Князь Василий Михайлович Долгоруков-Крымский
Шрифт:
Мы, при настоящем положении Наших с Татарскими народами дел, а особливо с Крымскими жителями, и умножающейся их между тем к Нашей Империи привязанности, весьма удалены допустить их к непосредственному трактованию с Портою, о признании их в при обретенной Нашей им независимости, с отступлением бывшаго на них права ея, а все то собственному Нашему попечению присвоиваем; но, для облегчения употребляемых в том стараний, весьма желательно и полезно быть имеет, чтоб ныне же заблаговремянно с Крымцами условие посредством вашим состоялось и утвердилось, как об оставлении в здешних руках помянутаго прохода и защищающей его крепости, Еникале, с Крымской стороны, так и еще укрепленнаго порта для флотилии на Черном море, с потребными к обоим местам выгонами, а имянно делаем Кафу, естьли лутче и ближе ея нет.
Мы вам по тому здесь и объявляем, что за верх вашей к Нам и к Нашей Империи услуги сочтем, если вы разумным вашим, в настоящую вашу в Крыме бытность, обращением и управлением расположите духи Татарския к тому, чтоб они как бы сами собою достигли до познания нужды в такой уступке, для собственнаго своего спокойствия, безопасноси и безвредности, и сами ж о том нас и просить подвигались. Равным образом усматривая Мы из реляций ваших, что, кроме Кефинскаго пристанища и другия удобныя в открытое море находятся, с удовольствием и к особливому также благоволению Нашему приимем употребляемое вами старание, прежде нежели вы из Крыма ж возвратитесь, и все оныя, кроме того, которой, по усмотрению вашему, предпочтительно пред другими навсегда занять быть может Нашими войсками «общими вашими с Татарами силами испортить и для больших судов сделать невместными и непроходными, изъясняя Татарам, чтоб они и на то также доброю волею склонились, опасность для них же от нечаянных на их полуостров покушений, а их непривычку к сохранению каких либо укреплений.
Здесь в подлинность неизвестно, по колику занятой вами и на Кубанской стороне город Тамань проливом из Азовскаго в Черное море владеть, или независимо онаго сим проходом пользоваться можно, в первом случае, конечно, необходимо, и впредь такое занятие сохранять, вмещая оное и в условие с Крымцами, но в последнем, в минование излишняго войск употребления, кажется, лутче оставить, равно как нет нужды о покорении и протчих, на Кубанском кряжу лежащих, городков мыслить, по тому что содержание сих небольших и маловажных мест, может стать дорого в разсуждении потери людей; находясь оныя в самом ближайшем соседстве от горских народов, хотя некоторых из них и не подданных Турецких, но собственною склонностию к разбоям и злодействам стремящихся, чему Абазинцы под Таманем и пример уже показали, не смотря что ни малейшею Турецкому Двору должности о не обязаны, а утверждение Крыма в независимости и помянутыя Кубанския городки и все тамошние народы сообразными оному сделает, тем больше, что ныне, по переходе в их соседство на Кубанскую же сторону Нагайских орд, от Порты также отторгшихся, подобныя мысли Кубанцы и от них почерпать будут, видя и живущих в близости себя Кабардинцов, кои, бывшими до ныне колебленностями их блазнили к Нашей же Империи, после учиненных срез Генерала Маиора Медема поисков, присовокупленными.
Между тем из начальников оных Нагайских орд, главнейший Эдисанский, Джан-Мамбет-Бей, как заслуживает особливое с стороны Нашей призрение, по данному от него первому поводу к тому, что все Татара, одни по других, в Наши вступили виды; то вы отличным образом и потщитесь настоящему Хану Крымскому рекомендовать сего благонамереннаго старика, чтоб, как от Хана, так и от всего Крымскаго начальства, и после того как Нагайския орды с Крымом на избрание Ханское согласятся и власть его признают, всегда, однако ж, к нему, Джан-Мамбету, предпочтительное пред другими уважение сохранилось.
Здесь же прилагается копия с отправленнаго ныне рескрипта и к Генералу Маиору Щербинину для вашего сведения о тех наставлениях, коими непосредственно снабден и он от Нас в разсуждение орд Нагайских, но по настоящим Крымскаго же полуострова обстоятельствам.
Что касается до живущих между Кубанскими народами Некрасовских Казаков, оные хотя по испрошенному у вас Крымским правительством дозволению и могут оставлены быть в их местах, но сие, однако же, не будет препятствовать употреблению независимых от Крымцов способов к добровольному их увещанию возвратиться в отечество, о чем надлежащее попечение и можете вы препоручить Генералу, который после вас останется в Крыму начальствующим, чтоб хотя начало сделалось чрез преклонение нескольких из них семей к такому выходу.
В прочем Мы с совершенным удовольствием приемлем, что вы, при все вашем упражнении, не преминули достаточного старания употребить и к избавлению из плена и неволи Наших подданных. Сия есть новая и для Нас довольно убедительная причина к изъявлению особливаго Нашего Монаршего вам благоволения, а по вас и всем, под вашим предводительством находящимся, которые, по засвидетельствованию вашему, участвуя в заботе о сих злощастных и сожаления достойных людях, пособствуют вам к их пропитанию. Дан в Санктпетербурге 27-го августа, 1771-го года.
Подлинная подписана собственною Ея Императорскаго Величества рукою тако: Екатерина.
Форма Манифеста.
