Князь мертвецов
Шрифт:
– А чего она? Будто это Митя Зинкиного паро-кота сломал?
– Алевтина кинула на сестру неприязненный взгляд.
На младшую сестру, хотя об этом забываешь, когда смотришь на Алевтину, очаровательную, как торт с розочками, и на Даринку... Дарью, похожую на вечернюю тень, из тех, что ползет по стенам, проникая куда угодно и несет с собой... Да всякое. Вот сейчас, кажется, ничего хорошего, во всяком случае - ему.
– Митя меня спас!
– Зиночка тоже вступиласъ.
– От цыгана на паро-телеге!
– О!
– глаза Даринки распахнулись в фальшивом ужасе, а руки
– Цыган! Да на паро-телеге! Напал на тебя? И чем же ты так его разозлила, Зиночка?
– Тшшшсссс ...
– Митя злобно выдохнул сквозь зубы. Сперва она потратила свою долю варяжской добычи на альвийский шелк для сестер, а теперь собирается взвалить на него Зиночкиного паро-кота - причем почти в буквальном смысле этого слова?
– Раньше, хоть ты одна ездила, хоть с другими кавалерами, никакие паро-цыгане на тебя не нападали. Думаю, надо еще с маменькой посоветоваться - вдруг она догадается, почему так? Или госпожа губернаторша. Или другие дамы - да вот хоть ваша тетушка, да, Митя? Она дама с опытом, наверняка подскажет. – Даринка улыбнулась, оскалив мелкие, как у крыски, зубки.
– Цыган был обыкновенный.
– буркнул Митя, уже понимая, что пропал. Обречен. Он не сможет торговаться с девушкой, которую сам позвал на прогулку, настаивал, интриговал даже и не сберег! Особенно если его безответственность, а еще больше - скаредность, станет обсуждаться в каждой гостиной Екатеринослава.
Даринка еще раз улыбнулась и кивнула, давая понять, что ход Митиных мыслей ей понятен - и да, станет!
– Я совершенно уверена...
– попыталась возразить Зиночка.
– Не спорьте, Зиночка.
– остановил ее Митя.
– Даша... я могу вас так называть, Дарья Родионовна? Или вы предпочитаете на местный лад Даринкой?
На редкость бессмысленный и беззубый выпад! Но хоть что-то.
– Дарья права, - чтоб ее вместе с ее правотой!
– На вас бы никогда не напали, если бы вы не были со мной. А потому я несу ответственность.
Вот всегда он это слово ненавидел! Хоть на отца поглядеть, хоть на дядюшку, но ответственность — это ужасно! А сейчас понятно, что еще и очень, очень накладно!
– Паро-кота Зинаиды починить можно?
– он повернулся к продолжающему копошиться в железках Ингвару.
Ингвар замер, не поворачиваясь. Подумал, и наконец буркнул.
– Детали некоторые или вручную вытачивать, или с «Рено» выписывать.
Проклятые снобы-Шабельские, что им стоили сыночку тот же «Руссо-Балт» взять! А ездить Петр Шабельский так и не выучился - автоматонная езда не для всяких уланов! Это им не кобылу коленками тискать, тут ловкость нужна. И соображение!
– Делайте как лучше, Ингвар, а я, - Митя растянул губы в улыбке, стараясь не выдать обуревающую его злобу.
– Все оплачу! И вашу работу тоже!
– Как это мило с вашей стороны, Митя!
– спархивая с бочки, выпалила Даринка. – Я всегда знала... И Зина знала... И Ада говорила... И Капа с Липой... Что вы замечательный!
– И я! Почему ты про меня забыла, я же первая... я первее всех говорила, что Митя - лучше всех!
– Аля, нет такого слова – первее, - Ада старалась
– Слова, может, и нет, а я все равно первее!
– упрямо набычилась Алевтина. – А Дашка - настоящая ка...
– Аля!
– дружно завопили остальные сестры, даже бандитки, и те чуть голос не сорвали.
– Аля так и вовсе от вас без ума, - очень серьезно заключила Даринка и с трепетностью, за которой, наверное, только Митя мог уловить издевку, выдохнула.
– Спасибо! Вы так добры, так добры!
– Не стоит благодарности.
– Митя подал руку, Даринка вдруг вспыхнула злым румянцем, н протянула ему руку в аккуратно, но все равно заметно заштопанной перчатке. Митя принял ее пальцы в свою ладонь и поклонился.
– Скоро увидимся. Нам есть что обсудить, - и шепотом добавил - ... панночка-ведьма.
– Как скажете, паныч.
– едва слышно выдохнула она.
– Барышни, Зинаида. Надеюсь, мы еще с вами покатаемся!
– Увы! Боюсь, маменька боится, что для нас такие катания могут стать небезопасными!
– еще слаще, до приторной оскомины во рту, пропела Даринка, и подхватив Зину под руку, поволокла к выходу, совершенно капральским тоном скомандовав.
– Пойдемте, девочки!
Зинаида послала Мите то ли отчаянный, то ли извиняющийся взгляд - и вышла. За ними гуськом потянулись остальные сестры Шабельские. Все, даже непокорная Алевтина.
Как любопытно. Митя задумчиво глядел им вслед.
Ингвар с размаху пнул ящик с инструментами и стремительно повернулся к Мите:
– Не нужны мне ваши деньги!
– Будете выписывать детали за свои?
– приподнял бровь Митя, а в душе похолодел.
Сейчас Ингвар скажет, что отказывается заниматься Зининым автоматоном – и тогда... Митя понятия не имел к кому обращаться за помощью! И окажется он в глазах местного общества пустым человеком, неспособным держать слово.
Таким его и запомнят, когда он... когда он умрет.
Ингвар открыл рот, явно собираясь отказаться.
Дверь конюшни снова стукнула и на пороге появилась Ада.
– Митя, Ингвар...
– при взгляде на Ингвара самая строгая из сестер опять смутилась. Понадобилось пару мгновений, чтобы она взяла себя в руки, и все это время Ингвар смотрел на нее непонимающим и даже слегка раздраженным взглядом, так что Мите стало Аду еще больше жаль. Не просто дундук - чурбан. Нет, даже не чурбан, а родной брат гаечного ключа!
– Простите Дарью, она бывает невыносимой. Она считает, что несет ответственность за всех нас.
– Вы так не считаете?
– вежливо спросил Митя.
– Она - еще маленькая девочка, и не дело подчинять свою жизнь глупой старой легенде!
– зло выпалила Ада.
– Очень благородно.
– задумчиво пробормотал Митя.
Ада стрельнула глазами в сторону Ингвара - он тоже считает, что благородно? Но Ингвару было все равно - похоже, он даже толком не слушал, нетерпеливо ожидая, пока Ада уйдет. Ресницы Ады дрогнули, прикрывая глаза, губы скривила мимолетная болезненная гримаска. Овладев собой, она доброжелательно улыбнулась - и только внимательный взгляд мог заметить натужность этой улыбки: