Книга Петра. Том 2
Шрифт:
Когда она закончила, запах в квартире наполнился лавандой и стал менее резким и пахучим. Кирилл не сводил с нее глаз и первое время молчал, жадно изучая, как ему казалось, ее грациозные движения. Затем все же предложил ей позавтракать. Алия любезно согласилась и взяла предложенную тарелку. Злоупотреблять его гостеприимством она не собиралась и поэтому поинтересовалась, хватит ли ему еды, если он все же собирается выехать из города. Кирилл махнул рукой, пробормотав, что ей она нужнее.
Через четверть часа она доела все, что было в тарелке, и начала одеваться.
– Даже не попрощаешься? – заговорил Кирилл сонным голосом, одновременно надевая свитер.
– Спасибо за добрый приют, но мне действительно пора. Я же говорила, что больше одной ночи не заставлю тебя терпеть меня. Надеюсь, у тебя все сложится.
– Подожди, – произнес Кирилл. – Как ты собираешься справиться со всем одна? Ты даже не знаешь, куда идти!
– Я видела карту, примерно знаю, где Соликамская. Остальное спрошу у прохожих. Найду, я не маленькая.
– У прохожих? Посмотри в окно, там, кроме луж крови, никого нет! Теперь даже из подъезда выйти опасно, а ты хочешь пройти несколько улиц!
– Поверь, если этой ночью нам повезло, то следующей этого точно не случится. Выходить в любом случае придется.
– Я пойду с тобой. По крайней мере я знаю дорогу и у меня еще достаточно времени, чтобы успеть на сбор в парке Горького.
– Кирилл, я не могу просить тебя идти со мной, это опасно, и ты не должен рисковать своей жизнью.
– Сейчас быть одиночкой намного опаснее. Если мы и можем выжить, то только вместе. К тому же я не умею водить, и поэтому, может, ты потом согласишься довезти меня до парка.
Алия не хотела его брать с собой, но он все же знал дорогу, что могло порядочно сократить ее поиски. К тому же он казался беспомощным, и было бы малодушным оставлять его здесь после того, как он не выгнал ее из квартиры и отдал половину своих припасов. И еще его познания в химии, как оказалось, могли оказать немалую помощь.
– Хорошо, но обещай, что не будешь вмешиваться. Не хочу, чтобы ты пострадал из-за меня.
– Как скажешь.
Кирилл схватил рюкзак и начал кидать туда вещи. Его дорожная сумка получилась увесистой, и когда он закончил, то с трудом смог ее поднять.
Осторожно спустившись по лестнице, они вышли из подъезда во двор. Совсем недавно здесь еще звучали крики, и смерть беспощадно уносила души еще живых людей. Но теперь, когда тени ушли и улица наполнилась светом, здесь царило загробное молчание.
– Как ты думаешь, куда они утаскивают трупы? – напряженным голосом спросил Кирилл, оглядываясь по сторонам.
– Подвалы, затемненные квартиры, любые места, куда не добираются солнечные лучи.
Добравшись до стоянки, они пробовали открывать двери каждой машины, пока не наткнулись на брошенную в луже связку ключей. Какому-то бедолаге не хватило всего нескольких метров, чтобы добраться до машины и покинуть это место. Подняв ключи, они открыли дверь старенькой серебристой «Калины», которая хоть и выглядела не лучшим образом, но все же завелась с первого раза.
За первые несколько минут дороги по городу складывалось впечатление, что он находился в положении осады. Большинство витрин магазинов были разбиты, людей было так мало, что их можно было пересчитать по пальцам. Все они двигались перебежками, озираясь по сторонам и не останавливаясь на месте, только чтобы отдышаться. В некоторых домах догорали последние языки пламени, черный густой дым от которых заполнял улицы, дополняя и так чересчур мрачную картину. Дорога была усеяна брошенными машинами, на перекрестках было множество аварий, и их приходилось объезжать переулками. Южная часть города превратилась в отдаленное угнетающее место.
Наконец машина остановилась возле четырехметровых серых стен с колючей проволокой наверху.
– Какой у тебя план? – спросил Кирилл.
– Надо добраться до дежурной части, думаю, там должна быть какая-нибудь книга, регистрирующая всех заключенных.
– Я пойду с тобой, это место до жути пугает меня. Ни за что не останусь тут один.
Кирилл достал пистолет и вытащил обойму из него. Сделал он это скорее более показательно, потому как знал, что она там целая. Поправил очки, вспомнил, что где-то давно видел, как снимать с предохранителя, перевел его в нижнее положение и просунул пистолет за ремень в штанах. После этого вышел из машины и подошел к Алие, стоявшей возле тяжелой железной двери. Она была закрыта.
Алия нажала на звонок, расположенный справа на стене.
– Слушаю вас, – тут же раздался голос из динамика, встроенного в железное полотно.
– Я ищу своего брата. – Алия посмотрела в камеру под козырьком над дверью.
– Вы заражены?
– Нет! Послушайте, я очень устала и проделала нелегкий путь. Ответьте, пожалуйста, Самвел Гафица здесь? Я бы хотела забрать его.
– У вас нет следов укусов или телесных повреждений после встречи с инфицированными?
– Я же уже сказала – нет! – раздраженно ответила Алия. – Мой брат попал сюда из-за того, что его ошибочно обвинили в убийствах, к которым, как теперь каждый понял, причастны совсем другие твари. Вы должны его отпустить. Самвел Гафица. Откройте немедленно!
После этого последовала долгая пауза. Шипение из динамика прекратилось. Алия ударила несколько раз в дверь и сказала, что никуда не уйдет, пока ей не откроют. Кирилл стоял рядом и систематически оглядывался по сторонам.
Через пять минут ожиданий раздался короткий гудок и дверь открылась. Перед ними стоял седоволосый престарелый мужчина с треугольным подбородком и высоким лбом. На нем не было формы сотрудника УФСИНа. Старенький опрятный серый пиджак и темные брюки шли в тон к его волосам и строгому выражению лица.
– Мне очень жаль, – заговорил он, – если ваш брат находился за этими стенами… – он сделал паузу, – то, скорей всего, он уже мертв или превратился… Простите, что мне пришлось так выразиться.
– Почему вы так говорите? – ее голос потускнел и стал крайне невыразительным.
– Проходите, и вы сами все узнаете. – Он встал полубоком, показывая им, что они могут пройти дальше.
Мужчина еще раз осмотрел их, затем правой рукой вежливо указал им путь. Сзади раздался щелчок от закрытия автоматической двери, и через несколько шагов они оказались в небольшом помещении, имеющем еще одну тяжелую дверь и укрепленное окно, огороженное металлической решеткой. За ней сидела женщина, одетая в форму надзирательных органов, изучающая каждый шаг их движения.