Князь грязи
Шрифт:
— Ладно, оставим. Можете называть меня официально — Вениамин Юзефович. Вы ведь Настя?
— Да. Я — Настя. И я действительно звонила Юзефу Теодоровичу… Только он, почему-то, был не очень любезен.
— Неужели вы ожидали ЛЮБЕЗНОСТИ?! Какая может быть любезность?! Что вы вообще наговорили ему?!!
— Я сказала, что Ольга нашлась. Я подумала, что Юзеф Теодорович — Олечкин дедушка. Я подумала, что для него это тоже важно. А Андрей… Андрей был так на него обижен, что не хотел даже ставить его в известность…
Веник
— Вы что, пытаетесь уверить меня, что говорите правду?!
— Да. А для чего мне вам лгать? По-моему, это не имеет смысла…
— Не знаю… Но отец не поверил вам. И я не верю. Ольга погибла. Давно. Четыре года назад. Мы все это уже пережили… И незачем было бередить. Он велел мне приехать, разобраться, для чего вы это все устроили. И надавать вам по шее.
Он произнес это так спокойно и мило, даже сопроводил свои слова улыбочкой, что я даже не сразу поняла и мгновение потрясенно молчала… А потом — взвилась просто!
— По шее?! Мне?!! Убирайтесь вон! Чтобы какой-то разряженный дегенерат являлся сюда и… Вон! Андрей был прав, я не должна была звонить вам! Вы все — сумасшедшие, и передайте своему отцу…
Я задохнулась, соображая, чтобы передать через него этому возмутительному Юзефу Теодоровичу, но Веник, вместо того, чтобы обидеться, снова улыбнулся, на этот раз — примиряюще.
— Не надо. Не надо так злиться, я сказал глупость, к тому же отец не просил давать вам по шее, он слов-то таких не произносит никогда, особенно — в отношении дамы… Он просто просил разобраться, отчего вам вдруг вздумалось так жестоко шутить, а по шее — это уже мой замысел, причем не вам, а Андрею, я давно уже хочу…
— Я тоже, — угрюмо буркнула я.
— Правда? Значит, мы с вами найдем общий язык… И я, между прочим, не дегенерат! Что до костюма — да, согласен, туалет у меня несколько шокирующий, но я сюда прямо с дискотеки приехал, вернее — от одного моего приятеля, к которому мы ездили после дискотеки. У меня не было возможности переодеться, домой я не заезжал…
— А что, на дискотеки теперь так одеваются?!
— Не все. Но… Мне захотелось произвести впечатление на… На мою очередную пассию!
— У вас это наверняка получилось, — выдохнула я, судорожно думая, как бы Я среагировала, если бы МОЙ парень явился на дискотеку в таком виде.
Правда, на дискотеки я не хожу.
И никогда не ходила.
— Так что… Насчет Ольги? Вы узнали что-то новое? его голос чуть дрогнул.
Наверное, он действительно переживал… И ехал сюда с надеждой в сердце, сам себе не смея в этой надежде признаться. Он все-таки дядя Ольги! Хоть и очень молодой… Хоть и странноватый несколько…
— Ольга нашлась. Я нашла ее… Сейчас Андрей
Боится, что она снова исчезнет.
— Это он виноват. Это он должен был держать ее за ручку! — как-то заучено произнес Вениамин и вдруг начал съезжать по стене, сгибая в коленях свои длинные ноги. Усевшись на пол, он посмотрел на меня и сказал:
— Я вам не верю. Ольга умерла…
Мне стало жалко его, несмотря на то, что он уже начал действовать мне на нервы.
— Идемте на кухню. Я напою вас чаем и все расскажу. А потом и они придут… Но вам придется подождать. Я не думаю, чтобы они пришли совсем скоро.
Он покорно пошел за мною на кухню.
Я дала ему чая и влила в его чашку ложечку коньяку.
А потом я рассказала.
Я рассказала ему все…
Все. Включая и то, что мы с Андреем уже собирались разводиться.
Он слушал меня молча. Только бледнел все больше, все шире становились глаза и плотнее сжимались губы. Когда я закончила, он еще недолго помолчал, а потом вдруг с размаху ударил кулаком по столу — так, что подскочили и чашки, и сахарница, и я, а бутылка с коньяком и вовсе упала.
— Так все это время она была жива! Все это время она жила, страдала, над ней измывались какие-то подонки, причем — здесь, в Москве, они привезли ее в Москву… А мы жили рядом! Мы были здесь же и нам было удобнее верить в ее смерть! Удобнее принять ее смерть, нежели страдать от неопределенности! Боже… Мы ведь прекратили поиски… Мы ничего не предпринимали! Мы смирились! Опустили руки!
— Но ведь в милиции оставалась ее фотография, она была в списке разыскиваемых детей…
— В милиции! Но разве они что-нибудь предпринимали?
Разве они могли что-нибудь сделать? Разве на них можно хоть в чем-то надеяться? Надо было самим… Самим… О, Боже!
Старуха Ванга была права! Ольга жива… А мы, вместо того, чтобы объединиться и делать что-то, мы предпочли смириться с ее смертью, мы перессорились, перегрызлись, как крысы, разбежались в разные стороны… Лана умерла… Отец уехал, писал свои дурацкие сценарии, ставил фильм… Я — остался, но блядовал тут во всю, ни до чего мне дела не было, я о ней даже не вспоминал, старался не вспоминать… Андрей — и вовсе женился, словно ни Ланы, ни Оли и на свете-то никогда не было!