсальной методологии, а именно – о философии жизни и деятельности человеческого духа – в ее глобальном понимании и применении в нашей жизни в целом.

Еще позже в связи с тем же исследованием и написанием раздела «Мыслители о жизни» я обратилась к «Искусству быть» Э. Фромма, который в одном предложении вывел критерий понимания полноты жизни и ее счастья: чувствуете ли вы жизненность всегда, или бывают обстоятельства, когда приходится терпеть, жизнь становится будто во сне до пробуждения и возврата к жизни. Что делает жизнь человека счастливой – и Фромм пишет: любовь. Не только любовь людей, человека к человеку, но и человека к миру, делу. И в глобальном отношении мыслитель понимает это прекрасное чувство как позволяющее обрести единство с миром, сохранив при этом целостность и индивидуальность. И для меня – это любовь к жизни, о и для которой исследование, а по Фромму символом жизни для одного человека является другой человек.

И в жизни с методами искусства быть и воплощением – каким образом жить: через выражение своего духа-разума и гармоничное единение с миром. «Полноценная деятельность в качестве личности», как пишет Э. Фромм, или «воплощение жизни духа», как пишет К.С. Станиславский, то есть воплощение самой вашей жизни через дух-разум. Так, глядя широко, мы применяем универсальные методы для жизни. Как много смысла, например, с упражнениями на поиск подтекста – в жизни и физическом мире все пронизано информацией, и даже сам подтекст становится уже текстом жизни. А продолжение непрерывной линии в искусстве переходит в искусство бытия – жизни.