Книга вина
Шрифт:
А также:
Ибо для смертных вино – от богов наилучший подарок.Радостно, если оно согласуется с песнею всякой,С пляскою всякой, а также со всякой любовной усладой.Всякую скорбь изгоняет оно из груди человеков,В меру когда его пить, и становится злом – коль сверх меры.Тимей из Тавромения говорит, что в Акраганте один дом назывался триерой, и вот по какой причине.
Компания молодых людей как-то раз пьянствовала в этом доме. Разгоряченные вином, они до того одурели, что вообразили себя плывущими на триере и застигнутыми в море жестокой бурей. И до того они обезумели, что стали выбрасывать из дому всю утварь и покрывала: им казалось, что они швыряют
На следующий день к дому явились стратеги и вызвали юношей в суд. Те, все еще страдая морской болезнью, на вопросы стратегов ответили, что буря уж очень им досаждала и что поэтому они вынуждены были избавиться от лишнего груза. Когда же стратеги подивились их смятению, один из молодых людей, который, казалось, был старше других, сказал: «А я, господа тритоны, со страху забился под нижние скамьи корабля и лежал в самом низу».
Судьи, приняв во внимание невменяемое состояние юношей и строго-настрого запретив им пить так много вина, отпустили их. Все они поблагодарили судей, и один из них сказал: «Если мы спасемся от этого страшного шторма и достигнем гавани, то на родине рядом с изображениями морских божеств поставим статуи вам – нашим спасителям, столь счастливо нам явившимся». Вот почему дом и был прозван триерой.
Филохор же пишет, что выпившие не только обнаруживают, каковы они есть, но, откровенничая, раскрывают и чужие секреты. Поэтому говорят: «вино неразлучно с истиной» и «вино выявляет ум мужа». Отсюда же и наградной треножник на Дионисиях. О тех, кто говорит истину, обычно говорят: «вещают с треножника»; а под дионисовым треножником следует понимать кратер: в древности существовало два вида треножников, и оба назывались котлами. Один из них ставился на огонь и использовался для подогрева воды. Так, у Эсхила:
Единого из рук ее приял котел,Над очагом блюдомый на треножнике…Другой – так называемый кратер. [Это его имеет в виду] Гомер: «Семь треножников новых, не бывших в огне». Его использовали для смешивания вина [с водой], и именно он называется «треножником истины», потому что если Аполлону истину открывает гадание, то Дионису – опьянение. Сем Делийский пишет: «Медный треножник, не священный пифийский, но подобный тем, что ныне называются котлами. Одни из них не ставились на огонь, но использовались для смешивания вина, а в других, предназначенных для омовения, подогревалась вода, и они ставились на огонь. Некоторые из них, снабженные ручками, но опиравшиеся на три ножки, назывались треножниками».
Эфипп где-то говорит:
– Ты много выпил и болтаешь лишнее.– Но ведь недаром сказано, что истинуВещают пьяные?Антифан:
Хранить секреты, Фидия,Совсем нетрудно, кроме двух лишь случаев, —Влюбиться или выпить угораздило:Глаза и речи раскрывают истину,Когда же отпираться принимаются,Совсем уж очевидной ложь становится.Филохор пишет, что первым разбавил вино водой афинcкий царь Амфиктион, переняв это искусство от самого Диониса. И когда, начав пить разведенное вино, люди выпрямились, – потому что прежде, удрученные несмешанным питьем, они ходили сгорбившись, – то в святилище Гор, которые взращивают плоды виноградной лозы, они воздвигли жертвенник Дионису Прямому. Рядом с ним в поучение смешивающим вино был сооружен алтарь Нимф, ибо они считаются кормилицами Диониса. И был установлен обычай оставлять немного несмешанного вина, для того чтобы попробовать его после принятия пищи и почувствовать силу Благого Бога; всё же остальное вино разводят водой и пьют его, сколько кто пожелает, приговаривая имя Зевса-Спасителя, напоминавшее, что этот способ питья безопасен.
Платон во второй книге «Законов» разрешает употреблять вино только для лечения больных.
Оттого что винопитие неразлучно с опьянением, Диониса уподобляют быку и барсу, так как он пробуждает
Аристон Кеосский прекрасно сказал, что приятнейшее питье должно соединять в себе сладость с благоуханием. Поэтому и так называемый нектар, который приготовляют в окрестностях лидийского Олимпа, представляет собой вино, смешанное с воском и настоенное на цветах. Известно мне также, что Анаксандрид считает нектар не напитком, но пищей богов:
Нектаром набиваю рот за трапезой,Хлещу амбросию, Зевесу самомуПрислуживаю, надуваюсь важностью,Когда болтаю с Герой или спать ложусьС прелестной Афродитой.И Алкман говорит, что боги «нектаром питаются»; и Сапфо:
С амвросией тамводу в кратере смешали,Взял чашу Гермесчерпать вино для бессмертных.Гомеру, однако, нектар известен только как напиток богов. Ивик же утверждает, что амбросия в девять раз слаще меда, когда говорит, что по приятности мед в сравнении с амбросией составляет девятую долю.
Дурных людей среди пьянчужек не найдешь.Ведь Бромий, сын двух матерей, с негоднымиНе водится, не любит он невежества, —говорит Алексид, а также что вино
сверх меры им упившихсяОраторами делает.Автор же посвященной Кратину эпиграммы говорит:
«Милой душе песнопевца вино – точно конь быстроногий;Кто воду пьет, тому слов мудрых не изречь».Так, Дионис, говорил твой Кратин, винный дух издавая, —Не меха одного, а целой бочки дух.И оттого его дом постоянно был полон венками,И лоб его, как твой, увенчан был плющом.Полемон пишет, что в Мунихии почитают героя Акратопота (Пьяница), на спартанских же фидитиях поварами установлено чествование героев Маттона (Жеватель) и Кераона (Смешиватель). Также в Ахайе почитается Дейпневс, имя которого восходит к слову пир.
И если от сухой пищи «ни шутки не родится, ни возвышенной поэмы», то и не западет в душу ни пустозвонства, ни хвастовства. Поэтому совершенно справедливо грамматик Аристарх сохранил следующие стихи:
Где похвальбы, как храбрейшими сами себя величали,Те, что на Лемне, тщеславные, громко вы произносили?Чаши до дна выпивая, вином через край налитые, – отбросив стих,Там на пирах поедая рогатых волов неисчетных, —объясняющий заносчивость эллинов мясоедением. Ибо не всякое благодушное изобилие заставляет хвастать, шутить и насмешничать, но только когда опьянение изменяет образ мыслей, обращая его ко лжи.
Поэтому Вакхилид пишет:
Когда сладостная неминуемость спешащих кубковСвежие горячит юношеские души,Мгновенными пронизывая их чаяниями Киприды,Неразлучно едиными с дарениями Диониса.Высоко тогда возносятся людские заботы,Венцы городов падают в прах пред каждым,Каждый себе мнится владыкой над целым миром.Дом сверкает золотом и слоновой костью,Полные пшеницею, по сияющему морюПлывут корабли твои с египетским богатством, —Так застольными мечтами волнуются души.