Ея Императорскаго Величества Самодержицы Всероссийской, моей Всемилостивейшей Государыни, Генерал Аншеф и Кавалер, второю Российскою армиею предводительствующий, Князь Василей Долгоруков, по силе даннаго мне от Ея Императорскаго Величества Высочайшаго повеления, объявляю:
Вступление в Крым второй армии Ея Императорскаго Величества, Самодержицы Всероссийской, Всемилостивейшее моему предводительству вверенной, в таком намерении предпримлется, чтоб, при благословении Божием, распространяя повсюду успехи справедливаго Ея Императорскаго Величества оружия против вероломнаго неприятеля, и сей полуостров, силою и коварством его порабощенный, избавит от несвойственнаго ига, и для того исторгнуть из рук Турецких находящиямя там крепости. Природные Крымские обитатели, которые, вопреки существенной отечества своего пользы, будут иногда помогать неприязненным Турецким войскам соединением ли с ними и по них поборствованием и доставлением каких либо удобностей, или же хотя б токмо единомысленными и согласными с неприятелем оказались, имеют равным образом праву войны подвержены быть, с употреблением и против их и принадлежащих им жилищи всякаго имущества огня и меча. Но как Эдисанская, Буджацкая, Эдишкульская и Джамбуйлуцкая орды, по натуральному человечества праву, отреклись уже от Турецкаго подданства, утвердились между собой клятвою состоять и жить независимым ни от кого народом, под управлением своих собственных древних обычаев и законов, и с тем вступили со Всероссийскою Империею в вечный союз и дружбу, а сим же самым приобрели и Ея Императорскаго величества, моей Всемилостивейшей Государыни, сильное и надежное покровительство, к своей и потомства своего безопасности и благоденствию, то и Крымцы, кои, видя пример, от однородных и одноверных их собратий поданной, возвратятся также к природной своей вольности и навсегда похотят в соединении с ними остаться независимыми ни от какой посторонней Державы и власти, с своим собственным верховным начальством, будут подкреплены ж и защищены в таком, толь древнему народу свойственном, предприятии, и всякое им к тому пособие окажется.
В следствие того я вообще Крымскаго полуострова жителей, какого бы они звания и состояния ни были, срез сие увещеваю, неприятельских поступков против состоящей под моим покровительством Ея Императорскаго Величества армии удержаться, но к оной, как действующей в их пользу и для их избавления, и свои силы присовокупить, а между тем благонамеренным из них, и прямо к своему отечеству усердным, а по тому цену сего призыва уважающим, дозволяется без всякаго опасения ко мне являться, с которыми и ближайшия изъяснения учинены быть могут, да и самыя постановления о их свободности и независимости, равно как с выше помянутыми Татарскими ордами действительно уже в том чрез предместника моего, Главнокомандовавшаго прошедшею компаниею), Генерала Графа Панина, соглашенось, чем они на всегда и избавились от подлаго рабства, в каком от Порты Оттоманской содержаны были, но от котораго еще Крымский полуостров угнетается, достойный, однакоже, быть, по своему положению и избытку в средствах, областию почтительною и собственное собою правимою. Дано в главной квартире 1771-го года.
Князь Василий Михайлович.
Апробовав отправленным к вам от 19 Маия рескриптом предприятой вами по реляции поход к Каменному Затону, Мы не оставили вам в том же рескрипте приметить, что Мы сумневались, чтоб Турки могли ныне перевезть в Крым потребное число войск, для возвращения себе сего полуострова. Теперь же получа реляции ваши, под j 15 и 16, Мы почли за нужно еще с вами изъясниться. Мы имеем в Крыму войска, за всею потерею в бывшую там язву, еще довольное число. В прибавление к тому находится теперь в марше резервный корпус, и Генерал-Маиор Зорин с деташементом, как вы реляции сюда доносите. И так, чтоб быть в состоянии изгнать нам оттуда, надобно неприятелю прислать армию, по крайней мере, в пятидесяти тысячах, и та бы еще одна страшна ли была. Но где может он взять потребное число судов для перевоза такого числа и всего им нужнаго? Положим, что неприятель намерен учинить одно покушение, или только нас встревожить; но и для сего надобно ему перевезть туда тысячь хотя десяток, да и на татар им надеяться также нельзя, как и нам. Да и хотя бы и удалось ему перевезть в тот полуостров сие последнее число войска, что также не без труда будет, в разсуждении на то потребных судов: то могут ли они, однако ж, стать противу Наших, там находящихся и всегда побеждать привыкших? Мы почти думать не можем при том, чтоб Порта Помышляла сделать сию попытку в такое время, когда уже высланные с обеих сторон комисары постановили теперь, может быть, перемирие, и когда отправленные на конгресс Полномочные, вероятно, прибыли в главныя обеих армии квартиры. Соображая все сие, вы ощутительно найдете, что нет вверненным вам войскам никакой, или весьма малая от неприятеля опасность, и что находящиеся в Крыму и у Перекопа корпусы оных довольно достаточны не только воздержать ветренность Татар, но отражать настоящее между Татар колебание произошло, может быть, и от безвременнаго и неумереннаго у них о уступке городов настояния. Предпишите еще Нашему Поверенному в делах Веселицкому, чтоб он оставил сие в молчании до прибытия туда Нашего полномочнаго, Господина Щербинина. Он имеет довольная к руководству своему по сему наставления. Мы надеемся, что такое объяснение Наших собственных мыслей успокоит вас от заботы и приведет в состояние согласовать ваши поступки с настоящим положением дел, и пребываем вам благосклонны.
К сему собственною Ея Императорскаго Величества рукою прибавлено тако:
Сие письмо я подписала после чтения сего дня полученной от вас реляции, от 23 Маия, из которой усмотрела покушения Турецкия у Бельбека и у Ялты, что самым делом подтверждают мною выше писанную догадку.
2 Июня 1772 года.
Божиею милостию Мы, Екатерина Вторая, Императрица и Самодержица Всероссийская, и протчая, и протчая, и протчая.
Нашему Генералу Аншефу Князю Долгорукову.